Шрифт:
Глава 1
Рашид Гатыгов нахмурился: что это так взволновало Марьям? Тряхнув головой, он потянулся всем своим большим телом и откинулся на мягкую спинку сиденья. Врывавшийся в окошко ночной бриз взлохматил его темные волнистые волосы; он взглянул на девушку за рулем и тихо проговорил:
– Да успокойся ты, Марьям, расслабься. Девушка была красива броской красотой эстрадной артистки. Повернув голову, она взглянула на Рашида темными, широко поставленными глазами,
– Я совершенно спокойна, дорогой, - произнесла она приятным, глубоким, хорошо поставленным голосом.
– Не выдумывай.
Рашид посмотрел на ее длинные пальцы, сжимавшие рулевое колесо с такой силой, что суставы побелели. Все еще хмурый, он снова потянулся, с трудом сдержав зевок.
– Ладно, Марьям. Я, похоже, еще не проснулся. Никогда тебе не прощу, что ты даже не сварила мне кофе.
– Он провел ладонью по темной щетине, выступившей на выдающемся вперед подбородке.
– Мне следовало по крайней мере побриться.
– Я тебе говорила, у нас не было на это времени. Уже светает.
– Ее голос прозвучал весьма напряженно.
Он выглянул в окошко. В полукилометре справа от машины на фоне светлеющего неба начинали вырисовываться силуэты небоскребов Баку. Через несколько минут должно было появиться солнце.
– Расскажи-ка мне подробнее об этом ревнивом Ромео, - попросил Рашид.
– О чем тут говорить?
– небрежно бросила она.
– Какого хрена тогда ты так напугана?
– поинтересовался он.
Ответ ее прозвучал резко, даже грубовато:
– И вовсе я ничем не напугана. Ты не можешь помолчать?
Рашид поиграл желваками, помолчал, потом спросил спокойным голосом:
– Да в чем дело, Марьям?
Оторвавшись от дороги, она взглянула на него широко открытыми глазами, заметно расслабилась и произнесла:
– Прости. Я задумалась. Не следовало так огрызаться.
– Задумалась о чем?
– О тебе и о себе, Рашид. Иногда думаю о том, что твой друг Акпер являеться родственником этих людей....ну....которых арестовали за киднеппинг.
– А...
– протянул Рашид.
– Зурна! А ты не думал о расплате? Я обо всем думаю. О том, как весело нам было. Кажется, уже миллион лет назад. И какие разные мы стали.
Он попытался было ответить, но тут его взгляд снова упал на ее руки, сжимающие руль, и он спросил небрежным тоном:
– Что тебя грызет? Почему ты так нервничаешь?
– Не глупи, Рашид.
– И не думаю. Ты словно боишься чего-то. Она тихо рассмеялась:
– Да чего мне бояться? У тебя просто разыгралось воображение.
– Может быть. Может, все дело в этом парне, кем бы там он ни был. Может...
Она повернула голову и пристально взглянула на него,
– Отстань. Я уже говорила, что у тебя разыгралось воображение. Оставим это. Рашид Гатыгов вздохнул:
– О'кей, все. Успокойся.
Следующий квартал они проехали молча, потом Марьям прижалась к обочине и остановилась между двумя уличными фонарями.
– Приехали?
– спросил Рашид.
– Полагаю, дальше не стоит подвозить тебя. Нас могут увидеть.
Рашид наморщил лоб и спросил:
– Ну и что? Не нравится мне такая осторожность, Марьям. Мы увидимся сегодня вечером?
– Если хочешь.
– Разумеется, хочу. В восемь?
– В любое время. Можно и в восемь. Рашид левой рукой обнял ее за плечи и притянул к себе. Она протянула ему полные приоткрытые губы.
– Ты замечательная, Марьям, - тихо произнес он.
– Мне так тебя не хватало все это время!
– Рашид, - промолвила она сдавленным голосом, потом схватила руками его шею и поцеловала в губы. На мгновение она с силой прижалась к нему; отпустив, проговорила:
– Тебе пора. Уже светает.
Бросив взгляд через плечо на светлеющее небо, он снова повернулся к ней, положил руки на ее плечи и медленно сказал:
– Марьям, я же вижу, ты чем-то озабочена. Не могу ли я помочь...
Резким движением она стряхнула его руки со своих плеч и выкрикнула:
– Оставь это! Сколько раз тебе говорить, что все в порядке! А теперь - проваливай!
Не сказав больше ни слова, Рашид Гатыгов открыл дверцу машины и выбрался на тротуар. Гибкий, длинноногий, грациозно двигающийся, он захлопнул дверцу, пробормотал: "Увидимся" - и зашагал по улице в сторону центра Баку.
Не успел он сделать и нескольких шагов, как девушка высунулась из окошка и позвала:
– Рашид!
Он остановился и обернулся:
– Да?
Долгую секунду она пристально смотрела на него, потом тряхнула головой и устало произнесла:
– Нет, ничего. Позвони мне вечером. Кивнув, он пошел прочь, озадаченно нахмурившись. В свои двадцать шесть он так и не научился понимать женщин и в данный момент пребывал в полном недоумении. Пожав плечами, он направился к освещенному кафе на углу.
Рашид распахнул дверь под неоновой вывеской "Елки Палки" и вошел внутрь. Слева он увидел длинную сверкающую стойку, а справа - с полдюжины пустых кабинок. У дальнего конца стойки сидел один-единственный посетитель.
Рашид присел на табурет у стойки и просмотрел меню. Перед ним остановился маленький худой мужчина, протер сверкающую столешницу белой тряпицей и вежливо сказал:
– Доброе утро. Закажите, пожалуйста, побольше, а? Мне нужно зарабатывать на жизнь. Рашид усмехнулся: