Жертва Киднеппинга

Гасанов Эльчин Гафар Оглы

– Ешь, нарасти немного мяса на свой скелет. Она удивленно приподняла брови и проговорила ледяным тоном:

– Благодарю вас, господин Гатыгов. Я вполне довольна тем мясом, что уже есть на моем скелете. Рашид ухмыльнулся и встал:

– Пожалуй, ты права. Щас позвоню еще раз. Он чуть отошел от стойки, названивал и смотрел на нее, когда до них донеслось первое завывание сирены, перемежавшее высокие и низкие тона, становившееся все громче и переходящее в жуткий вой.

Нюня взглянула на Рашида:

– От этих сирен у меня всегда мурашки по коже бегут. Я думаю о гончих, преследующих людей на болотах. Как в старых английских детективах.

Рашид кивнул:

– Кажись, они направляются прямо сюда. Сирена уже звучала у них в ушах, ее высокий жалобный вой сменился самым низким регистром, перешел в хрипло-басовитое ворчание. Черно-белая патрульная машина остановилась у открытой двери кафе.

– Они подъехали сюда.
– Рашид схватил Нюню за руку и стянул ее с табурета.
– Пойдем посмотрим.

Они поспешили к выходу из кафе. Дверца полицейской машины распахнулась, и из нее на тротуар выбрался высокий грузный полицейский в форме. Водитель открыл свою дверцу и быстро обошел машину спереди. Оба полицейских зашагали к кафе, когда Нюня и Рашид вышли наружу.

Грузный мент сделал два больших шага к Рашиду и схватил его за руку:

– Спокуха, приятель. Дальше ты никуда не пойдешь.

Рашид с изумлением уставился на него и со словами:

– Ни хрена себе?
– попытался высвободить руку, но полицейский только сжал ее еще сильнее.
– Послушай, страж закона, - еле сдерживаясь, проговорил Рашид, - убери свою лапу. В чем, б...., дело?

Второй полицейский подступил поближе к Рашиду, уставившись на него бледно-голубыми глазами, скривив в усмешке свои бесцветные губы. Такой же высокий, как и полицейский, державший Рашида за руку, он был значительно тоньше. Облизав губы, он коротко хохотнул и потряс головой.

– Он хочет знать, в чем дело. Ты ведь хочешь это знать, а?

Рашид стиснул зубы, на его выдающейся вперед нижней челюсти вздулись желваки. Он почувствовал, как его охватывает гнев, к которому внезапно примешалось смутное опасение.

– Верно.
– Он постарался говорить ровным, спокойным голосом.
– Так в чем дело?
– Он повернулся к полицейскому, державшему его за руку:

– Отпустите меня, а? Я не собираюсь бежать. Что за шутки? Не понял юмора!

Снова заговорил второй полицейский:

– Он уверяет, что не понял юмора. Я думаю, он прав.
– Повернувшись к грузному полицейскому, он продолжил:

– Ты не думаешь, что он прав, Солтан?

Солтан, нахмурившись и проигнорировав своего напарника, обратился к Рашиду:

– Вы - Гатыгов? Рашид Гатыгов?

– Да. И что?

– Вам придется поехать с нами, товарищ Гатыгов.

– Поехать... Уж не хотите ли вы сказать, что явились сюда с воющей сиреной специально за мной? Толстый мент кивнул:

– Поехали по-тихому, по - хорошему.

– По-хорошему?
– взорвался Рашид.
– Объясните, пожалуйста...

– "Объясните, пожалуйста"!
– снова вмешался худой мент, явно насмехаясь над требованием Рашида.
– Пожалуйста, объясните!..

У Рашида голова пошла кругом. Он повернулся и уставился на худого мента, с трудом подавляя желание вмазать ему по бледным губам и стереть с них злобную усмешку, заметив при этом, сколь обнаженными и беззащитными выглядят его глаза под редкими и тонкими волосками жалких остатков бровей.

Потом Рашид вновь посмотрел на полицейского по имени Солтан. Его полное лицо казалось гораздо приятнее, чем у его партнера, несмотря на мрачное и неулыбчивое выражение, - в нем было больше трезвости и понимания.

– Не успокоите ли вы этого комедианта?
– спросил Рашид.
– Он меня уже достал. Я буду рад объяснить все, что вас интересует, но хотел бы знать, почему я должен это делать.

– Он хотел бы...
– начал было худой мент, но напарник помешал ему.

На широком лице Солтана промелькнуло раздражение, когда он проворчал:

– Кончай, Сафар.
– Потом мягко спросил:

– Где вы провели ночь, товарищ Рашид Гатыгов?

Рашид почувствовал, как гнев понемногу отпускает его, а смутное опасение вдруг завязалось узлом в его желудке. Он не к месту вспомнил об остывающих лангете и уже и о своем намерении позвонить. Он оглянулся на кафе. Через окно на них пялился Вадим. Рашиду показалось странным, что они продолжают стоять на углу, как друзья, остановившиеся поболтать.

– Где я провел ночь?
– переспросил Рашид.
– Почему это вас интересует? Вам-то какое дело?

Солтан спокойно произнес:

– Ответьте на мой вопрос, товарищ Гатыгов.

– Я был...
– Рашид замолчал, вспомнив о Нюне, и посмотрел на нее. Она таращилась на него распахнутыми в удивлении глазами, полуоткрыв рот.

Заметив его колебание, Солтан сказал:

– Мы навели справки в гостинице на корабле и узнали, что вас там не было. Мы желаем знать, где вы провели ночь.

– Хоть вас это и не касается, скажу: я был с другом. ;Я...
– Он вдруг дернул головой и крикнул:

– Бл....! Кончайте меня лапать!

Сафар скоро пробежал ладонями под руками Рашида, по его животу и ногам. Солтан продолжал крепко держать его руку. Сафар отступил на шаг со словами:

– Он чист.

Рашид стиснул зубы и еще больше выпятил подбородок.

– Вы, лунатики, должно быть, принимаете меня за кого-то другого. Сафар прогнусавил:

– Вы не будете возражать, если я взгляну на ваш бумажник?

– Бумажник? Чего ради?

– Ради забавы, - откликнулся Сафар.
– Будьте добры. Солтан отпустил его левую руку, Рашид достал бумажник из кармана брюк и бросил его Сафару, мрачно предупредив: