Жена. Дорого
Шрифт:
Это даже больше, чем я мечтала.
– Вы назвали это деловым предложением, а что хотите взамен? – любопытствую я. По сути, если мне не понравятся ее условия, я могу спокойно от них отказаться. Хуже уже не будет. Продолжая свою линию поведения, она вредит больше своей репутации, чем моей.
– Ты же хотела быть полезной семье? Даже готова лечь под незнакомого мужика. Хотя, что я говорю. Яблочко от яблоньки… – чем-то меня эта фраза резанула, хотя я ее уже слышала. А может, и резанула, потому что слышала. Но я не успеваю сосредоточиться на этом, Раевская, торопясь договорить,
Глава 28
– Во-первых, – чеканю я. – Если бы Олегу было что-то от меня нужно, он бы мне об этом сказал. Но я очень сомневаюсь, что ваш сын, в отличие от вас, опустится до того, чтобы это «кое-что» добывать. И я вполне уверена, что он не в курсе вашей инициативы и ее не одобрит. Хотите, мы ему сейчас позвоним?
Раевская поджимает губы, и я расцениваю это, как отсутствие желания посвящать сына в ее манипуляции. Что и требовалось доказать.
– Допустим, – продолжаю я, – вы действуете из лучших побуждений, но не надо ровнять всех по себе. Для меня имеет значение не только цель. А во-вторых… Елена, не много ли вы о себе думаете?
Вдова не сразу понимает, что я имею в виду, но я не тяну с пояснениями:
– На кой черт мне сдалась эта ваша так называемая лояльность? Да еще и временная. Если вы считаете, что порочите меня, когда позволяете себе опускаться до прилюдного оскорбления умершего человека или мою персону, то разрешите мне открыть вам глаза: вы себя выставляете в жалком свете. Как змея, которой вырвали ядовитые зубы. Более того, думаю большей части ваших приятелей дела нет до меня и моей матери, зато себя вы показываете в истинном свете. Это ваша репутация летит к черту. Собственно, можете отправляться за ней следом.
Раевская поднимается с неестественно прямой спиной, по сверкающим глазам вижу, как она внутри бесится от того, что ей пришлось это все выслушать.
– Так и думала, что ты неблагодарная тупая приживалка, – все же не выдерживает она.
– Вы в моем доме, и не смейте меня оскорблять. Убирайтесь, – с наслаждением произношу я.
Некая борьба происходит сейчас внутри у Елены, и отсветы ее видны на лице. Судя по тому, как она приняла мой отказ, Раевская его ожидала. Для чего тогда она пришла. Сделать вид, что она такая хорошая пошла на уступки, а я, мерзавка, и не захотела их принять.
– Можешь не провожать, – царственным отработанным кивком, который, такое ощущение, она подсмотрела в кино, прощается она. Еще чего! Нашла лакея! Двери за ней закрывать.
Так и стою, сложив руки на груди, пока она проходит мимо меня и скрывается в прихожей. Даже запах ее духов меня раздражает.
Прошло уже пару минут, а звука щелчка дверного замка не слышно.
Что она там возится?
Я не выдерживаю и иду проверять.
Раевская подкрашивает губы перед зеркалом. Вид у нее очень довольный.
Это она от самой себя, что ли, в восторг приходит? Но заметив меня
В чем дело? Она так довольна отрицательным исходом встречи? Тем более непонятно, что заставило ее прийти. Может, сыновья пытались вразумить, и вся эта показуха для них. Впрочем, мне плевать. Пусть проваливает, и чтоб ноги ее здесь больше не было.
Подцепив свой Луи Виттон, она насмешливо смотрит на мою сумочку.
Зато как ее перекашивает, когда ее взгляд падает на туфли, купленные мне Тимуром.
Так и тянет поведать ей, что этот небрендовый тоут стоит дороже ее брендовый багет. Девушка-дизайнер, которая их изготавливает вручную, делает штучные и дорогие модели, за которыми идет охота. А все это наносное пошлое поклонение брендам, только показывает, что своего вкуса у тебя, Елена Раевская, нет.
Но я ничего не говорю. Лишь приподняв брови, невежливо киваю ей в сторону двери. У себя дома я не намерена притворяться.
Наконец, Раевская уходит, а я открываю все окна, чтобы проветрить квартиру и избавиться от сладкого запаха ее духов. Удивительно отравляющая все вокруг себя женщина. Она, наверно, как Дориан Грей. Снаружи прекрасная, а внутри уродливая. Вот и мне отравила весь остаток дня.
Однако, не все так печально. Перед сном я получаю сообщение от Тимура. Неожиданно и приятно, он не производит впечатления романтика, который желает спокойной ночи своей девушке.
Впрочем, открыв сообщение, я понимаю, что романтичным это послание назвать трудно. Если только с большой натяжкой. Зато страстным наверняка.
В сообщении Крамер весьма ругается, что ему приходится ночевать одному, и откровенно описывает, какие фантазии ему не дают нормально спать. Меня от некоторых даже в жар бросает и тянет написать в ответ, чтобы он за мной приехал. Но я беру себя в руки, и только позволяю себе отправить ему игривое описание своей ночнушки. Отсутствующей.
На что мне приходит голосовое: «Заказал зеркальные стены и потолок». Хочется, еще что-нибудь написать ему, ну, такое. Провокационное. Чтобы Крамер продолжал обо мне думать и мучился бессонницей от всяких чувств. Настучав себе по рукам, строго настрого запрещаю себе этот подростковый порыв. Мне же потом за него расплачиваться придется, и уже по-взрослому.
Засыпая я слышу, как приходят один за другим уведомления на телефон, но растягиваю удовольствие. Завтра утром прочитаю, чтобы день начался с приятного.
Только утром, взяв в руки телефон, я вижу, что на электронку опять пришли письма от анонима. Целых пять штук.
Глава 29
Сквозь утреннюю негу протягивают свои щупальца тревожность и раздражение. Тревожность, потому что я ни разу не слышала, чтобы анонимки писали по хорошему поводу. Даже искренние доброжелатели обычно шлют дурные вести. Уж не знаю почему люди не стремятся предупредить человека лицом к лицу. Может, чтоб не ассоциироваться потом с печальными результатами своего писательства.