Женщинам о женщинах
Шрифт:
Не буду останавливаться на всех перипетиях отношений. Они слишком быстро переросли в более прочные узы. Естественно, мы с удовольствием закрепили наш союз в ЗАГСе уже через два месяца. Я даже научилась готовить пироги и другие вкусные блюда, что за мной не замечалось. И постоянно беспокоилась о здоровье Игната: у него было слабое сердце.
Я уже мечтала о следующем шаге. Ведь красота дана женщине не просто для любви. Разве цветок не источает аромат для того, чтобы шмель опылил его, а после развился долгожданный плод? Наверное, в этом логика жизни и состоит, иначе
Так что благодарю судьбу, что в плену предыдущего брака не заимела ребёнка. Очень боялась: «Не придётся ли мыкаться с ним из-за проклятого пропойцы? Не обнаружится ли у крошки что-нибудь страшное «благодаря» порокам отца?» Любая женщина поймёт мои опасения. Хотя до поры надеялась, что муженёк опомнится, и заживём как в сказке – долго и счастливо. Нет, этого не случилось. Тогда позвонила прямо с работы Артёму: «Забирай вещи, которые считаешь своими, и выметайся из моей квартиры». Я не большая любительница делёжек имущества. Дождалась, когда сам перезвонит вечером и сообщит, что уже у сердобольной мамочки. И тогда вздохнула полной грудью: свободна! Ведь женщина должна быть счастливой для себя, и больше никому ничего не должна. Так ведь?
***
– Что же было дальше? – Ольга помотала головой, пытаясь освободиться от хмеля, не дававшего вспомнить прошлое. – Истекли год, два, но я никак не могла забеременеть. Меня это, впрочем, не сильно расстраивало, так как я ещё не закончила вуз. Однако потом это обстоятельство стало настораживать. Подругам я не желала изливать печали, родители с того света уже не могли ничего посоветовать. Отправилась за консультацией к тому, кто обязан помочь в силу профессии. Гинеколог вынес твёрдый вердикт: «У вас всё в порядке. Надо обследовать вторую половинку».
Игнат отнекивался. У него, видите ли, было слишком много дел по работе. И вообще он не сомневается в своих фертильных способностях. А я опасалась задать резонный вопрос: «Почему не было детей в первом браке?».
Однажды, поливая цветочки на балконе, я опять вернулась к болезненной теме. Неожиданно озарило: «Что если повидаться с экс-супругой Игната? Что зазорного?».
Сказано – сделано. Навела справки, узнала, где она работает. Позвонила в офис и предложила встретиться, как цивилизованным дамам. Она удивилась. Но согласилась.
Рандеву состоялось в кафе в обеденный перерыв. Она явилась чуть позже, когда я допивала капучино. Я недолго юлила, задав вопрос по существу. Она заявила с протокольной точностью: «У меня тоже всё в норме с репродуктивной системой. Что у вас не получается, разбирайтесь сами. Просто больше не хочу слышать об этом сумасшедшем поэте». На лице светилась издевательская улыбка.
Ехидный прищур и вот это «просто» убедило меня, что не всё так просто.
Она встала и ушла. А я сидела озадаченная. Мне предлагали вслепую ощупать предмет, определяя, что это такое. Я ещё не подозревала, насколько близка к разгадке.
***
Звоночек прозвенел, как часто бывает, неожиданно. На третий год совместного существования с Игнатом мы отправилась в Тиберду. Денёк акклиматизировались, полюбовались достопримечательностями
Утром нужно было пройти краткое обследование у медика. Чистая формальность. Хотя процедура и важна: при восхождении нехватка кислорода порой вызывает у человека непредсказуемую реакцию. В общей связке не разбежишься, как в городе, по сторонам. Каждый в горах зависит от товарища.
В очереди я шла следом за Игнатом. Принимал крепко сбитый врач, горский еврей. Он задавал поначалу обычные вопросы. После спросил: «Перед вами был мужчина с такой же фамилией. Он однофамилец или?..». «Или, – кивнула я. – Супруг. Это имеет значение?»
Меня несколько разозлило, что врач ответил встречным вопросом: «Он давно седой?»
Это поставило меня в тупик. Помедлив, ответила: «Мы относительно недавно живём вместе, но он говорил, что рано поседел».
Я решила не отставать, и перешла в контратаку: «А в чём дело?».
«Седеют от недостаточного мозгового кровообращения. И у него ещё астения, пограничное состояние психики. Не хорошо, – врач неопределённо покачал головой. – Не очень хорошо… Возможна лёгкая форма шизофрении».
Я отклонилась на стуле назад: «Доктор, я не замечала за ним никакой шизы. Вы шутите?».
Он пожевал толстые губы, смешно топорща густые усы: «Шутят в цирке. Я основываюсь на том, чему учили, плюс опыт. За ним нужно наблюдение. И уже тогда надо решать проблему по мере выявления. Супруг не стоит на учёте в диспансере?».
Я обиделась за любимого мужчину. Какой диспансер?! Что вообще несёт старый хрыч? Он даже не представляет, какое оскорбление наносит такому таланту, как Игнат! Вышла из кабинета недовольная. Всплыла ехидная улыбочка экс-жены моего супруга. Я даже не понимала: неужели такова женская месть?
Игнат, помнится, удивился: «Ты чем-то расстроена?»
Я отмахнулась, пытаясь быть непринуждённой: «Ничего особенного».
Согласись, влюблённость вкупе с молодостью делают своё дело – мы быстро забываем о тех «мелочах», которые часто не являются таковыми. Дюжина злых кошек внутри меня поскреблась, да угомонилась. Тем более, напоследок врач как бы успокоил: «Бывает, обходится без эксцессов. Вокруг полно тихих помешанных, о которых даже родные и близкие не догадываются».
Восхождение прошло благополучно. Мы, вдохновлённые, вернулись на базу. Вечер у костра с шашлыками и песнями принёс истинное наслаждение. Игнат, мой король с гитарой, был великолепен! Все с удовольствием ему подпевали. И долго ещё искры над костром взмывали в ночное небо, пока мы, наконец, не разбрелись по палаткам.
***
У Игната была двоюродная сестра Галина. Её вряд ли можно было считать красавицей. Хотя, признаюсь, был в ней определённый, едва уловимый, шарм: походка с покачиванием бёдер, изящный поворот шейки, бархатистое сопрано. Я слышала, это называют старинным словом «манкость». И эту самую манкость, как заметила, мужики тотчас ощущали, где бы ни появилась Галина.