Жертва
Шрифт:
– Это когда всех убивают? – прошептала я.
– Именно. Только погибнут все, кто узнает о тебе лишнее. А ты останешься в живых. Потому что есть мир, в котором всем правят деньги и связи. И ни один человек в здравом уме от такой власти не откажется. Даже такой хороший человек, как дядя Гриша, – мужчина усмехнулся.
– А куда мы едем? – спросила я, сжимая в ладони брелок удостоверения личности.
– На Север. Там климат более приятный, чем здесь. Зимой идет снег. Ты ведь любишь зиму, да, Алексис?
– Нет. Я не люблю зиму.
– Придется полюбить.
– А что станет с Клариссой Роут? – опомнилась я.
– А кто это? – засмеялся мужчина.
***
Настоящее
– Интересный поворот событий, – Одьен хлопнул в ладоши. – Клятва Возмездия, говоришь…
– Он не со мной связан, – произнесла я.
Одьен кивнул.
– Уже легче. Честно.
– Одьен! – взмолилась я.
– Да все нормально, – он начал оглядываться по сторонам. – Правда, живешь слишком скромно. Для дочери райотов, которые сколотили состояние на Жатве, даже слишком.
– Я не участвовала в том, чем занималась моя семья!
– Нет, – он покачал головой. – Ты покупала себе дорогие вещи и друзей за деньги, заработанные на жизнях других. Только и всего.
Он был прав. Он был чертовски прав. И его брат с сестрами, его родители – теперь все Ригарды об этом знали.
– Только не делай глупостей, – предупредил Айени.
– Больше глупостей не будет, – Одьен посмотрел на меня в упор. – Евстофовы держали в узде целые города. Миллионы послушников погибли на Жатве потому, что твои родители и их предки правили этим балом. Носов захватил фонд Евстофовых, потому что покаялся в грехах и начал работать с сопротивлением. Зачем он спас тебя – я не знаю. И если честно, знать не хочу.
Одьен вышел из комнаты. Я побежала следом за ним.
– Одьен! Что ты делаешь?
Он искал в коридоре свою куртку.
– Остановись, пожалуйста! Давай поговорим!
Он обогнул меня и пошел в комнату. Я следовала за ним.
– Почему ты не можешь просто поговорить со мной?
Он забрал брошенную на полу куртку с кофтой и обогнул меня в дверях. Не думала я, что потеряю его вот так. Лучше бы он казался злодеем, у которого есть второй браслет, и которого я бросила еще вчера. Поэтому родители попросили Кейдж предпринять хоть что-то, чтобы оградить любимого сыночка от кого-то, вроде меня? Если бы они знали, как их сын отреагирует на новости о том, что спит с наследницей райотов, которые держали собственную сеть легальной Жатвы, рассказали бы ему обо всем еще вчера. Или позавчера, в зависимости от того, когда сами все узнали.
– Прости меня, – прошептала ему в спину.
Он не обернулся и закрыл за собой входную дверь.
***
Я не помню, как ушли Гоаре, Кейдж и Айени. Помню только, что стояла напротив входной двери и все смотрела. Смотрела куда-то в пространство перед собой. Я поняла, что гнев наполняет меня. Гнев и бессилие что-либо исправить, изменить. Я сжала пальцы в кулаки и закричала, что было сил.
Хруст вокруг привел меня в чувства. На голову посыпалась штукатурка. Я взглянула вверх: по потолку пошла трещина. Мой дом начал разваливаться сам или это сделала я?
«Сила Истока неприменима к первому измерению. Бесполезно тренировать физическое тело. Ты никогда не станешь сильнее или быстрее хранителя. Смирись с тем, что ты уязвима в первом измерении и научись защищать себя с помощью оружия», – отец вручил мне пистолет. «Для начала, будем учиться стрелять».
Я повернулась к стене и сжала пальцы в кулак. Я вложила всю злость на Одьена за то, что он не смог принять меня такой, какой я была, и ударила кулаком в стену, пробив ее насквозь.
Уставилась на свою руку. На коже ни следа. Ни царапины. И практически никакой боли в пальцах. Я прошла на кухню и достала черпак. Попыталась его согнуть. Не получилось. Напряглась и закричала. Металл изогнулся в руках, словно пластилин.
Я пошла в гараж. Открыла машину, достала одноразовый телефон из-под водительского сидения и включила его. Набрала номер, который помнила наизусть. Пошли гудки.
– Слушаю, – ответил уставший голос.
– Дядя Гриша? – произнесла я.
– Если ты звонишь сама, значит опять вляпалась.
– Мне никто не навредит.
– Посмотрим.
– Дядя Гриша, вы знаете сказку об Aisori и Desima? – спросила я.
Затянувшая пауза меня напрягла.
– Кто тебе ее рассказал? – наконец, переспросил он.
– Один мой знакомый.
– Это его семейка о тебе справки наводит?
– Дядя Гриша!
– Мне все равно все доложат, – предупредил он.
– Так что с этой сказкой? – я присела на капот машины. – Вы ее знаете?
– Aisori и Desima были архангелами.
Я почувствовала, как немеют пальцы на ногах.
– Архангелами? – переспросила я.
– Алексис, ты ничего не хочешь мне рассказать? – кажется, дядя Гриша был встревожен. А услышать тревогу в его голосе – плохой знак.
– Я думала, их не существует.
– Их не существует. И не мне тебе рассказывать, почему.
– Потому что могут лишить силы Истока в первом измерении?
– Знаешь, что… Я отправлю к тебе Алексея.
– Не надо!
– Надо! – он положил трубку.
***
Пять лет назад. Город А. Округ Н.
Я присела на скамейку в парке. Вокруг меня застыли фигуры из камня – работа одного из известных скульпторов. Журчание воды в фонтане за спиной навевало тоску. Это поместье когда-то принадлежало одной из известных на этом континенте семей. «Держатели Жатвы» – так называли семьи, вроде моей и их. Этой встречи я ждала очень долго. Наверное, даже не с момента знакомства с маршалом Алексеем в комнате для допросов. Я ждала ее с момента гибели моего отца под мостом. Шаги в стороне. Мелкие камушки, которыми были усыпаны дорожки в парке этого поместья, терлись друг о друга под весом человека, неспешно идущего ко мне. Я ожидала увидеть мужчину в возрасте, высокого, крепкого, подтянутого, с проседью в густых красных волосах. Таким я помнила Григория Носова из своего детства. Но ко мне вышел не хранитель в возрасте, а настоящий старик. На его голове практически не осталось волос, а те, что остались, были аккуратно пострижены и зачесаны на бок. Они были белыми, каким бывает свежевыпавший снег. Белые брови над морщинистыми веками, почти закрывающими багровые глаза. Бледное лицо с глубокими морщинами, разъедающими все черты некогда привлекательного мужчины. Старик подошел к лавочке и присел рядом со мной.
– Ну, здравствуй, девочка моя, – произнес уставший, несколько скрипучий голос.
– Здравствуйте, – кивнула я и отвернулась от его лица, чтобы больше не смотреть.
Алексей не раз рассказывал мне историю, где «дядя Гриша» был положительным персонажем, который хотел спасти всех Евстофовых, но смог помочь только мне. Кому на самом деле он смог помочь – так это себе самому, став единственным наследником огромного состояния и «подарив» его часть сопротивлению.
– Алексей докладывает, что ты любишь подкармливать пациентов в больнице, где работаешь, – голос Григория по-прежнему поскрипывал. – И не восстанавливаешь поток после этого. Хочешь жизнь себе укоротить?