Жених эконом-класса

Ларина Арина

«А вдруг твой Саша – лужа, а вот это как раз фонтан?» – намекнул внутренний голос. В глазах «фонтана» тоже читалось что-то непонятное, но приятное и ласковое. Голова закружилась от страха и ожидания, но консервативное сознание вернуло ее с небес на землю:

«Лучше синица в руках, чем журавль в небе!» – услужливо подкинуло оно народную мудрость, слегка успокоившую адреналин, помчавшийся по крови.

– Как я и обещал, питание бесплатное. Присаживайтесь за любой столик и наслаждайтесь: повар у нас – высший класс.

Из недр пищеблока в ответ грохнула крышка и послышался дробный смех польщенной поварихи.

– О, самый шикарный мужчина офиса прибыл, – затрепетала Мышкина и попыталась игриво прижаться к шефу. Тот привычно увернулся и не отреагировал.

– Можно к вам на прием? – проникновенно взвыла Татьяна интимным шепотом, словно записывалась в очередь к гинекологу.

– Можно, – Крягин опять терпеливо отодвинулся от наваливавшихся на него прелестей. – Только завтра. Сегодня я, к сожалению, занят.

– Кем? – оскорбилась Мышкина. По ее тону можно было подумать, что основной его задачей, ради чего, собственно, шеф и приходил на рабочее место, было общение с ней.

– Не кем, а чем, – уточнил Крягин. – Делами я буду занят.

– И я по делу, – уперлась Мышкина, пытаясь подышать ему в ухо.

– Завтра, – он отгородился от приставучей сотрудницы тарелкой с супом и сел за столик, где больше не было свободных мест.

Катя оторопело следила за противостоянием, забыв, что стоит посреди столовой в абсолютном одиночестве.

– Давай, еще налюбуешься, – шепнула ей Диана и повела к раздаче.

За столиком, кроме Дианы, сидели еще двое молодых людей: флегматичный толстяк с сонными глазами и потрясающий красавец, высокомерно блеснувший в Катину сторону очками, пробурчавший нечто невразумительное на ее пожелание приятного аппетита.

– Это Игорь, это Антон, – Диана чмокнула толстяка в щеку, отчего тот немедленно подавился супом и начал натужно кашлять.

Красавец немедленно от души хлопнул его по спине. Катя тут же подумала, что если бы ее так ударили, то она перестала бы не только кашлять, но и дышать.

– Антон, ты ж его чуть не убил, – кокетливо протянула Диана и захихикала, проведя ноготком по руке красавца. Тот нехотя улыбнулся, убрал руку и начал обстоятельно намазывать на хлеб здоровенный кусок масла.

Таким образом наступила полная ясность с принадлежностью имен: толстяк – Игорь, красавчик – Антон.

Антон Катерине сразу же не понравился. У него был насмешливо-нахальный взгляд, пижонские очки и презрительный изгиб губ. Типичный самовлюбленный нарцисс с завышенной самооценкой и большими претензиями к окружающим. Игорь же, наоборот, производил впечатление печального неудачника, мягкого и интеллигентного. За время обеда он успел не только подавиться и получить по хребту от коллеги, но и обмакнуть галстук в суп, порезаться тупым ножом и уронить себе на брюки жирную макаронину. Катя немедленно провела мысленную параллель с Пьером Ришаром и начала жалеть этого трогательного неумеху.

Диана весело щебетала на далекие от Катерины темы, обсуждая рабочие вопросы, в ее интерпретации приобретавшие некую фривольную окраску. Участвовать в общей беседе получалось лишь при помощи понимающей улыбки, но Катю этот факт быстро перестал смущать, так как Игорь тоже только нечленораздельно хмыкал и изредка кивал головой.

Бухгалтерия принесла к чаю шоколадки, которыми угощала всех, в том числе и Катю. За поеданием шоколада разговор зашел о ее утренней стычке с Мышкиной, в связи с чем народ, подтягивавшийся на запах и звук шуршания обертки, отламывая куски от плитки, проникновенно и искренне сочувствовал потерпевшей новенькой и давал советы.

После обеда Катя вернулась в приемную повеселевшая и тут же напоролась на Мышкину. Кадровичка восседала на ее стуле, втиснувшись огромным задом на секретарское место, и мрачно барабанила маникюром по столу. Она была похожа на удава, собравшегося плотно пообедать. Ее выпуклые водянистые глаза не мигая гипнотизировали оробевшую Катю.

– Здравствуйте, – некстати пролепетала она.

– Виделись, – Мышкина нервно шмыгнула и налегла на столешницу.

«Нет, не удав. Бык. Сейчас пошкрябает копытом по ковролину и побежит меня бодать. Или затаптывать», – обреченно подумала Катерина.

– Почему ты не на рабочем месте?!

– Обедала, – Катя виновато потупилась.

– С твоей фигурой надо на диете сидеть, а не налегать на дармовую жратву! – рявкнула Мышкина и для убедительности треснула толстой ладонью по полировке.

Катерина задохнулась от возмущения. Это чудовище, эта бабища весом с «Запорожец» смеет бить ее по самому больному!

Скрытые качества, как хорошие, так и плохие, проявляются в экстремальных ситуациях. Раньше интеллигентная Катюша даже и помыслить не могла о том, что может ввязаться в элементарную бабскую склоку. А тут не только ввязалась, но даже позволила себе пару непечатных выражений и физическое насилие, выразившееся в метании в Мышкину подручной канцелярии. Не ожидавшая столь уверенного отпора кадровичка начала визжать, но застрявший в стуле зад мешал ей маневрировать, и ответный удар нанести не представлялось возможным. В результате Мышкина запустила в осмелевшую секретаршу дыроколом, от которого Катерина уклонилась, а вошедший в собственную приемную Крягин – не успел.

Дырокол застиг его прямо на входе, в дверях, упруго ударив в живот. Шеф жалобно всхрапнул и послушно согнулся пополам.

– Что ты наделала! – завопила Мышкина, пытаясь броситься на выручку любимому начальнику вместе со стулом, хищно вцепившимся в ее филейную часть. – Убили!

На истошный вой сбежались все: за сидящим на полу Крягиным появились любопытные мордашки бухгалтерш, задумчиво-туповатый лик охранника, веселая физиономия Вихрова, материализация которой немедленно повлекла за собой сдавленный визг и хихиканье женской части коллектива. Прибежал даже медлительный главбух, голос которого слышался из-за спин менеджерского состава фирмы:

– Пропустите, – взволнованно пыхтел Сергей Борисович. – Что украли?! Деньги? Я так и знал! Я всегда говорил! Что вы все столпились?! Надо милицию!

– Не надо милицию! – грохнул голос юриста. – Все по местам. Быстро.

Судя по реакции сотрудников, немедленно испарившихся с места действия, Клейстер играл в фирме роль некоего «серого кардинала», поскольку даже главбух торопливо посеменил в свой кабинет, потеряв интерес к происходящему.

– Татьяна, – наконец выдохнул Крягин. – Вы – стихийное бедствие. Что на сей раз?