Жертва

Даниэль Зеа Рэй

– У сестренки спроси. Ты ведь ей все рассказываешь. Она меня сегодня Аленой назвала, – я показала оскал. – Было так приятно услышать свое имя из ее уст!

– Я не говорил ей, как тебя зовут.

– Тогда, откуда она знает?

– Я никому не говорил! – закричал он. – Я дал слово, что не скажу! Это для тебя хоть что-то значит?! Или ты Кейдж веришь, а не мне?!

– Знаешь, кто еще ни разу меня не предавал? – я прижала ладонь к своей груди. – Вот этот человек. Он меня ни разу не предал. Ты любишь горячих женщин? Чтобы

тебе присылали интимные фотографии и не менее интимные сообщения? Любишь оставить под контактом комментарий, чтобы не забыть, с кем и как ты можешь поразвлечься? Это твое право. Что написать под моим именем, я уже сказала. До свидания, Одьен. Приятного вечера.

Он пулей вылетел в коридор, вернулся оттуда, швырнул брелок мне на стол – наверное, ключ от нового электронного замка в двери – потом снял свой браслет с запястья, положил его передо мной, набрал Кейдж, развернул голограмму и включил громкую связь. Абонент не ответил. Одьен набрал ее снова. Абонент опять не ответил. Набрал в третий раз. И снова осечка.

– Сука! – закричал он, схватил браслет и был таков.

У меня после этого представления промелькнула мысль: а не обманула ли меня Кейдж? Но я подумала: «Зачем ей это надо?» И пошла готовить себе ужин.

***

Проснулась от стука в дверь. На часах – полночь. Накинула халат и пошла открывать. На пороге стояли Одьен и Айени. Оба в стельку и не понятно, кто кого придерживает.

– О-о-о! Смотри, какая… …недовольная! – Одьен указал на меня пальцем. – Сейчас бу-у-удет выставлять.

– Тш-ш-ш! – Айени прижал палец к его губам. – Не ори!

– Ты сам орешь!

– Я не ору! Алексис! – Айени прочистил горло и зашептал: – Але-е-ксис, пусти переночевать, пож.. …пожа-а-алуйста.

– Проваливайте отсюда. Оба.

– Я же сказал! – Одьен прислонился к дверному косяку. – Ей проще Ке-е-ейдж поверить, чем мне, – он погладил себя по груди. – Ну, коне-шно! Кто я такой?

– Хрен с горы! – захохотал Айени.

– Ее хрен, – он снова указал на меня пальцем. – Но мой хрен ей не нужен. Он ее не оча-а-аровал. «Не глотаю, в по-о-опку не даю». Предст-вляешь? А еще уважа-а-емый человек! Доктор! И тут такой абзац. Вот так прямо и сказа-ала. Не знал, что она умеет… …тако-о-о-е говорить.

– Так в по-о-опку дает или не-е-т? – прошептал Айени.

– Сука!!! – Одьен бросился на брата и повалил его на лужайку перед моим домом.

Схватил за грудки и начал трясти.

– Рот свой закро-о-й! Не твое это де-е-ело! Это наше с ней де-е-ело! Еще раз скажешь ей та-а-акое, и тебе конец! Понял меня? Ты меня понял?!

– Я понял! Понял я! – убеждал Айени. – Але-ексис, прости.

– Сейчас на коленях буш проще-е-ния просить! – Одьен оторвал Айени от земли и в прямом смысле поставил брата на колени.

– Это же тебя поимели, – язык у Айени заплетался. – Сестре-е-енка твоя… …удружи-и-ила. Мамуле с папу-у-улей услугу оказа-а-ала. А я предупреждал. Говори-и-ил тебе, держи ее пода-а-альше от нашей семе-е-ейки. Ты не послушал.

– Да пошли они… Кейдж ей блядей показала, – Одьен разговаривал с Айени в полусогнутом положении. – Каких-то бляде-е-ей… из сети. Там же-е-есть!

– Ты говорил, – Айени закивал. – Я помню.

– А я тебе их показывал? – Одьен достал из кармана куртки браслет и протянул его Айени.

– Показывал! Но я еще раз… …посмотрю! – он начал посмеиваться и сунул браслет в карман.

– Я его у нее в сумке нашел. Ты бы видел, ка-а-ак она испугалась! Прям, белее сне-е-ега стала. А потом такая: «Это не то, что ты ду-у-умаешь. Але-е-ксис все не так поняла». Да что там понима-а-ть? Конечного из меня сделала. Урода… …поток нецензурной брани.

Одьен подошел ко мне, опустился на колени и обнял за талию, прижавшись носом к моему лобку.

– Это даже не мой браслет. У меня нет… …двух браслетов. Тока оди-и-ин. Забери его себе… Он мне не нужен. Нет у меня… …баб никаких. А со шлюхами… …никогда не спал. Ты посмотри-и-и, как ты у меня записана… – он протянул мне руку со своим браслетом на запястье. – Люби-и-имая. Так и записана! Посмотри! «Люби-и-имая».

В доме соседей загорелся свет, а за такое представление на своем крыльце я была готова простить многое, и даже дать, куда давать не следует, в виду последующих проблем с прямой кишкой в будущем, будь то трещины, разрывы, выпадения… Отвлеклась.

– Пошли в дом. Утром разберемся.

– О! Джейсон! – закричал Айени моему соседу, который вышел на улицу. – Дже-ейсон Коноли! Приве-е-ет!

– Если вы сейчас же не заткнетесь, я вызову архиереев! – сосед пригрозил Айени кулаком.

– Извини! Джейсон, извини! – умолял Айени. – Мы все. Тш-ш-ш.

– Доктор Ней, – сосед обратился ко мне, – я, конечно, все понимаю, уважаемые люди, но…

– Извините, мистер Коноли. Сегодня прямо в больнице умер их друг.

– Денни! – воскликнул Одьен, оторвав нос от моей ночной рубашки и моего лобка соответственно. – Денни Ориссон! – Одьен тут же прижал ладонь к губам. – Извините.

– Сочувствую. Может, мне вызвать им такси? – предложил сосед. – Или позвонить их сестрам, чтобы забрали?

– Нет. Сейчас я их угомоню. Все, идем в дом! – я затащила за порог Одьена и пошла за Айени.

Слава Богу, никто из них не сопротивлялся и еще мог идти.

Айени я постелила в гостевой. Пока укладывала его, Одьен разделся сам и завалился на кровать в моей спальне. Я приоткрыла окно, чтобы проветрить, и легла рядом с ним. Оказалось, что Одьен еще не спал. Он попытался залезть головой под мою ночную рубашку, чтобы – с его собственных слов – сделать любимой кунилингус. Я урезонила его только тем, что начала активно отбиваться. Он отвернулся от меня и сказал, что очень сильно обиделся. Спустя минут пять он уже спал.