Женщина лёгкого поведения
Шрифт:
– Ба, прекращай, – смущённо произнесла внучка, втолкнула Сашу в комнату, захлопнула дверь и повернула ключ в замке.
– Ребятишек сдуру не наделайте…, – донеслось из гостиной.
Саша не успел опомниться от такой встречи, как Римма повисла у него на шее и впилась в его губы.
– Я знала, что ты придёшь, – едва дыша прошептала она, и разжав руки, упала на кровать.
Халатик распахнулся, открыв взору обалдевшего гостя восхитительную картину, которую портили лишь белые кружевные трусики, скрывавшие самое вожделенное место. Саша в
– Иди ко мне, чего стоишь, как дурак, мне же холодно, – прошептала Римма.
Он бросил опасливый взгляд на дверь.
– Не бойся, никто не посмеет войти…
Саша прилёг рядом, и зачем-то начал гладить её волосы, хотя глаза пожирали вздрагивающее обнажённое тело. Римма схватила его руку и властно переместила ниже… Так Сашка впервые прикоснулся к женской груди, чуть не оцарапавшись о возбуждённые соски. Через какое-то время, немногого осмелев, он двинулся ниже, проникнув пальцами под широкую резинку её трусиков. Девушка так же властно вернула его руку обратно.
– Туда только после свадьбы, – строго произнесла она.
Эта странная любовь продлилась почти год. Ничего не менялось – днём они ходили по коридорам техникума взявшись за руки, вечерами до посинения целовались в парке, а по субботам Римма принимала его у себя дома, позволяя наслаждаться своим телом.
Старики либо уже привыкли к Саше за это время, либо поняли, что лучшей партии для внучки не найти, а может она провела с ними разъяснительную беседу, но ехидные нотки сменились на заискивающие. Теперь его угощали пирогами и изысканными заграничными разносолами, поили вкусным чаем и бесконечно рассказывали какая Римма замечательная хозяйка, умница и красавица.
Однажды, словно почувствовав, что эта ограниченная тактильность начала надоедать Саше она позволила ему снять с себя трусики, при этом намертво сжав ноги, подтверждая тем самым неизменность решения о недопуске в запретную зону до свадьбы. Но сам процесс снимания трусиков был на столько возбуждающим, что случилось юношеская неприятность, и если бы не плотная фланелевая рубашка, заправленная в джинсы, то это был бы настоящий позор. Римма ничего не заметила, а он, наконец получил возможность прикоснуться к треугольничку густых кудрявых волос, так манящих и так возбуждающих, хотя куда уже было ему возбуждаться. Она тоже была на грани, и сдерживалась из последних сил.
– Сашка, всё будет…, – шептала, она, – нужно подождать… Поженимся, и сразу… Иначе нельзя… Я пообещала маме…
– А как мама узнает, было что-то или нет?
– Она почувствует.
– Ладно, я подожду.
– Ты можешь сделать предложение хоть сейчас. Родители сразу приедут и организуют свадьбу.
– Жениться, чтобы переспать с любимой девушкой, прикольно, – произнёс Сашка.
– У тебя будет всё. Не только я. Ты же знаешь, что мои родители очень влиятельны и очень богаты. Они пообещали сразу после свадьбы подарить квартиру и машину. Ты будешь счастлив со мной.
– Можешь считать, что ты меня уговорила, – произнёс он.
На следующий день Саша, как всегда, ехал к своей любимой, задумчиво глядя в окно и перебирая в уме варианты предстоящих ласк и новых уговоров, и ему вдруг стало скучно от этого, он встал, вышел на остановке и пересел в идущий в обратном направлении троллейбус…
Они встретились только осенью. Римма шла по коридору ему навстречу, и не понятно, чего больше было в её взгляде: надежды, непонимания, любви или ненависти, но в любом случае, она была готова броситься в его объятья, всё простить дураку, и забыв об идиотском табу, отдаться, но Саша, даже не глянув в её сторону, прошёл мимо.
3
Эйфория, подстёгиваемая постоянно вырабатывающимся адреналином, на первых парах не позволяли сполна ощутить наслаждение, которое обрушилось на Лару. Она думала, что сможет оставаться холодной, обслуживая клиентов, но ошиблась, её женское начало оказалось настолько страстным, что уже третий контакт стал результативным. Оргазм был настолько бурным, что опешивший бюргер даже насторожился, приняв это за чрезмерно фальшивую актёрскую игру, но быстро понял, что он сейчас не в театре, а в раю.
Лара тоже испугалась своей страсти, испугалась, что это произошло, когда часть сознания оставалась под её контролем, а вторая его половина перешла в полное подчинение к разгорячённой плоти, превратившись в совершенный сексуальный механизм, способный возбудить даже самого безэмоционального мужчину, с трудном скрывавшего армейскую выправку, который пришёл сюда лишь с одной целью, снова поиметь русскую бабу. Почему "снова"? Просто он это уже делал лет тридцать назад, правда позже всё закончилось тем, что его фрау поимел русский солдат, пришедший в Германию пешком, чтобы вернуть должок. Но это уже другая история.
Вечером, после ухода последнего клиента, в номер вошла фрау Марта, на её лице сверкала улыбка во все тридцать два зуба.
– Лара, ты богиня. Я не предполагала, что будет такой ажиотаж. Запись идёт уже на следующий месяц, и в основном с тобой хотят встретиться те, кто уже побывал здесь. Что ты с ними делаешь?
– Веду себя честно. Они пришли за любовью, и я им даю любовь.
– Я никогда этого не пойму. Для меня такой секс, обычная работа, порой даже нелюбимая. Я же вижу глаза своих девочек.
– Всё дело в том, что я не шлюха. Да, я ебусь за деньги, но делаю это от души. Наверное, поэтому мужиков так тянет ко мне. Их просто никто не любил до меня.
– Я впервые встречаю такую женщину, как ты, – восхищённо произнесла фрау Марта, протягивая Ларе пакет с деньгами. – Не могу даже себе представить, что было, если бы я тогда отказала тебе. А ведь даже разговаривать с тобой не хотела. Помнишь?
– Помню, конечно.
– А как ты поняла, что сможешь этим заниматься?
– Даже не знаю. Наверное, ваша рекламная листовка стала отправной точкой. Хотя до этого я несколько десятков таких же выбросила.