Женщина, которая в Теме
Шрифт:
Петрос поднял взгляд выше, скользнул по миловидному курносому личику и запутался в копне кудрявых огненно-рыжих волос.
– Русская? – с усмешкой спросил он, продолжая танец. Девушка кивнула и беззастенчиво опустила ручку ему на плечо, пройдясь коготками по шее.
По позвоночнику прошла электрическая волна мурашек. Не девушка, а настоящая энергетическая бомба.
– И давно ты здесь?
– Да пару недель. Такая скука, ни одного приличного мужика на всем побережье.
Петрос сдержал усмешку. Он разглядел ее повнимательнее: ухоженная, даже холеная, но тонкие морщинки у глаз выдавали возраст – ей за тридцать.
– Может, не там ищешь?
– Возможно… – Рыжая сладко улыбнулась и придвинулась ближе.
– Какая ты горячая… С подругами отдыхаешь?
– Пф-ф-ф… Я же не лесби-феминистка! Знаешь, тут плавает одна компашка таких: вечно одни, без парней, просто Снежные королевы царства фригидности. Но они, слава богу, отчаливают сегодня, а то весь кайф портили: заявятся, жопами повертят, а потом всех отошьют, и настроение у нормальных парней уже никакое.
Вот оно! Бинго! Петрос беззастенчиво скинул руку новой знакомой, широко ей улыбнулся и, поцеловав запястье, поспешил к выходу. В спину ему ударило разочарованное «мудак». Ну, дорогая, прости, но ты сильная девочка – переживешь. Да и с такими, как себя ни веди, все равно с таким эпитетом останешься: нет ничего хуже женщины, прожженной жизнью.
Петрос выбрался из бара и почти бегом устремился к пристани: если ему повезет, он успеет до того, как яхта покинет причал. Чем черт не шутит: может, он действительно наконец-то напал на след.
Солнце уже почти спряталось за холмы. Последние суда выходили в море: ночью ходить вдоль скалистого побережья решались немногие. Быстрым шагом Петрос пролетал вдоль причалов: он нутром чуял, то, что он ищет, рядом, а чутье его никогда не подводило – это был залог его успеха. То, что не давало покоя конкурентам. Внутренний компас, если хотите, который всегда указывал туда, куда нужно прийти, чтобы получить свое.
Его привлек женский смех. Он раздавался с небольшой парусной яхты, которая как раз отдавала швартовы. В команде лишь женские фигуры, работают слаженно – не новички. Все темноволосые, загорелые, говорят по-гречески. Но ни одна не похожа на Фотини по описанию Ротора. Должно быть в ней что-то такое, что с первого взгляда пленяло, а иначе как ей удалось свести с ума подобную личность?!
– Привет прекрасной команде, – крикнул Петрос по-английски.
Удача сопутствует храбрым, и первый промах – не повод бросать все на полпути.
Одна из девушек повернула к нему голову.
– Ну привет! – Голос ее не был особо дружелюбен, в нем слышалась какая-то настороженность.
– Куда путь держите, красавицы?
– Нам не по пути, – отрезала гречанка.
– Не будь злюкой. – К ней подошла подружка, встала рядом, приобняв за талию. Настроение у этой морской волчицы было более игривое.
– Я, понимаете ли, путешествую один и очень заскучал. Надеялся, что найду себе приятную компанию.
– Ну, так догоняй нас!
Яхта отходила от берега, игриво покачивая кормой.
– Может, и познакомимся! – Девушка кричала с веселой насмешкой.
Голосок ее был уверенным. Так говорили лишь те, кто знал: за ними мужчина побежит на край света. И Петрос готов был съесть свои штаны без соли, если эта команда – ложный след.
Яхта удалялась, но с нее
– Куда они отправились? – спросил Петрос у мальчишки на причале и для надежности тыкнул пальцем.
– Китнос, господин, – вежливо ответил мальчик. Петрос достал из кармана бумажник и сунул ему в руку пару евро. Ему стоит поторопиться: азарт преследования бурлил в крови, обещая настоящее приключение. Меланта уже заводила мотор, увидев, как Петрос бежал по марине к их яхте.
Китнос! Самое время послушать диктофонную запись Ротора. Ведь именно на этом острове он и встретился со своей femme fatale!
5 глава
Остров Китнос
Петрос: Выходит, девушки спровоцировали вас?
Джордж: Не то слово. Как только мне удалось более-менее привести в порядок одежду, я сразу же кинулся в погоню. Сознание рисовало мне красочные картины мести, в которых Фотини ползала у меня в ногах, умоляя разрешить ей ублажить меня всевозможными способами. Я был в страшной ярости, но в то же время какой-то частью сознания я уже тогда понимал, что девушка, способная доставить такое унижение, наверняка способна доставлять не менее сильное удовольствие.
Петрос: Вы догнали их в открытом море?
Джордж: Нет. Как я ни торопил шкипера, яхту удалось снять со стоянки только через час. За это время девчонок и след простыл, а мне оставалось только носиться по причалу, как быку в загоне. Взбесился я жутко, едва держал себя в руках, и как только мы вышли в море, рванул вперед полным ходом на парусах и движке – под сорок узлов!
Где-то внизу, словно закованный в цепи титан, ревел мотор, соленые брызги разлетались взрывом каждый раз, когда яхта с разгону прорезала волну. Леонидас только головой качал, но ничего так и не сказал – отрабатывал гонорар. Но мы их так и не догнали.
Я был уверен, что Фотини, если она не полная дура и понимает хоть немного в яхтах и деньгах, которые они стоят, немедленно изменит свое мнение обо мне, как только увидит «Амаранту». Хех… Сейчас я понимаю, насколько это было глупо. Как бы то ни было, через час с небольшим – хотя мне показалось, что прошло полдня, – впереди появился Китнос. Китнос – маленький и небогатый островок, у него есть одна приманка для туристов – это горячие источники на северной оконечности. Это из-за них старые греки частенько называют свой остров «Терма». Ну и публику они привлекали соответствующую – пенсионеры и семейные пары с детьми. Естественно, ни меня, ни Фотини купание в источниках не интересовало. Во всяком случае, пока.
Петрос: Как быстро вы отыскали их на острове?
Джордж: Почти сразу, в Мерихасе, в порту. Они туда собирались, я догадался из разговора. Там вся тусовка на этом островке, гостиницы, пара таверн средней руки, да и все, спрятаться особо негде. Мы так гнали, что на Китносе оказались еще до заката. Девчонки только что пришвартовались, заправились и еще не успели далеко уйти из марины. Я сразу узнал Фотини, у нее особенная осанка, гордая такая. Хм… Как объяснить… Словно у средневековой царицы, что ли. Она всегда в любой толпе выделялась.