Жена пилота
Шрифт:
Женщина перевела взгляд наверх, на кружившийся в небе вертолет.
Однажды Кэтрин видела, как над водами залива Фортуна-Рокс низко летел большой самолет. День выдался солнечным, но утренний туман все еще клубился над водой. Толстая, отливающая серебром сигара казалась женщине ужасно громоздкой и неуклюжей. Как может такая громадина подниматься в воздух, не рискуя упасть от малейшего порыва ветра?
«Джек должен был знать, что погибнет, — думала вдова. — В последние несколько секунд перед взрывом он все понял. Перед смертью он выкрикнул имя Мэтти».
Кэтрин ничуть не сомневалась,
Сколько времени она провела, стоя у борта катера и вглядываясь в сокрытые мраком океанские глубины, женщина не знала. Время потеряло для нее всякое значение. Судно все кружило и кружило по замкнутому кругу…
Скоро она полетит обратно домой и первым делом поедет к Джулии. Она увидится с дочерью и скажет ей: «Поехали домой». Теперь ее жизнь будет всецело посвящена Мэтти. Иного ей не дано.
Сняв обручальное кольцо, Кэтрин бросила его в воду.
Она понимала, что водолазы никогда не смогут найти останки ее мужа. После такого взрыва ничего не осталось.
С вами все в порядке? — высовываясь из рулевой рубки, встревоженно спросил рыбак.
Одной рукой он все еще держался за штурвал. Лоб пересекали глубокие морщины.
Кэтрин улыбнулась и кивнула ему.
Разлюбив, она избавилась от страшного бремени.
Джек надел обручальное кольцо ей на палец. Его рука на мгновение застыла, а затем опустилась. Успокоение и тихая радость заполнили сердце девушки. Торжественные слова гражданской церемонии опьяняли ее. Кэтрин скосила глаза на пальцы любимого, покоящиеся на сверкающем серебряном подносе для обручальных колец.
Купленный накануне бракосочетания костюм смотрелся на Джеке как-то странно. С одной стороны, он подчеркивал его природную мужественность, с другой, девушка так привыкла видеть Джека одетым в летную форму, что смена одежды создавала иллюзию, будто перед ней незнакомец. На Кэтрин было вискозное платье в цветочек, пошитое так, чтобы скрыть небольшой животик невесты: доходящая до колен юбка, короткие рукава, небольшие подплечники… Платье до сих пор пахло складом. На голове — шляпка персикового цвета, подобранная под цвет платья. На тулье шляпки — серовато-синий шелковый цветок, прекрасно сочетающийся с рисунком на ткани платья.
Из коридора доносилась приглушенная человеческая речь. Это следующая на очереди пара выражала свое нетерпение. Кэтрин подняла голову и поцеловала Джека. Поцелуй вышел слишком официальным.
Я всегда буду любить тебя, — сказал муж.
Дом располагался высоко в горах.
Температура снижалась с каждой проеханной милей. Кэтрин пришлось накинуть себе на плечи поверх желто-оранжевого платья кожаную куртку мужа. Свадебная улыбка не сходила с ее губ, словно навечно запечатленная на ее лице фотоаппаратом. Машину тряхнуло, и голова новобрачной качнулась из стороны в сторону. Мысли Кэтрин были заняты предстоящей «первой брачной ночью». Впрочем, она сомневалась, что такое определение приемлемо в их ситуации: как-никак, а они уже довольно давно живут вместе. Что она почувствует? То же, что и всегда, или «первая брачная ночь» привнесет в ее ощущения какую-то новизну?
Сухой западный ветер трепал ее волосы. Ощущение было не из приятных. Кэтрин так привыкла к влажному морскому воздуху Эли, что, оказавшись в непривычном для себя климате, чувствовала, как ее кожа высыхает и стягивается.
Все выше и выше…
Стемнело. Лунный свет посеребрил покрытые невысокой растительностью скалы. Темные тени поползли от небольших валунов.
Вдали замерцал огонек…
В камине пылал огонь. В ванной комнате они обнаружили металлический душ и умывальник с розовой керамической раковиной. Джек казался несколько разочарованным спартанской обстановкой жилища. Похоже, он ожидал чего-то большего.
Мне здесь нравится, — заверила его Кэтрин.
Она села на кровать. Под тяжестью ее тела пружины скрипнули и прогнулись. Глаза девушки удивленно расширились.
Джек рассмеялся.
Милая хижина! — сказал он.
Они раздевались при свете горящего камина. Ослабив узел галстука, Джек одним движением стянул его с себя. Пуговицы рубашки расстегнуты. Звякнула пряжка пояса. Брюки упали на доски пола.
«Если бы мужчины только знали, как они выглядят в носках, то тотчас же выкинули бы это убожество», — подумала новобрачная.
Дрожа от холода, они нырнули в кровать и крепко прижались друг к другу. Джек укрыл их горой тяжелых ватных одеял — единственной роскошью, доступной им в этой дыре.
Кровать скрипела при малейшем движении. Они лежали, сжимая друг друга в объятиях. Их движения были медленными и размеренными. Казалось, что они исполняют какой-то древний ритуал, старинный танец любви.
Я вас люблю… вас двоих… — простонал Джек.
Часть третья
Руки Мэтти дрожали, когда она с усилием крутила катушку спиннинга.
Эй! — крикнула девочка. — Смотри, мам!
Большая, — завороженно глядя на бурлящую воду, сказала Кэтрин.
Кажется, она крепко сидит на крючке.
Не зацепись леской за камни, а то порвешь.
У поверхности воды трепетала, сражаясь за свою жизнь, полосатая черно-серебристая рыбина. Вот уже сорок минут, как Мэтти, вооруженная большой отцовской удочкой, боролась с «полосатиком». Зажав для равновесия длинное бамбуковое удилище под мышкой, она то опускала леску, то крутила катушку на себя. Кэтрин слышала, как тяжело дышит ее дочь. Согнувшись в три погибели, женщина пыталась подсечь рыболовным сачком улов Мэтти. Несколько раз она промахивалась, но наконец-то удача улыбнулась ей.
«Жалко, что Джек не с нами», — пронеслось у нее в голове.
Кэтрин повернулась к дочери. Та, выпустив из рук удочку, вынула «полосатика» из сетки и положила на песчаный берег. Рыба отчаянно била хвостом. Мэтти вытащила из кармана мерную ленту. Кэтрин присела, чтобы лучше разглядеть улов дочери.
Тридцать шесть дюймов, — с гордостью сообщила Мэтти.
Да неужели! — гладя дочь по голове, воскликнула женщина.
За лето кудри Мэтти приобрели красивый медно-красный оттенок. Девушка смирилась со своим естеством, позволив волосам виться так, как им заблагорассудится. Все ее одеяние состояло из двух крошечных лоскутков светло-голубой материи, претенциозно именовавшихся «купальным костюмом».