Женщина приручает лаской, мужчина - терпением
Шрифт:
Если это и была смерть, то она оказалась совсем не такой, как я ее себе представлял.
Я будто видел сон: перед моим взором мелькало взволнованное, напуганное личико Гермионы. Через какое-то время моя девочка уже была совершенно сосредоточенна: она, нахмурившись, что-то шептала…
Потом — кромешная тьма.
Хотя не совсем кромешная…
Я все равно ощущал мягкие, теплые, ласковые ладошки на своем теле.
В какой-то момент я точно решил, что умер: ведь сквозь туман, по-прежнему окутывающий мой мозг и глаза, увидел
Периодически я видел лицо Тинки: ее огромные глаза, полные слез, с таким отчаянием взирали на меня… Все-таки у меня прекрасный домовой эльф…
Даже почему-то мелькнул Люциус… Но это уже точно мой бред…
Опять темнота…
Вдруг надо мной нависло бледное, с каким-то зеленоватым оттенком лицо Гермионы: она выглядела уставшей, но на меня взирала с облегчением.
А потом опять эти ласковые пальчики, которые придерживали мне голову и вливали в рот различные жидкости. На вкус я вроде узнал кроветворное, обезболивающее, ранозаживляющее, снотворное… еще что-то…
Черт, снотворное…
Даже последние отголоски сознания поплыли…
А потом был жуткий холод… Я метался по кровати, пытаясь найти одеяло, укрыться, согреться, но чувствовал, как все становится только хуже…
И вдруг… что-то теплое, почти обжигающее, легло на меня, укрывая, прижимая… Стало так хорошо…
В этот раз тьма не была такой отвратительной… А даже приятной и… какой-то умиротворяющей…
Кажется, я все-таки жив.
***
Когда я открыл глаза, в комнате царил полумрак. Повернув голову, я обратил внимание, что дрова в камине догорают. Значит, сейчас раннее утро.
Все мышцы затекли, онемели, и я не сразу осознал, что происходит.
Только посмотрев вниз, понял, что меня согревало вовсе не одеяло. Я даже невольно дернулся от приятной неожиданности: на мне лежала обнаженная Гермиона.
Девушка от моих резких действий вздрогнула, сонно приоткрыла глаза и… сев в кровати, отскочила на самый край, натягивая одеяло до подбородка, скрывая наготу и заливаясь румянцем.
— Я вроде тебя не принуждал, — ехидства во мне явно не убавилось. — Так чего же ты теперь убегаешь?
— Простите, сэр, — одними губами прошептала Грейнджер, еще крепче прижимая к груди одеяло.
— Да, ладно, — восстав из мертвых, я позволил себе небольшую вольность: схватил Гермиону за тонкие запястья и притянул к себе, обнял за плечи и… прижался поцелуем к ее нежным губам. Слегка углубил, проникая в сладкий ротик, скользнул языком по небу, подразнил ее язык… Не надеялся ни на что, но… почувствовал, как она неуверенно ответила на мою ласку.
Я просто обезумел от счастья.
Я был на вершине блаженства, прижимая Гермиону к себе все ближе, понимая, что наши обнаженные тела разделены только одеялом.
— Я думал, что умер, — разорвав касание наших губ, тихо проговорил ей на ушко. Почувствовал, как девушка дернулась…
— Сэр, я так рада, что вам уже лучше…
Я внимательно смотрел в ее
Наверное, мне бы точно сорвало голову от этого приятного осознания, но тут Грейнджер уперлась кулачками мне в грудь, пытаясь отстраниться. Я тут же разжал руки.
— Я так понимаю, это вы вытащили меня с того света. Я перед вами в…
— Сэр, — перебила девушка, — я… я хочу объяснить. Я дала вам выпить множество зелий. Некоторые из них даже в большей дозировке, чем по стандартам, но по-другому они не действовали. И, видно, эта смесь дала побочный эффект. Вам было очень холодно: я не смогла согреть вас даже чарами. И когда уже не знала, что делать, вдруг вспомнила, что когда-то в одной магловской книжке читала, как согреваются в условиях сильных морозов. И вот…
Я залюбовался ее прекрасным, хоть и слегка осунувшемся личиком, сейчас так мило залившемся румянцем, что пропустил часть фразы мимо ушей.
— Сэр, мне пришлось воспользоваться вашей палочкой, — она вытащила мою волшебную палочку из-под подушки и протянула мне. — Простите…
— За то, что вы спасли мне жизнь? — поинтересовался я спокойно, до конца не понимая, за что девушка просит прощения.
— Я не имела права…
— И тогда я бы умер… Кстати, сколько прошло времени?
Уже пытался мысленно прикинуть, сколько часов я тут валяюсь, в то время, как должен быть у Темного Лорда.
— Один день, — спокойно ответила Гермиона.
— Целый день?! — я аж подскочил. Все тело заныло от такого резкого движения, но мне было плевать.
Странно, что в мой дом еще не наведался Волан-де-Морт… А может, Повстанцы победили, что, конечно, вряд ли, и Темному Лорду не понадобились мои услуги по умерщвлению предателей?!
— Сэр, вам еще нельзя вставать… — попыталась вразумить меня Грейнджер.
— Мне срочно нужно к Темному Лорду, — прохрипел я, пытаясь высвободиться из одеяла.
Гермиона вдруг мягко надавила на плечи, вынуждая меня откинуться на подушку. Кажется, она даже забыла о наготе: одеяло соскользнуло, открывая высокую, упругую грудь с таким аппетитным соском, что я тут же забыл и про Пожирателей, и про Лорда, и про опасность, нависшую над нами… Даже перестал лихорадочно искать причину такого долгого отсутствия… Мог только сосредоточиться на этой восхитительной плоти, мечтая втянуть ее в рот, облизать, приласкать…
— Все хорошо, сэр, вам никуда не нужно…
— Что вы хотите этим сказать? — я заставил себя оторваться от созерцания ее тела и сосредоточиться на диалоге.
Гермиона замялась и побледнела, но тут в комнате материализовалась Тинки:
— Хозяин, Тинки так рада, что вам уже лучше! Тинки так переживала… — запищала домовая, но, перехватив мой хмурый взгляд, тут же объяснила причину своего внезапного вторжения. — Люциус Малфой внизу. Он хочет встретиться с вами, хозяин.
— Что ж, теперь мне в любом случае придется встать, — заметил я, поворачивая голову в сторону Грейнджер: она уже выскользнула из-под одеяла и натягивала платье.