Женщины, изменившие мир
Шрифт:
Прибыв в Лондон и убедившись, что ребенок вне опасности, Агата вдруг обнаружила, что не хочет расставаться с Максом и что ее совсем не интересуют все остальные мужчины, которые крутились вокруг нее после развода. Каждый раз, бывая в Лондоне по делам, Агата приглашала Макса пообедать. И однажды позвала в свое поместье, где и познакомила со своей дочерью Розалиндой. Девочке молодой археолог показался симпатичнее, чем другие ухажеры матери.
Именно эти «другие ухажеры» — хотя на самом деле их было не так уж и много — и подтолкнули Макса к решительным действиям. Позже он признался, что просто испугался: а вдруг Агата выберет энергичного и решительного сорокалетнего полковника, а не его? В один из вечеров Макс, гостивший в доме Агаты, зашел пожелать ей спокойной ночи и сообщил, что хотел бы на ней жениться. Кристи это не просто удивило — она была ошеломлена! И первой ее реакцией был отказ: она намного старше, разведена, воспитывает дочь и не хочет больше иметь детей. Макс разбил ее аргументы один за другим: разница в возрасте — это не помеха, он всегда хотел жениться на женщине старше себя, потому что легкомысленные ровесницы его совершенно не интересуют; дочь Агаты Розалинда относится к нему совсем неплохо; да и нежелание Кристи еще раз стать матерью его не смутило. Двухчасовая беседа Макса о будущем завершилась словами: «Уверен, вы захотите выйти за меня, если хорошенько подумаете».
Когда Мэллоун уехал, Агата впала в депрессию. Причин для этого, казалось ей, было предостаточно. Во-первых, она не верила в то, что из союза, где женщина на четырнадцать лет старше мужчины, выйдет что-то хорошее. Жизненный опыт подсказывал, что отношение Макса к браку и детям с годами может измениться. Пережив первый развод, Агата больше всего боялась, что это может повториться.
Несколько месяцев Агата Кристи разрывалась между двух огней: «Я вдруг поняла, что нет на свете ничего восхитительнее, чем стать его женой. Если бы только он был постарше, или я — помоложе». Точку в этих мучениях поставила ее дочь Розалинда. На вопрос матери, не будет ли она против, если в их доме снова появится мужчина, девочка ответила: «Мне бы только не хотелось, чтобы ты выходила за полковника. А Макс… По-моему, это лучше всего. Мы могли бы завести свою лодку. Он неплохо играет в теннис. И он может быть во многом полезен».
Однако оптимизма Розалинды не разделяли взрослые родственники Агаты и ее друзья. Во-первых, им казалось, что все происходит слишком уж быстро. Во-вторых, они считали, что Кристи поддалась магии путешествий и жизни археологов. Агате даже предлагали установить для Макса двухлетний испытательный срок: мол, за это время он окончательно разберется в своих чувствах. Но Мэллоун не хотел ждать ни два года, ни даже шесть месяцев, которые в качестве компромисса предложила Агата.
Во избежание шума Агата и Макс решили пожениться тайно. На скромной церемонии в эдинбургском соборе Святого Колумба присутствовали лишь несколько самых близких людей. По признанию Агаты, сразу после того, как Макс надел на ее палец обручальное кольцо, все страхи улетучились. Она снова стала замужней женщиной, и никакие кривотолки не могли этого изменить.
В том же 1930 году Агата познакомила читающий мир с очаровательной старушкой мисс Марпл, выпустив роман «Убийство в доме викария», и впервые вывела на сцену Эркюля Пуаро, написав пьесу-триллер. Впоследствии Агата Кристи устанет от Пуаро — она много раз называла его «невыносимым», а в 1960-м — так вообще «мерзким, напыщенным, утомительным, эгоцентричным, малоподвижным». Но читатели любили его, и Кристи не «убивала» персонаж, считая его существование своей обязанностью перед ними. Пуаро «умирает» только за год до смерти самой Агаты Кристи — в романе «Занавес», опубликованном в 1975 году. Действие происходит в Стайлзе — там же, где началась его триумфальная карьера в Англии. Эркюль Пуаро стал единственным вымышленным персонажем, смерть которого удостоилась некролога на первой странице «Нью-Йорк Таймс»: «6 августа 1975. Умер Эркюль Пуаро, известный бельгийский детектив».
С самого начала семейной жизни Агата убедилась, что жизнь с молодым археологом будет очень нелегкой. Уже в свадебном путешествии она столкнулась с тем, что впоследствии всегда будет называть «археологическим сдвигом»: в греческом Эпидавре, на романтических руинах античного амфитеатра, Макс оставил новобрачную в одиночестве — вместо того чтобы наслаждаться обществом любимой, он весь день изучал древние надписи в местном музее. Через несколько дней Мэллоун устроил для Агаты поездку в горную деревню. Кристи провела четырнадцать часов верхом на упрямом муле, очень устала, но позволила себе шутливый упрек: «Тебе вообще не следовало жениться, если ты не способен понять, что чувствует женщина после такого путешествия!»
А по окончании медового месяца Макс преподал Агате урок, который она запомнила на всю жизнь: уехал на раскопки, оставив заболевшую жену в Афинах, — работа и долг превыше всего. Немного оправившись. Кристи вернулась в Англию: Макс дал понять, что ее присутствие в археологической экспедиции нежелательно. Именно тогда Агата Кристи приняла решение, которое в конечном итоге и помогло ей создать крепкий счастливый брак. Отныне ее статус и род занятий обозначался как «жена археолога».
Будучи уже знаменитой писательницей и самым популярным автором детективов своего времени, Агата Кристи уделяла очень мало времени собственной карьере. Свои книги она писала, чтобы убить время и развлечь себя, вдобавок это занятие давало неплохой дополнительный доход. Агата никогда не настаивала на том, чтобы семья относилась к ней, как к человеку творческой профессии. Долгие годы она не имела своего кабинета, создавая свои детективы где придется.
«Все, что мне нужно, — это устойчивый стол и пишущая машинка, объясняла она. — Мне всегда было немного неловко «идти писать». Если мне удавалось уединиться, закрыть дверь и сделать так, чтобы никто не мешал, я забывала обо всем на свете и неслась вперед на всех парусах».
С мужем Агата виделась нечасто — Макс все время был на раскопках в Уре. Через год Кристи решила: надо что-то менять. Тем более что и Максу не нравилась идея сделать жену домохозяйкой. Он очень хотел, чтобы Агата разделяла его интересы, и сожалел, что она не обладает достаточными знаниями, чтобы стать его помощницей.
Агата решила все исправить и взялась за дело со свойственной ей основательностью. Она прочитала огромное количество книг по истории, начала изучать древние языки и записалась на курсы фотографии, чтобы иметь возможность помогать мужу. Мэллоун никогда не отрицал, что своей блистательной карьерой археолога он во многом обязан жене. Агата была одной из немногих, кто поддержал Макса, когда тот решил заняться раскопками самостоятельно. До этого, как известно, он работал помощником у прославленных археологов, и его собственная репутация в научном мире была довольно скромной.
Затею Макса раскопать небольшой курган в окрестностях Мосула многие ученые мужи называли авантюрой. В какой-то момент он и сам готов был отказаться от этой идеи. Но Агата не была бы собой, если бы не сумела снова разжечь его любопытство: «Неужели тебе не интересно, зачем люди тысячи лет назад создавали такие прекрасные вещи? И что это были за люди?»
Агата и Макс рискнули — и выиграли. Найденные в Ираке предметы и написанная Максом по окончании раскопок книга сделали его звездой в британском научном обществе. Агата, по ее словам, «лопалась от гордости» за мужа, не забывая, впрочем, писать свои «несерьезные книжки». Доходы от этих «книжек» позволили Агате и Максу купить поместье Гринвей — просторный дом с садом и солидными дворовыми постройками. Но наслаждаться новым домом им пришлось недолго — началась Вторая мировая война.
Муж вступил в отряд самообороны (правда, его участники вначале занимались в основном тем, что патрулировали лондонские пабы), а сама Агата, вспомнив свое аптекарское прошлое, устроилась работать в больницу. Но вскоре война перестала быть чем-то далеким, и на Лондон посыпались бомбы. Агата растерялась — она понятия не имела, как вести себя в ситуации, когда каждый день может стать последним.
«Постарайся привыкнуть, — посоветовал Макс. — Это не так трудно, как кажется». Большинство женщин восприняли бы этот совет как личное оскорбление. Но Агата предпочла ему последовать. Она каждый день уговаривала себя встать с постели и жить обычной жизнью. И уже через несколько недель, по ее собственным словам, уже не ворочалась в постели, ожидая бомбежки, а прикрывала голову подушкой — на случай, если посыплются выбитые стекла, — и спокойно засыпала. Ее равновесия не нарушал даже тот факт, что она месяцами не имела известий от мужа — Макса отправили служить в Северную Африку. Именно тогда их совместным девизом стало оптимистично-трагическое выражение: «Что бы ни случилось — надо жить дальше».