Жених моей сестры
Шрифт:
– Что?
– Босс сам персонал не нанимает. Может, тебе к админу?
– Разберусь. Сенкс!
Бегу по указанному маршруту, а сердце бешено колотится в груди. Неужели этот гад на меня иск хочет подать? И где. Ему возьму три лимона? Разве что почку продам. Или суррогатной матерью стану. Но вот это уж дудки!
Пока добегаю до нужного места накручиваю себя до предела. Перед дверью с табличкой: «Директор Поляков Андрей Николаевич» на секунду замираю, выравниваю дыхание и стучусь.
– Входите!
От бархатного
– Да, что б тебе! – вырывается от боли.
– Проходите, Соня, мы вас ждем.
Я, держась за лоб, перешагиваю порог и столбенею: на меня смотрит Пашка, а рядом за столом сидят еще несколько человек.
Глава 6
Я на миг теряюсь, чувствую себя террористкой, нарушившей покой в чужом государстве. Но почти сразу разворачиваюсь и… налетаю на Андрея. Он, как железобетонная стена, стоит и играет каменными мышцами.
– Ты куда? – насмешливо спрашивает меня, прожигая насквозь искрами взгляда.
– Ты занят, я чуть позже зайду.
– Не стесняйся. Ради тебя, дорогая София, мы здесь и собрались.
Вспыхиваю до корней волос, в голове паника, в душе полный раздрай. То ли идти на таран и пробиваться с боем, то ли выслушать все до конца и смириться с судьбой. Но проклятый Эндрю не дает даже подумать: он хватает меня за локоть и втаскивает в кабинет.
– Пусти!
Я выдергиваю руку, но уже поздно, Светкин женишок захлопывает дверь.
– Господа, вот она, причина наших неприятностей, – Эндрю толкает меня в спину, а в голосе уже нет ни насмешки, ни ехидства. Он звучит холодно и по-деловому. – Прошу любить и жаловать.
Я ловлю удивленный взгляд Пашки. Он явно не догадывался, с какой целью босс пригласил его в кабинет.
– Это Соня сорвала рок-фестиваль, Андрей Николаевич? – спрашивает он и с сомнением качает головой. – Не может быть!
– А ты будто не знаешь?
Теперь все смотрят на охранника.
– Н-нет.
– А если подумать? Разве не ты прятал ее на галерее второго этажа?
– Он не прятал меня! – не выдерживаю я давления. – Это я ему зубы заговаривала.
– Глеб Валентинович, – Эндрю обращается к крупному статному мужчине. – Как считаете, нам нужен охранник, который халатно несет свою службу?
Я перевожу взгляд с одного на другого. Это что сейчас происходит на моих глазах?
– Пашка не виноват! – выкрикиваю фальцетом. – За что вы с ним так? Он принял меня за посетительницу бара.
– Павел, вы всех посетительниц знаете по именам? – сквозь зубы спрашивает босс.
– А это преступление?
Я не сдаюсь, но понимаю, что все больше погружаюсь в болото словесной лжи.
Андрей проходит к своему креслу в центре кабинета, садится, вальяжно развалившись, только что не задрав ноги на стол, и постукивает кончиком карандаша по столешнице. И этот мерный звук, похожий на маятник, гипнотизирует, сводит с ума.
– Н-нет, но… тут особый случай, – лепечет растерянный Пашка.
– Все, хватит! – выкрикиваю я, и все смотрят на меня. Чувствую себя на педсовете, когда ты стоишь в центре кабинета директора, а тебя все отчитывают за разбитое стекло книжного шкафа. – Павел не виноват. Скажите, что требуется от меня?
– С вами мы еще разберемся, – женщина средних лет с безобразной прической в кудряшках раскрывает папку и двигает ее на край стола. – Посмотрите, барышня Куликова.
«Они и фамилию мою знают?» – от паники перестаю соображать, хотя это вполне естественно, что Эндрю знаком с биографией своей невесты. Или не невесты? Леший их разберет!
Я делаю шаг к столу. Читаю, а буквы расплываются перед глазами. Вижу большой столбик каких-то цифр, итоговую сумму с несколькими нулями, опускаю взгляд ниже, натыкаюсь на свою фамилию.
– Что это? – шепчу пересохшими губами.
– Счет за тот вечер. Вы его планируете оплачивать?
Внутри все холодеет. «Что делать? Что делать?» – бьется в виски вопрос.
Нет, я могу попросить отца, он отругает, зато выручит бестолковую дочь. Наша семья небогата, но есть свой бизнес, наверняка и накопления имеются. Однако… повод уж очень постыдный. Еще и Пашку хотят наказать.
Глубоко вдыхаю и скороговоркой чащу, пока не передумала:
– Я выплачу долг. Обязательно! Не трогайте Павла, он не виноват.
И сразу легко становится на сердце, задираю подбородок и смело смотрю в глаза Эндрю. Под его ледяным взглядом хочется спрятаться под стул, нет, заползти под диван, там места меньше, пыли больше, зато никто не найдет.
– Отлично, барышня Куликова. Прошу.
Кудряшка набирает цифры на маленьком кассовом аппарате и протягивает мне терминал. Я сглатываю.
– Но… у меня нет сейчас таких денег. Можно в рассрочку?
– Увы. Репутацию бара надо восстанавливать, заказывать рекламу, делать заявки блогерам, прессе, – с серьезным лицом говорит еще один сотрудник заведения, лысый толстячок в круглых очках.
Он пялится в экран макбука, что-то быстро набирает короткими, как сардельки, пальцами.
– Я могу отработать!
– Даже так? – сотрудники переглядываются.
– В качестве кого, позвольте спросить? – уточняет жених сестры, а мне хочется его прибить: мог бы пойти навстречу ради сохранения мира в семье.