Женщины, изменившие мир
Шрифт:
24 мая 1937 года Агнес приняла монашеские обеты и стала директором бенгальского отделения школы Святой Анны. Она взяла себе монашеское имя Тереза в честь Святой Терезы де Лизье — французской монахини XIX века, которая стремилась делать добро, с радостью выполняя самую неприятную работу.
Монастырь Лорето позволял вести уединенный образ жизни и полностью отдаться служению Господу. Но школа, где работала мать Тереза, находилась вблизи калькуттских трущоб. Вместе с ученицами сестра Тереза не только регулярно посещала больницы и трущобы, молилась за немощных и нищих, но и проводила серьезные беседы с воспитанницами об увиденном. Духовным наставником, воодушевлявшим Терезу на ее благородную работу, был приехавший из Бельгии иезуит — отец Генри. Еще долгие годы он будет определять жизненную позицию сестры Терезы. Именно под его благотворным влиянием у молодой монахини появилось стремление делать как можно больше для бедных.
10 сентября 1946 года мать Тереза отправилась на ежегодное Святое Говенье в Дарджилинг. Она рассчитывала пробыть там некоторое время, чтобы отдохнуть и подлечиться: врачи подозревали у нее туберкулез. Позже сестра Тереза назвала эту поездку «самым важным путешествием» в жизни. Под мерный перестук колес в поезде до Дарджилинга она задремала. Внезапно мать Тереза проснулась оттого, что услышала голос. Но все пассажиры в вагоне молчали. Голос был внутри нее, в ней самой. «Иди и живи среди бедных, а Я буду с тобой», — услышала мать Тереза. Это было Божественное Вдохновение, смысл которого ей был ясен. Она вспоминала позже: «Я должна была покинуть монастырь и жить среди бедных, помогая им. Это был приказ свыше, от самого Бога. Теперь я знала, что надо делать, но не знала, как…»
Возвратившись из Дарджилинга в Калькутту, мать Тереза рассказала обо всем настоятельнице. Но та не приняла ее желание уйти из монастыря всерьез и высказалась по этому поводу довольно резко: «Что за абсурдные мечты!» А затем отослала Терезу к архиепископу Калькутты Перьеру. Он выслушал рассказ сестры о том, что она должна выполнить особый план Провидения, но разрешения работать за пределами монастыря не дал.
После этого разговора он все обсудил с отцом Генри, который хорошо знал сестру Терезу. Архиепископа очень беспокоило, как отнесется к этому Рим, какую реакцию общественности может вызвать европейское происхождение матери Терезы в контексте обретения Индией в скором будущем независимости и к каким политическим последствиям может привести принимаемое им решение. В итоге он отложил принятие решения на год, а пока предложил сестре Терезе молиться за успешное решение вопроса или вступить в орден Святой Анны, в котором сестры в темно-синих сари помогают бедным. Мать Тереза не согласилась с архиепископом. Она хотела не только помогать бедным, но и жить среди них.
Год спустя она вновь обратилась к архиепископу Перьеру с той же просьбой, и святой отец решил дать согласие, но только после того, как получит «добро» от Папы Римского и настоятельницы из Дублина. На это снова потребовалось время…
В августе 1948 года сестра Тереза наконец получила разрешение покинуть орден сестер Лорето при условии, что она продолжит следовать обету нищеты, целомудрия и поста. Она поселилась у знакомых индусов в бедном квартале. У нее не было ничего, кроме нескольких рупий в кошельке и великой любви к Христу в сердце. Ей было 38 лет, когда она сменила монашеские одежды на белое сари с голубой каймой и распятием, приколотым к плечу. Сари она купила в индийской лавке за четыре рупии, а кайму и распятие сделала сама из голубой тесьмы.
Вскоре мать Тереза отправилась в индийский город Патна, чтобы закончить там курсы медицинских сестер. Для нее было совершенно очевидно, что она сможет помогать бедным в их антисанитарных условиях жизни, только если овладеет навыками лечения и предупреждения заболеваний.
Мать Тереза понимала, как нужна ее помощь измученным болезнями беднякам Калькутты, и окончила годичные курсы всего за четыре месяца. Вернувшись в Калькутту, сестра Тереза пошла в самое страшное бедняцкое гетто Моти Джил, где она говорила с нищими и помогала им чем могла. Все, что у нее было, — это 5 рупий (около 50 центов) и кусок мыла. Она помогала купать детей и промывать раны. Люди из трущоб были потрясены: кто же она, эта европейская женщина в дешевом сари? Она хорошо говорит на бенгальском языке. Она приносит с собой чистоту, свет и тепло!
Спала Тереза на соломе в хижине, которая обходилась ей в 5 рупий в месяц. На второй день пребывания в Моти Джил она взялась учить пятерых ребятишек из бедных семей алфавиту, рисуя буквы прямо на земле. Некоторое время спустя она смогла снять небольшое помещение для школы и учить детей читать, писать и обслуживать себя.
Однажды к матери Терезе обратилась бенгальская девушка из богатой семьи, одна из ее бывших учениц в школе Святой Анны, и сказала, что хочет остаться с ней и помогать бедным. Но сестра Тереза здраво смотрела на вещи. Она ответила, что речь идет о полном отречении от всех материальных благ, и предложила своей воспитаннице немного подождать.
19 марта 1949 года девушка вновь пришла к ней, но на этот раз совсем без украшений и в дешевом платье. Она приняла решение. Девушка взяла себе имя Агнес (ведь именно так звали мать Терезу на самом деле). Так у матери Терезы появилась первая последовательница. В мае их было уже трое, в ноябре — пятеро, а в январе следующего года — семеро. В письме подруге мать Тереза писала: «Мои помощницы — усердные труженицы. Мы работаем вместе пять дней в неделю. В их сердцах столько нежности к беспризорным детям! Если бы ты только видела, как проясняются детские мордашки при появлении сестер».
По мере того как число ее последовательниц росло, мать Тереза начала серьезно задумываться о создании нового ордена. Первыми читателями «Устава ордена сестер милосердия» стали отец Генри, отец Селест ван Икзем и отец Гельдер. Окончательный вариант устава был представлен архиепископу, который послал его на рассмотрение Папы Римского.
Осенью 1950 года мать Тереза получила разрешение Ватикана на создание ордена сестер милосердия. Папа Пий XII утвердил решение об образовании ордена 7 октября 1950 года. В день, когда пришел ответ из Рима, архиепископ отслужил торжественную мессу, и отец Селест ван Икзем зачитал уставные документы. На тот момент в ордене было 12 сестер. Сегодня тысячи сестер во всем мире отмечают 7 октября как день основания единственного католического ордена, возникшего в XX веке. Не прошло и пяти лет, как орден стал папским. Это означало, что он напрямую подчиняется Папе Римскому.
Количество бедных и больных людей, приходивших за помощью к сестрам, все время росло. Росло и число сестер ордена милосердия, добровольно выбиравших путь служения обездоленным. Для размещения новых сестер было необходимо помещение. И оно нашлось: один мусульманин, намеревавшийся переселиться в Пакистан, за бесценок продал ордену свой большой дом, получивший впоследствии название «Дом Матери». Деньги на покупку дал архиепископ Калькутты.
В 1952 году мать Тереза открыла первый дом для умирающих. Позднее подобные учреждения стали называть хосписами. История его создания такова: мать Тереза увидела на улице умирающую женщину, которая была настолько слаба, что крысы начали есть ее заживо. Тело женщины было сплошь покрыто ранами, язвами и фурункулами. Потрясенная этим жутким зрелищем, монахиня доставила умирающую в ближайшую больницу. Однако там отказались принять несчастную — у нее не было ни денег, ни медицинской страховки. Мать Тереза проявила настойчивость. Она сказала, что никуда не уйдет, пока не будет уверена, что о страдалице позаботятся. И она добилась своего: умирающую приняли в госпиталь.
В этот день мать Тереза поняла, что необходимо особое учреждение, в котором могли бы находиться умирающие и где о них бы заботились. Мать Тереза обратилась к властям Калькутты с просьбой выделить ей место для такого учреждения. Ей нужно было только место, в остальном она полагалась на свои силы.
Городские власти разрешили матери Терезе использовать под дом для умирающих заброшенное строение в калькуттском пригороде Калигат по соседству с храмом индуистской богини Кали — покровительницы Калькутты. Помещение напоминало огромный сарай. Жители Калькутты называли его «дормашалах» — в нем останавливались для отдыха и ночлега паломники, приходившие из далеких краев поклониться Кали, которая также считается богиней смерти и разрушений. Несмотря на такое грозное соседство, матери Терезе очень понравился «дормашалах».