Женитьба дядюшки Жиля
Шрифт:
Дочь мгновенно развернула ткань, в которую было всё завёрнуто, и увидела книгу в кожаном переплёте и кожаный мешочек.
– Вот прямо книгу? Мне – книгу? У меня будет своя книга?
– Точно, у тебя будет своя книга. Можешь никому её не давать, твоё право.
Аделин раскрыла и начала читать заглавие.
– «История деяний великих магов»? Здорово! А там только про мужчин или есть хоть одна дама?
– Есть, есть, - усмехнулся принц.
– Так вообще замечательно! – восхитилась Аделин.
А потом заглянула в мешочек. Достала оттуда крупный огранённый кристалл.
– Что это?
–
– Да, - кивнула дочь.
– Представь, что ты рассказываешь какую-нибудь историю.
– Прямо сейчас что ли? Ладно. Жил-был великий маг, он жил в старом замке на холме, и такой старый был тот замок, что и двери там скрипели, и окна почти не открывались, - начала Аделин.
Выражение лица принца при этих словах сделалось непередаваемым. Жакетта посмеивалась.
– Аделин, смотри на стенку вон туда, - выдохнула Мари.
На стенке образовался рисунок: небольшой холм, на нём – замок. Ворота замка со скрипом открываются и закрываются.
– Ничего себе, - выдохнула Аделин. – Вот это да! Самый лучший подарок!
– Я рад, милая дама, что и вам тоже смог угодить, - улыбнулся принц.
– А чего ради-то? – не поняла Аделин.
– Ради нашей с вашей матушкой помолвки, - сказал он.
– А… ну ладно, - озадаченная девочка сжала кристалл в руках, изображение пропало.
Кристалл вернулся в мешочек, и вообще девочки получили разрешение отнести подарки в детскую. Луиза и Николь пошли помочь донести.
Подошёл Марсель, подал запечатанный конверт.
– Господин Жанно передал для вас, госпожа Мадлен. Ему уже лучше, наверное, он скоро уже сможет вас навестить.
– Спасибо вам, Марсель. Я очень скучаю, мы все скучаем – и я, и девочки.
Мадлен вскрыла конверт. Письмо она прочитает позже, а что там ещё?
Из конверта появилась… картинка. Портрет. Её портрет, вместе со всеми девочками. Карандашом.
О да, Жанно умеет. И на портрете все они улыбаются.
– Какое чудо, - раздался вкрадчивый голос над её ухом. – Любуйтесь пока, а потом я буду наглым и попрошу этот рисунок себе. Или нужно попросить Саважа нарисовать ещё один? – принц улыбался.
– Договоримся, - улыбнулась Мадлен.
После торжественного ужина они остались за столом вчетвером – Мадлен с принцем, господин Лионель и его друг господин Дамиано. Девочки убежали радоваться подаркам, Жакетта и её жених вернулись в столицу, королева Маргарита сказала, что будет рада увидеть Лионеля немного позже, а госпожа Жийона исчезла куда-то по своему обыкновению. Марсель тоже куда-то исчез, а ведь Мадлен хотела расспросить его о Жанно. Ладно, потом.
– Вот, Дамиано, наша великая загадка – перед тобой. Госпожа Мадлен всю жизнь была уверена, что одарена весьма скромно, но оказалось, что это не так.
– Это не так, - подтвердил господин Дамиано.
Он был возрастом, как господин Лионель и она сама, наверное, светловолос и сероглаз, и так заразительно улыбался, что ему хотелось всё время улыбаться в ответ. Просто так.
– Рассказывайте, - кивнул ему принц. – Нам всем очень любопытно, что вы видите.
– Мощный стихийный маг, с преобладанием воздуха. С очень явным преобладанием. О бытовой магии не говорю, она просто есть. Кроме того – очень уверенная сила жизни, очень хорошая регенерация, и, не поверите, артефакторика.
– Поверю. Госпожа Мадлен – искусная рукодельница, почему бы ей не быть артефактором? Она отлично умеет обращаться с разными мелкими предметами, и все три дочери у неё, несмотря на юный возраст, уже кое-что умеют.
– Старшая девочка, кстати, невероятна. Её аура очень нестабильна – пока, но она как будто всё время меняется прямо на глазах. Сила, конечно, стихийная, но какой она будет в итоге – говорить рано. Одно понятно – немалой.
– А младшие девочки?
– Их сила пока спит. Она, несомненно, есть, но столь же несомненно – пока неактивна. Сколько им лет?
– Шесть и четыре.
– Я думаю, всё будет, – улыбнулся господин Дамиано. – Только, госпожа Мадлен, вам нужно тренироваться. И в этом свете очень хорошо, что вы сговорились с господином Джиллио – ваши силы схожи, и ему, я думаю, будет в радость учить вас пользоваться тем, что вы у себя нашли.
Мадлен переглянулась с принцем – они вместе нашли. Сама она бы долго ещё искала, и совершенно не обязательно нашла бы.
Жиль смотрел на спящую рядом Мадлен и улыбался.
Это была победа, определённо победа, но какая-то не такая, как раньше. Раньше всё было просто – завоевал красавицу, приголубил, горд собой и в восторге от выигрыша, и можно отправляться дальше. Теперь же дальше не хотелось, хотелось остаться в «здесь и сейчас». Мадлен распространяла вокруг какое-то невероятное ощущение тепла и уюта, как раз того, чего в его жизни не было совсем. До самого последнего времени.
И ещё он вдруг задумался – а каких демонов победила она, когда решилась ответить на его интерес? Ведь что-то ей мешало разглядеть его с самого начала их знакомства, да она и смотреть-то не хотела, откровенно говоря. С другой стороны, кто там знает, какие тайны скрывает омут её глаз, и нужно ли ему вообще их знать? Она сказала ему «да», она улыбается ему, её сердце открыто – чего ещё желать?
Жакетта сказала, что теперь с лёгким сердцем обвенчается со своим де ла Моттом и отправится в Фаро, потому что в руках госпожи Мадлен он не пропадёт. Так и сказала, смеясь – теперь вы не пропадёте, теперь есть, кому за вами присмотреть. Ещё недавно он бы на такое обиделся, а сейчас понимал – нет, не обижается. Ведь он тоже будет присматривать и за Мадлен, и за девочками. Везёт ему на девочек – сначала господь послал Жакетту, а теперь ещё трёх. Кто сказал, что дочери – это плохо? Дурак это был.
Значит, нужно поскорее встряхнуть хорошенько всех Кресси разом, и пусть уже рассказывают, что у них там за тёмные дела. И объяснять им, что в своих делах, какими бы они ни были, они обойдутся без госпожи Мадлен и её детей. Она и так отдала этой семье десять лет жизни, хватит.
Увы, племянник в последние дни тоже разрывался между Безье, королевской службой и ещё какими-то своими делами, так что даже навещать свою даму сердца выбирался не каждый день. Да-да, Жиль не сомневался, что у безупречного Лионеля роман с кузиной Марго, хоть они и скрывались достаточно тщательно, но – некоторых вещей в одном доме не утаишь, как ни старайся. Впрочем, это их дело, как жить и кого любить – если всех всё устраивает.