Женщина нашего времени

Томас Рози

— Но я знаю, что он, вероятно, уже близок к достижению своей цели. Он представит свои планы в комитет по планированию через пять недель. И если у него хотя бы приблизительно намечается получение разрешения на строительство, то можно будет считать, что у него все в порядке.

Харриет медленно кивнула. Вряд ли ей будет достаточно пяти недель, чтобы приступить к оформлению своих собственных соглашений или даже покупать сразу любую землю, которую она сможет найти. Вряд ли у нее будет время, чтобы собрать команду архитекторов, не говоря уж о том, чтобы выработать свои собственные конкурирующие планы.

Ее

шансами были выступление против плана компании «Касториа» на стадии рассмотрения в комитете по планированию с использованием любых доводов, с которыми она могла появиться, и попытка добиться поддержки местным населением ее собственного незамысловатого предложения.

Она подумала об Эвердене и «Снопе пшеницы», о деревенском магазине и разрушающемся «Бердвуде» в его обманчивом уединении.

«Я могу сделать это, — подумала она. — По крайней мере, уж столько-то смогу».

— Существуют еще два момента, — добавил Чарли.

Он старался говорить небрежно, но Харриет понимала, что он придержит хорошую новость под конец.

Имеется еще один участок земли, который он хочет, но не может получить. Два акра, мешающих прокладке главного подъездного пути по естественному маршруту.

— Они принадлежат мисс Боулли, — дополнила его Харриет. — Я встречалась с ней, и она мне понравилась.

Чарли подавил короткую вспышку восхищения.

— В конце концов, это не будет иметь большого значения. Он может провести свою дорогу где-нибудь в другом месте во что бы то ни стало, и, без сомнения, сделать жизнь вашей мисс Боулли такой неудобной, как он уже угрожал.

— А какая вторая вещь?

— Ему не принадлежит ни старый дом, ни сад, а это еще пара акров, расположенных вблизи центра всего участка в целом.

Харриет терпеливо спросила:

— Кому же принадлежит этот участок?

Чарли снова посмотрел на каждого из них. А затем возвестил с видом фокусника, извлекающего из шляпы кролика:

— Приходскому совету Эвердена.

Харриет пристально посмотрела на него какое-то мгновенье, а затем начала смеяться.

— Мне бы следовало сходить повидать приходского священника, как мне посоветовали в «Снопе пшеницы». Я должна была бы задать ему нужные вопросы и могла бы выяснить это за пять минут. Но знаете что? Это лучшая новость, которую я узнала за последние месяцы.

Она отодвинула свой стул и, обойдя вокруг стола, подошла к Чарли. Она обняла его за плечи и поцеловала в макушку головы.

— Спасибо, Чарли. Слушайте, давайте выпьем со мной, Джейн и Дженни. Выпьем за Бердвудский проект.

Они покорно подняли стаканы, глядя друг на друга, и повторили: «За Бердвудский проект!»

Харриет уже подсчитывала. Если Боттрилл не смог выкупить дом и землю у приходского совета, то, следовательно, некоторые или даже все члены совета должны были выступить против его планов. И если были противники одного плана, то с помощью оппозиции она смогла бы получить поддержку другого плана. Если бы это был тот план, который нужен, собственный план деревни. Если бы только ей удалось сделать так, чтобы ее планы стали их планами.

— Не хочешь ли ты услышать, как совет церковного прихода смог получить в собственность два акра лучшей земли для строительства и викторианский особняк?

— Расскажи.

Харриет могла бы разобраться в этом сама. Последняя владелица, старая дама с эксцентричными привычками в течение многих лет распродавала землю в пределах принадлежащего поместью парка, небольшими участками различным покупателям. Именно этих покупателей и их наследников усердно обрабатывал Кит Боттрилл в процессе набора участков для строительства.

Дом и уменьшившийся в размерах сад оставались в ее владении, а после ее смерти были завещаны деревне Эверден, для вечного использования общиной под контролем и управлением членов приходского совета.

— Вероятно, это большая обуза, — весело сказал Чарли.

— Все пришло в упадок, поэтому никто об этом и не упоминал. Боттрилл, вероятно, ожидает, когда это запустение приведет жителей к состоянию полной апатии. Тогда и священник, и все остальные будут просто вынуждены продать все ему. У них не будет никакой надежды сделать с этим что-нибудь полезное для блага деревни, потому что у них не будет денег.

— Деньги есть, — сказала Харриет.

За этими словами последовало короткое молчание, которое подтверждало силу ее богатства.

— Я думала, что ты хочешь жить в этом доме, — сказала наконец Джейн. — Ты же приглашала меня и Имоджин пожить там с тобой.

— Жаль, что ты не захотела. Ты сказала, что ты хочешь осуществить свои собственные планы. Я хочу восстановить этот дом, он такой красивый.

— А как насчет деревни?

— Есть какая-то альтернатива? Ведь лучше, если кто-нибудь восстановит дом, чтобы можно было в нем жить, чем будет стоять в стороне и смотреть, как его сносят, чтобы расчистить место для нового строительства, не так ли? Если я куплю дом в деревне Эверден, то взамен деревня получит новые строения на своих окраинах, что и требуется для местных нужд, включая административное здание, помещения для приходского совета и скаутской организации и всего того, в чем у них может быть необходимость. Это будет выгодно Эвердену. Всегда.

Джейн рассмеялась.

— А там будут детские ясли, центр, где могут проводить время пенсионеры? У тебя это звучит впечатляюще, но в то же время это скорее моя идея, чем твоя. Я не верю, что она может осуществиться, но я не могу неодобрительно относится к ней на бумаге, ведь верно?

— Не осуждай. Это же только план, он предлагает что-то каждому.

— Конечно, включая предпринимателя?

— Конечно, — согласилась Харриет.

Чарли протянул руку за бутылкой.

— Закончим ее? — добродушно спросил он.

Они просидели вчетвером допоздна. А затем, после того, как уехали Чарли и Дженни, гостеприимная Джейн очень обрадовалась, что Харриет согласилась остаться переночевать в свободной спальне, которую она обычно занимала и раньше, а Харриет была счастлива остаться здесь, вместо того чтобы испытывать гнетущее чувство, вызванное необходимостью вернуться в свою унылую квартиру. Она легла спать более готовая проснуться снова, чем это бывало раньше.

Было начало мая.

Харриет припарковала свою машину под прикрытием высокого деревянного щита для наклейки объявлений и афиш и пошла своей дорогой через вход на строительный участок. Перед ней проехал вилочный погрузчик, неся перед собой поддон видавших виды желтосерых лондонских кирпичей, старых, обветренных и почти обесцветившихся.