Женщин обижать опасно
Шрифт:
– А ты думаешь, он вернется?
– ухватилась Сима за наиболее важную для неё часть фразы.
– Вряд ли, мам. Не стоит обманываться напрасными надеждами. Не стоит...
– покачала головой дочь.
– Значит, все кончено?
– Неужели ты приняла бы его, если бы папа вернулся?
– Приняла бы...
– Серафима сказала это еле слышным голосом, опустив голову, чтобы не встречаться с дочерью взглядом. Ей и самой было стыдно, но она сказала чистую правду.
– Ну и зря. Я бы не простила.
– Ты ещё слишком молода, доченька...
– прошептала Сима.
–
– Есть разница. У тебя ещё вся жизнь впереди. Даже если расстанешься с одним мужчиной, то можешь снова выйти замуж.
– И ты можешь, - уверенно заявила Регина.
– Конечно, я не стану называть отчима "папой" и даже не буду считать его отчимом. Это будет просто твой новый муж, вот и все. Посмотри на себя - ты красивая, ухоженная женщина с чувством собственного достоинства, твердо стоящая на земле, к тому же, состоятельная. Чем не пара приличному мужчине? Да ты и за молодого выйдешь и утрешь папику нос - не ему одному развлекаться с молодыми.
– Зачем мне молодой... Я ведь уже не молода. Да к тому, же больна.
– А вот для того, чтобы выйти замуж за молодого мужчину, нужно встряхнуться и заняться собственным здоровьем. Давай после вашего развода я возьму отпуск и махнем с тобой куда-нибудь отдохнуть. Мы с тобой запросто сойдем за сестер.
– Мне нельзя... Врачи запретили ездить в жаркие страны.
– Ладно, тогда поедем в страну с умеренным климатом. Хочешь в Австрию или Голландию? Или в Париж? Мы были в Париже семь лет назад, и я бы с удовольствием ещё раз побывала в городе, который Хемингуэй называл "Праздник, который всегда с тобой".
– Что-то нет настроения, доченька.
– Сейчас нет, а когда окажешься в Париже, у тебя сразу будет соответствующее этому городу настроение. Париж - это ж просто праздник души!
– Я подумаю, - уклончиво ответила Серафима.
Всю ночь Сима мучилась без сна, решая, идти ли завтра в суд или нет. С одной стороны, бессмысленно тянуть, раз Гоша уже все решил. Если она пойдет ему навстречу, он не может этого не оценить. Но с другой стороны - штамп в паспорте, хоть и эфемерная, но все же связь с мужем.
Так и не решив, утром Серафима встала с больной головой. Увидев её серое после бесонной ночи лицо, Регина лишь покачала головой:
– Не спала всю ночь и переживала?
Сима кивнула:
– Я так ничего и не решила.
– Давай я пойду вместе с тобой, чтобы быть тебе моральной поддержкой, - предложила дочь.
Серафима не сказала ни да, ни нет, но Регина уже набирала номер домашнего телефона начальника. За пару минут она договорилась об отгуле и обратилась к матери:
– Мам, давай-ка приводи себя в порядок. Я накручу тебе волосы, сделаю прическу, макияж. Покажись папику во всей красе.
Она достала термобигуди, залила их кипятком из чайника и поставила на огонь. Сережа, все это время молча сидевший за столом, закончил завтракать и поблагодарив, вышел.
– Доченька, почему Сережа так себя ведет?
– спросила Сима, глядя в проем кухонной двери, где только что скрылась высокая фигура сына - копия отец, даже телосложение похоже.
– Кто
– пожала плечами дочь.
– Мужская солидарность, наверное. Или надеется, что после окончания института папик возьмет его в свою фирму, вот и проявляет лояльность.
– Неужели в Сереже есть корысть?..
– Эта новость её ошеломила.
– Я всего лишь предположила. Мы с ним этот вопрос не обсуждали, но если ты хочешь, я его спрошу, почему он ни рыба, ни мясо.
– Спроси, - посоветовала Серафима.
– Или же мне самой его спросить...
– Мам, да не застревай ты на таких мелочах!
– Это не молочь, доченька. Сережа мой сын.
– Так ведь он и папе сын!
Эта простая мысль не приходила Симе в голову. Действительно, родители разводятся и каждый старается привлечь детей на свою сторону. А дети любят обоих родителей. Они бы рады, чтобы их семья осталась в прежнем составе, да ведь их никто не спрашивает. Родители решают этот вопрос сами. В данном случае, Гоша все решил. Но почему они, трое близких ему людей, должны с этим мириться!
– Нет, Региночка, - сказала Серафима, отводя руку дочери, когда та взяла очередную прядь её волос, намереваясь накрутить на бигуди.
– Мы не поедем в суд. Я не дам развода твоему отцу.
– Это ничего не изменит, мам. Три раза назначат судебное заседание, а потом вас разведут. Только нервы себе потреплешь, но ничего этим не добьешься.
– Ты думаешь, твой отец будет так упорен? Три раза настоит на судебном заседании?
– Разве ты его не знаешь? Если уж папик что-то решил, то обязательно этого добьется.
– Но почему он хочет развестись со мной? Сейчас я готова примириться даже с его любовницей. В конце концов твой отец с ней натешится, и она ему надоест.
– Да я, честно говоря, и сама этому удивилась. Мог бы и дальше пользоваться услугами этой соски. Зачем ему развод?
– Дочуля, давай не пойдем в суд.
– Сима невольно заговорила просительным тоном.
– Ладно, - неожиданно легко согласилась дочь.
Они никуда не пошли и больше на эту неприятную тему не говорили. Отключили телефон и сидели на кухне, болтая ни о чем. В половине пятого услышали, как открылась входная дверь, и переглянулись.
– Папик явился, - со смешком произнесла Регина.
Она оказалась права. Через минуту на кухне появился Гоша, кипящий, как паровой котел.
– Ты почему не пришла в суд?
– еле сдерживаясь, спросил он, даже не потрудившись поздороваться ни с женой, ни с дочерью.
– Потому что мама плохо себя чувствует, - ответила за неё Регина.
– Однако это не помешало ей сделать прическу, - тем же напряженным тоном произнес отец.
– Не помешало, - согласилась дочь.
– Потому что в данный момент сидит в тепле, в своей родной квартире. А на улице ветер и слякоть, самая подходящая погода, чтобы простудиться. Напомню, что мама лишь вчера выписалась из больницы.
– Она сделала выразительную паузу, надеясь, что отца проймет. Не проняло.
– Мамин врач сказал, что ей нужно поберечься и от простуды, и от эмоциональных волнений, и категорически запретил идти в суд.