Женатик
Шрифт:
Но я увидела.
Суворова в компании светловолосой стройной женщины.
Она выглядела столь утонченно и ухоженно, словно приехала сюда прямиком с приема у королевы Англии. Роскошные крупные локоны медового оттенка уложены и сверкали как в рекламе шампуня «Пантин». Изумрудное обтягивающее платье подчеркивало совершенную фигуру, над которой она многие часы трудилась в спортзале. Наверняка. Потому что такое тело дается путем упорства и тотальным контролем над питанием в режиме нон-стоп.
Суворов держал ее за руку, и они не могли наглядеться друг на друга.
Выглядели
Какое тошнотворно-сладкое зрелище. Я впервые заметила, чтобы Давид Дмитриевич столь лучезарно улыбался.
Ну конечно. Почему бы ему не летать на седьмом небе от счастья? Его невеста, наконец, вернулась после продолжительного отсутствия.
Он больше не одинок.
– Здравствуй, – мужчина стер с лица широченную улыбку и, не отпуская руки жены, провел ее в гостиную. – Кать, познакомься с Майей. Я тебе рассказывал о временной замене Ларисы Андреевны, – коротко указал на меня и ринулся к сыновьям. Хах. Точно. Всего лишь замена. – Привет, ребята, – подхватил сразу обоих и обнял.
Поцеловал в лоб сперва Игната, затем Илюшу.
Он становился невероятно заботливым и ласковым, когда находился с детьми. Проникался ими настолько, забывал об остальном мире.
Орлова окинула меня беглым взглядом. Оценивала, присматривалась. Поджала пухлые губы, обведенные матовой красной помадой.
– Екатерина Евгеньевна, – подчеркнула интонационно. Указала, как мне следует обращаться к ней в дальнейшем. – Приятно познакомиться, Майя, – она протянула мне руку.
Я проигнорировала необъяснимую неприязнь, которую уловила в ее тоне, и ответила на рукопожатие.
Блондинка едва сжала мою ладонь и быстро притянула к себе руку. Отвернулась и моментально изменилась в лице, взглянув на близнецов.
– Мои хорошие! Мои сладенькие пирожочки! Идите к мамочке! – засюсюкала и прильнула к Суворову. Начала тереться кончиком носа о носики детей и лепетать нежности.
В воцарившейся идиллии я почувствовала себя лишней.
Глава 9
МАЙЯ
Софка была права.
Орлова лишь притворялась королевской коброй, а на деле оказалась обыкновенной гадюкой.
Возлюбленная Суворова искала малейший повод, чтобы придраться к тому, как я выполняла свою работу. Ей постоянно что-то не нравилось. Дамочку не устраивало даже то, как я держала расческу, когда причесывала близнецов. Она крутилась рядом, отчитывая меня, словно шкодливую пятилетнюю девочку, и раздавала указания, как будто я не просто приглядывала за детьми, а в рабы ее записалась.
Я ужасно злилась на помешанную на контроле женщину! Искренне недоумевала, почему она стремилась вставлять мне палки в колеса. Допустила на секунду мысль, что Екатерина Евгеньевна каким-то образом узнала обо мне и Давиде Дмитриевиче… но ведь это невозможно, так? Наверное, если бы правда всплыла наружу, она бы и мокрого места от меня не оставила.
Мне было стыдно смотреть ей в глаза лишний раз.
Я виновата
Орлова старательно позиционировала себя властительницей барских хором. В отсутствии Суворова презентовала свои худшие качества. За минувшую неделю ее тираничного надзирательства я изучила мадмуазель досконально и просекла, что она за человек.
Тем не менее, стоило Давиду Дмитриевичу появиться в поле ее зрения, лицемерная блондинка тотчас же расцветала и милела. Из ворчливой демонессы превращалась в пушистого ангелочка за секунду. Голосок делала потоньше, грудь повыше, неистовое виляние бедрами активировано.
Однако ничто иное отвратительное в ее характере не выбешивало так, как отношение к мальчишкам.
В свободное от упреков время уважаемая Екатерина Евгеньевна любила полежать на шезлонге да на солнышке понежиться, обмазавшись кремом. И плевать она хотела на близнецов. Торчала в тренажерном зале, плескалась в бассейне, устраивала домашние фотосессии и проводила трансляции в инстаграме, когда Илюша слег с пищевым отравлением. Малыш три дня плохо себя чувствовал, и мое сердце разрывалось, потому что я не могла забрать его боль. Не отходила от кроватки ни днем, ни ночью. Ларисе Андреевне вновь пришлось пожертвовать свободным вечерним временем, чтобы присматривать за Игнатом.
Поздним пятничным вечером мы со старшей няней вышли на террасу. Уложили детей спать и решили подышать немного свежим воздухом перед тем, как самим отправиться в постель.
– Неужели Давид Дмитриевич настолько слеп?! – я искренне негодовала и недоумевала, задавалась этим вопросом, когда просыпалась и засыпала.
– Не слеп, – возразила Лариса Андреевна, поправив сползший с плеч кашемировый платок. – Понимает все. Но удобно ему, значит, раз ничего не предпринимает.
Я зябко вздрогнула и пожалела, что не прихватила с собой кофточку, чтобы накинуть поверх сарафана.
– И все же…
– Не нужно тебе это, Майя. Не лезь в их отношения. Пускай сами разбираются между собой.
– Разве вам не противно смотреть на притворство этой леди? – я понизила голос до шепота.
Мало ли, выскочит Орлова из какого-нибудь куста. Она умела материализовываться откуда ни возьмись и без предупреждения.
Лариса Андреевна тактично избежала прямого ответа на мой бесцеремонный вопрос.
– Давид Дмитриевич не нуждается в чьем-либо мнении, когда дело касается его личной жизни. Если богу угодно – отвадит от него Катерину. Я верю, что все идет своим чередом, и не стоит мешать судьбе карты.
Конечно, она была права. Никто не захочет чужого вмешательства в свои отношения, тем более непрошенного. Но грызло изнутри плохое предчувствие, что Орлова не оставит меня в покое. При Ларисе Андреевне она как-то сдерживалась, помалкивала. Однако один на один со мной как будто срывалась с цепи.
– Заберите меня в Тибет, Лариса Андреевна, – я приютилась рядышком и подхватила невысокую женщину за локоть.
– А на кого детей оставить? – она с улыбкой покачала головой. – Тебе я доверю близнецов, но…