Женщина нашего времени
Шрифт:
В итоге, когда все детали будут собраны на своих пластиковых поддонах, их вместе с инструкцией следует уложить в красивые яркие коробки и плотно завернуть. Только после этого они будут пригодны для продажи.
Но ничего этого нельзя было делать до тех пор, пока она не получит заказов от оптовых и розничных покупателей, и, вероятно, только заказы больших фирм дали бы ей возможность получить деньги, чтобы наладить производство, способное удовлетворить требования заказчиков.
Это было похоже на хрупкий карточный домик, из-за обвала одного угла которого разрушалось все шаткое сооружение. Харриет утомленно потерла глаза.
Она
Она установила оптовую цену не столь низкой, как могла бы, потому что она хотела, чтобы ее игра появилась на рынке как высококачественный продукт, и полагала, что, сумев направить свои тридцать штук в магазин к Рождеству, она израсходует начальный заем в сто тысяч фунтов и высвободит еще сто тысяч для реинвестиций, расширения производства и продажи за границу. Производство, при котором величина издержек была равна выручке, составляло пятнадцать тысяч штук.
Перед ней засияли перспективы.
Но ее карточный домик снова дрогнул. Чтобы вовремя поставить игры в магазины для рождественской распродажи, их изготовление должно быть закончено к июлю, самое позднее — к августу. Закупщики товаров представляли свои основные заказы на Ярмарке игрушек в Лондоне в конце февраля и снова заказывали уже позже, когда торговля шла полным ходом.
Харриет заказала стенд на Ярмарке без какой-либо уверенности в том, что она сможет выставить хоть что-нибудь кроме потрескавшейся доски от упаковочного ящика да одного-единственного куска черного пластика, украшенного белыми воротцами. А ведь уже прошла почти половина января.
Острая необходимость срочно достать деньги непрерывно терзала ее день за днем. Но сейчас это уже просто перешло в физическую боль. Харриет поднялась из-за стола, размяла онемевшие конечности и подошла к окну. Она даже не потрудилась задернуть шторы до того, как села за стол, и сейчас смотрела на грязный от копоти двор и на ограду, отделяющую его от улицы.
Она прижалась лбом к холодному стеклу и, успокоившись, медленно задышала. Она достанет деньги. Она получит заказы на Ярмарке. Игра появится в магазинах к осени. А благодаря ее усилиям эта игра наверняка будет затем снова продаваться в магазинах.
Харриет подняла глаза и увидела двух кошек, которые лазали по изгороди и жалобно мяукали. Она забыла впустить их и накормить. Чувствуя себя виноватой, она подошла к двери и открыла ее. Кошки запрыгали вниз по ступенькам и пронеслись мимо ее ног в кухню. Харриет последовала за ними, вынула ложкой мясо из консервной банки и разложила в две миски. Тотчас же мяуканье стихло и сменилось удовлетворенным жеванием, которое прерывалось мурлыканьем. Харриет рассеянно отрезала себе кусок хлеба и съела его, прислонясь к кухонному столу и наблюдая, как кошки поглощают свою пищу. Она подумала, что если бы только она смогла уделить такое же внимание налаживанию всех дел в своей компании, то, вероятно, исчезли бы все препятствия.
Чай в чайнике остыл, но она все же налила себе еще чашку и снова взялась за свои цифры.
Наевшиеся кошки вернулись к ней. Одна устроилась у ее ног, как теплая подушечка, а другая забралась к ней на колени. Харриет гладила мягкий мех. Она радовалась обществу кошек. Они не отвлекали ее, как это было бы с Чарли Тимбеллом.
Кроме практических деталей, касающихся изготовления и продажи, банк хотел бы иметь сведения о структуре компании, в которую их попросят вложить капитал. Тщательно взвесив свои потребности, Харриет пришла к заключению, что было бы лучше всего, если бы штат был минимальным. Она решила, что сначала она сама смогла бы вести дела, как единственный хозяин. Ей понадобятся секретарь и счетовод, занятый неполный рабочий день, и очень хороший бухгалтер. Но в мире карточного домика ей необходимо достать деньги до того, как она сможет назначить кого-либо.
Она ясно осознавала, что на самом деле она просит капиталовложение в себя. Были ее собственная энергия, ее собственное умение торговать, которые заставили бы ее предприятие работать. В результате тщательного анализа рынка, проведенного совсем не научным способом, а просто полагаясь на интуицию, она решила, что даже плохую игру можно сделать такой, которая будет хорошо продаваться. Если она будет интересно упакована и будет удачно найден рынок сбыта, и если о ней будут много говорить и писать так, что люди это заметят, то она будет продаваться. Возможно, в нее поиграют только один-два раза, но за нее все равно уже будет заплачено.
Харриет была убеждена, что она может упаковывать, продавать и содействовать распространению не только так же хорошо, как кто-либо другой, а даже лучше, потому что именно она сконцентрировала на этом все свое внимание. У нее больше не было никаких других потребностей и ничем другим она не хотела заниматься. Она предложит себя банку Мортона.
Это принесло ей удовлетворение и придало уверенности в том, что ее игра — игра Саймона — хороша. Она была наилучшей из всего того, что она видела или могла вспомнить.
Дождь прекратился накануне вечером. Харриет подошла к новому зданию банка из черного стекла при слабом свете солнца за семь минут до открытия. Она стояла, глядя на здания Сити, возвышающиеся вокруг нее, на камень, бетон и стекло, покрытые копотью, и чувствуя свою ненужность в их величественной тени.
«Конечно, — сказала она себе, — а что другое ты могла бы почувствовать».
Точно за две минуты до назначенного времени она представилась ведущему прием посетителей секретарю за конторкой в мраморном вестибюле. За спиной Харриет среди зеленых пальм расточительно журчал фонтан. Пока секретарь говорил по телефону, чтобы доложить о ее прибытии, Харриет подумала о том, что деньги говорят на различных языках. Вот этот тихий и спокойный голос, гармонично сочетающийся с вежливой водой и гладким холодным камнем, становится знакомым для нее. Она знала, что если бы она проникла поглубже, ей бы пришлось услышать другие, более грубые языки.
По указанию секретаря она вошла в отполированную кабину лифта и поднялась на верхний этаж. Здесь, наверху, открывалась перспектива пространства, покрытого ковром и заканчивающегося зеркальным стеклом, которое, в свою очередь, открывало новую перспективу — башни и слепые стеклянные глазницы окон. Было тихо, как в нефе церкви, глядя через который видишь какой-то огромный запрестольный образ. Харриет послышалось негромкое жужжание на некотором расстоянии от нее. Она знала, что это голос банковского оборудования, электронного сердца банка, который так напоминал ей шепот молитвы.