Жена навеки (...и смерть не разлучит нас)
Шрифт:
Нальдани не складывала одно с другим. Не думала, что настоящий мужчина не поддался бы ее манипуляциям и не стал бы играть под дудку ее брата. Выбор Тибальда был обусловлен мягким и привязчивым характером Марела... И конфликтом Эбела и Нолгара, разумеется.
Обо всем этом девушка не подозревала - в их семье думал Тибальд, а она послушно исполняла все, что он ей поручал.
***
Эрени проснулась одна в спальне, на скомканных простынях, но заботливо укрытая меховым одеялом. Минуту она наслаждалась негой и теплом. Тело хранило воспоминания о чудесных ощущениях прошлой ночи... А затем,
Девушку захлестнули стыд, раскаяние и вина. Как могла она предаться разврату с тем, кто оболгал и опозорил ее семью, сделал изгнанником ее деда, а ее саму насильно взял в жены?! Почему она не сопротивлялась до последнего? Пусть бы он взял ее тело, но она сохранила бы душу, сохранила гордость и честь рода!
Вместо этого она наслаждалась объятиями Тибальда, пылала и плавилась от его ласк. И даже сейчас... Жар прилил к ее щекам, стоило вспомнить все, что он делал с ней ночью. Что она за человек, если не испытывает отвращения при этих воспоминаниях?! Эрени была готова возненавидеть себя за сладкую истому, что разливалась по телу.
В этот момент дверь спальни распахнулась. Вошел Диктатор собственной персоной - полностью одетый, выбритый, причесанный. Похоже, его утро началось уже давно. Он широко улыбнулся, увидев девушку на кровати. Присел рядом, запустил руку в ее волосы. Эрени дернулась, вскочила на постели.
– Не прикасайся ко мне, негодяй!
В глазах Тибальда промелькнула чуть ли не грусть.
– Ты опять за свое. Я надеялся, эта ночь изменила что-то между нами.
– Если только показала окончательно, какой ты подлый и коварный мерзавец! Ты соблазнил меня, принудил не только к браку, но и..., - она осеклась, не находя слов.
– К супружеским обязанностям? Принудил? Мне казалось, ты выполнила их с таким же удовольствием, как я.
– Не думай, будто это что-то меняет! Я не забуду, как ты надругался надо мной и моей семьей в Базилике! Я никогда не буду принадлежать тебе!
Тибальд вздохнул.
– Будешь, моя медовая Эрени. По собственной воле или без нее. Я надеялся насладиться тобой немного прямо сейчас, прежде чем уйти в Базилику. Жаль, что ты настроена столь сердито. Сопротивление отнимет время, которого у меня нет. Придется подождать до вечера, когда ты снова будешь принадлежать мне, так же как вчера. Смирись с этой мыслью, моя прекрасная супруга.
Он поднялся с постели, шагнул к двери, затем обернулся.
– Кита подаст завтрак, как только ты прикажешь. Моя библиотека и оранжерея в твоем распоряжении. Читай, гуляй, знакомься со слугами. Только не пытайся выходить за пределы дома. Он обнесен магическим барьером, который пропускает только меня, магов и слуг. Ты не сможешь выйти.
Он окинул ее собственническим взглядом и вышел из спальни. Эрени гневно смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Схватила с прикроватной тумбочки маленький графин с остатками воды и швырнула. Брызги и осколки стекла рассыпались по полу.
Девушка разрыдалась на кровати, охваченная яростью и обидой. Разумеется, на себя. На собственное тело, бессовестно предавшее ее. А Тибальд... Он всегда был мерзавцем. Она знала это. Не знала лишь, что способна так отвечать на его коварные ласки. А раз способна, значит, такая же мерзавка как он. Порядочная девушка не может изнывать от желания, сожалеть против воли, что оттолкнула его... Осталась в одиночестве, неудовлетворенная, вместо утра любви.
В ушах звенело его обещание: вечером ты снова будешь принадлежать мне, как и вчера. Горячило и будоражило кровь, заставляло Эрени еще больше ненавидеть себя и мучиться угрызениями совести.
Через полчаса Кита постучалась в спальню; не дождавшись ответа, вошла. Едва не оступилась на влаге и битом стекле, бросилась к рыдающей взахлеб хозяйке.
– Ксара, вам плохо?! Ксара, чем могу помочь?
– Выведите меня из этого проклятого дома!
– выкрикнула девушка.
– Простите, ксара, ксар Тибальд не дозволил, - покачала головой служанка.
– Тогда уходите! Оставьте меня одну.
Кита со вздохом вышла, вернулась с метлой и совочком, убрала осколки и вытерла пол. Печально посмотрела на молодую хозяйку, снова вышла из комнаты, аккуратно прикрыла за собой дверь. Такая нежная и красивая. Жаль ее. Ксар Тибальд умел быть очень жестоким. Но добрым и великодушным тоже - если слушать его внимательно, неукоснительно исполнять распоряжения, угождать каждой прихоти.
Вряд ли молодая ксара умела и хотела делать все это. Слишком гордая, чтобы склониться перед его волей. Слишком красивая, чтобы он отказался от нее. Лишь бы он не сломал ей душу, пожелала мысленно добросердечная Кита.
***
Диктатор шел в Базилику в приподнятом настроении. Чудесная ночь с Эрени подарила ему невероятное удовольствие. Он с наслаждением вспоминал ее прелестное тело, так отзывчивое на его ласки. Ее сопротивление придавало пряный вкус их страсти. Такая трогательная борьба с собой... Со своей принципиальностью и представлениями о порядочности.
Отстраняясь от собственной роли во всем, что случилось, Тибальд даже сочувствовал Эрени. Он мог себе представить, каково это - думать о себе как о доброй и принципиальной девушке, но заводиться от ласк такого негодяя, лжеца и мерзавца, каким он виделся ей. Это противоречие должно истязать Эрени. И он не собирался облегчать ей задачу. Продолжал вести себя напористо, провоцировать, задевать ее убеждения.
Если она лелеет в себе мысль, что защитила родных своим поступком, он заставит ее почувствовать себя продажной женщиной. Если беспокоится за них - напомнит, что их участь в его руках, а его решение будет зависеть от ее расположения к нему. Зачем он так делал? Да просто для остроты чувств.
В обыкновенных отношениях, с простыми и понятными чувствами, Тибальду всегда было скучно. Он искал чего-то необычного, хитровыкрученного. Где одно на поверку оказывалось другим. Так и происходило с Эрени. Ее демонстративная неприязнь к нему, видимое презрение и агрессия маскировали влечение к нему, которого она сама стыдилась. И стыд этот добавлял утонченный аромат в блюдо, которое Диктатор вознамерился вкусить с аппетитом и наслаждением.
В Базилике его ждал сюрприз. Десяток человек из партии Сов сгрудились вокруг Морани и встретили его хмурыми взглядами. Тибальд подсобрался. Похоже, упрямая элатейя задумала какую-то пакость, чтобы отбить позиции. Ох уж эти женщины, никак не могут принять свое место.