Женщина: взгляд изнутри
Шрифт:
— Есть будешь? — поинтересовалась Лиза, заглядывая внутрь пакетика.
— Буду.
— А что?.. — она направилась в сторону кухни, и судя по интонации, собиралась перечислять варианты.
— Всё, — заверил ее Змей и зашел в комнату.
На кресле, которое Змей про себя называл «моё», лежала забавная собачка из разноцветных лоскутков всевозможных фактур. Взяв зверька в руки, он обнаружил, что одна его лапка была заполнена шариками вроде крупных бусинок, вторая поскрипывала чем-то, напоминающим крахмал, а хвостике прощупывался
Сама рукодельница, пойманная с поличным, быстро подошла к месту преступления, чтобы замести следы.
— Очень секретное хобби, — хмыкнул Змей. — А где… — он обвел рукой пространство, — персональная творческая выставка?
— Нетути выставки.
— А кудати она туту? Или ты их знакомым детишкам даришь?
— Ну, можно сказать и так…
— А этого пса неизвестной породы для подружки шьешь?
— Котькиного детёнка и без меня под подарками погребут.
— Значит, для меня?
— Тоже мне младенец…
— Жалко, да?
— Жалко. Знаешь, сколько здесь работы? Ты сколько сосисок съешь? — попыталась она перевести тему.
— Четыре. А кому не жалко? — обиделся Женька.
Лиза, с преувеличенной старательностью закрывая шкатулку с нитками, пуговками, шнурочками и прочими швейными приблудами, проговорила:
— В детский дом я их отдаю, доволен?
— А стыдиться-то тут чего? — не понял Змей. — Этим вроде как гордиться нужно.
— Вот если бы я хотя бы одного ребенка оттуда взяла, тогда да. Тогда можно было бы гордиться. А я от них трусливо откупаюсь.
— А трусость-то здесь причем?
— При том, что трушу. И взять — трушу, и даже играть с ними трушу. Понимаешь, к ним подходишь, а они смотрят на тебя… С надеждой. Говорят: «Ты моя мама?» А те, кто постарше, уже без надежды… Знаешь ощущение, когда боишься щенка на улице погладить, потому что он потом за тобой побежит? Ты же его домой брать не собираешься…
— А почему не собираешься?
— Ну, мало ли какие у них отклонения… Физические, психические… Нормальные мамки своих детей редко оставляют. Хотя думаю, если бы у меня такой родился, не выставила бы вон… Но одно дело свой… Короче, трушу я. Нечем тут гордиться…
— Деньги туда же? — понял Змей.
Лиза пожала плечами.
— Пойдем, кормить тебя буду, — закрыла она тему.
— Давай. Заодно расскажешь, как у вас все прошло, — поддержал ее Женька.
— Да что там рассказывать,›- ответила Лиза, раздевая сосиски и бросая их в кипящую воду. — Все было в точности, как задумано. Нигде не задерживались. Все заявления Олеся еще вчера заполнила, пошлину я прямо с утра в банке оплатила.
— Дорого тебе обошлась эта спасательная операция?
—
— Да ну?!
— Ну да, — Лиза в лицах пересказала знаменательный разговор своей коллеги с тем уродом. Женька посмеялся, но где-то в душе у него шевельнулась жалость к несчастному. — Так он в понедельник приехал доказывать, что и сам спонсор ого-го! Короче, за вычетом реальной стоимости лекарства и расходов на документы, нашей девочке еще десять штук на приданое осталось. Не много, конечно, но на билет, думаю, хватит.
— А билет куда?
— Не знаю. И знать не хочу. Так надежнее. Я рассказала историю хорошей знакомой из общественной организации по вопросам домашнего насилия. Она обещала помочь.
— Так я мог и не дергаться по поводу документов? — огорчился Женька.
— Нет, как раз твоя помощь была просто бесценна, — полила Ведьма бальзам на израненное эго. — На самом деле они с такими запущенными случаями не сталкивались. Поэтому за идею по поводу паспорта поблагодарили и взяли ее на вооружение.
— Обращайтесь, — удовлетворенно заметил Змей, и вспомнил о более насущных потребностях. — Ну где уже там еда?!
Поздний ужин был первой нормальной едой за день — перекусы не считаются, так что Женька окончательно преисполнился благодушием и даже был готов на подвиги. Сексуального характера, разумеется. Хотя еще полчаса назад ему казалось, что для счастья ему нужны только пачка пельменей и диван. Ан нет! К дивану бы еще Ведьму неплохо было приложить, как выяснилось… Хотя, Женька и сам бы не отказался приложиться, отдав инициативу в надежные Лизины руки. Однако оставался один вопрос, который нет-нет, да и вылезал в сознании, причем в самый неподходящий момент.
— Лиз, я тут всё хотел спросить…
— А ты смелый мужчина.
— Однозначно. Но это ты сейчас к чему?
— Ну как. Ты хочешь спросить ВСЁ. А если я ВСЁ отвечу? Или ты уже передумал, и ключевое слово здесь «ХОТЕЛ»?
— Ключевое слово здесь «СПРОСИТЬ», кончай к словам докапываться. Я вот беспокоюсь: а гормоналка — это достаточно надежный способ предохранения? Мне как-то с презервативами спокойнее.
— Даже не знаю, что тебе на это ответить… Если учесть, что презервативы дают 85–90 %-ную надежность, таблетки — 96–97 %, а 100 %, — ну, практически 100 % — дает только инъекция или имплантант…
— То есть я могу не беспокоиться?
— Скажем так: я не вижу причин, по которым тебе нужно было бы беспокоиться.
— Тогда что тут сидим, чего ждем? А ну марш в койку!
— Ты, значит, как лось весь день бегал в мыле и пене, а я после этого должна тебя в свою койку пускать?! — якобы возмутилась Лиза.
— Прошу внести поправку: не как лось. И не как конь. В крайнем случае — как жеребец, — Женька подумал и добавил: — Благородных кровей.
— Цокай в душ, жеребец благородных кровей! — фыркнула Лиза.