Жертва
Шрифт:
– Не нужно так тревожиться. Я представлю тебя богине. Можешь выразить уважение поклоном, - Стоун улыбнулся, в этот раз искреннее. Его забавляла ее радость.
Они спускались по витой тропе, идя рядом друг с другом. Она замечала зеленые луга за персиковыми деревьями, полные полевых цветов оранжевого и лилового цветов, они слепили ее яркостью. Журчание воды привлекло ее внимание, и она вытянула шею, увидела чистый пруд вдали, скрытый за соснами.
Она замерла, обхватила себя руками, словно играла в детскую игру.
– Это
Стоун замер и проследил за ее взглядом.
Зверь с сияющими голубыми чешуйками опустил голову в воду и пил из пруда. Красные рожки торчали на его лбу, от острой морды спускались длинные темно-серые, синие и белые волнистые усы. Он был высотой с взрослого человека, стоял на четырех толстых ножках.
– Ах, - сказал Стоун. – Фей лунь. Юный. Летающие дракончики часто живут тут под защитой богов.
– Это малыш? – спросила она. – Он умеет летать?
Стоун кивнул, разглядывая существо.
– Многие драконы могут летать. Но фей лунь летает среди облаков. Этот станет больше в двадцать раз.
Дракончик перестал пить и встряхнулся, как собака. От усов разлетались капли. Тело извивалось волнами. Ему это нравилось.
Скайбрайт сцепила руки, чтобы не хлопать.
– Это прекрасно, - она потрясенно качала головой. – Чудесно.
– Много чудесных существ Ксии обитает на этой горе. Но не все такие добрые, как фей лунь. Не будем его беспокоить, - сказал он. – Они стесняются и не привыкли к людям.
Они пошли дальше. Скайбрайт поворачивала голову, смотрела на небо, воспринимала цвета, виды, запахи. Шелестели листья над головой, ветер играл с выбившимися прядями ее волос.
Стоун остановился у беседки с золотыми стенами и нефритовыми колоннами. Изогнутая крыша была красной, нефритовые ступени вели к входу. Она разглядывала резьбу на колоннах, странных существ – драконов, птиц с головами людей среди облаков. Они со Стоуном шли по чистым ступеням. И Скайбрайт поняла, что беседка из золота.
Она сглотнула, ситуация поражала ее. Она увидит настоящую богиню. Скайбрайт заправила пряди волос за уши, пригладила платье влажными ладонями.
Стоун прижал к стене пальцы, и она исчезла, открывая пустой прямоугольный зал, поддерживаемый нефритовыми колоннами. Он прошел внутрь, Скайбрайт спешила за ним. Золотая стена вернулась на место, закрыв вид на зеленый сад.
Она не видела ничего долго, глаза привыкали к мрачному интерьеру. Ее зрение вернулось, и она поразилась размерам места. Они были во дворце. Крыша была выше, чем казалось снаружи. Стены превращались вверху из золотых в синие, а там и в белые, создавая иллюзию, что потолок открывался в небеса.
Через дворец тек ручей. Чистая вода бежала по камням всевозможных цветов. Она услышала пение птицы. Комната была пустой, за исключением золотой клетки, в которой она сама поместилась бы. Она никогда не видела такой птицы. Изумрудные глаза сияли, как камни в заколках Чжэнь Ни. Тело было покрыто лавандовыми
Склонив голову, птица смотрела в глаза Скайбрайт, а потом запела с таким желанием, что ее грудь заболела.
– Она поет о том, что видит в твоем сердце, - сказал Стоун.
Скайбрайт повернулась к нему. Он снова был в серебряно-золотой броне с алыми узорами. Он шел вдоль ручья, сцепив за собой руки. Расслабленный. Словно он был тут каждый день.
– Похоже, ты несчастна, Скайбрайт.
У нее забрали жизнь, что она знала. Она никогда не увидит госпожу и первую любовь. Ее заставляли путешествовать по королевствам со странным бессмертным, пока он не устанет от нее… Птица пела песню ее сердца.
– Откуда ты знаешь, что это не твое сердце? – тихо спросила она.
– Я не чувствую так глубоко, чтобы птица пела с таким пылом, - он встал рядом с ней. – Мне жаль, что ты страдаешь.
– Не настолько, чтобы подарить мне свободу.
Стоун посмотрел на нее, сердце екнуло, когда их взгляды пересеклись. Она ненавидела притяжение к нему.
– И куда бы ты пошла? Была бы служанкой своей госпожи? – он взял ее за руку и потянул, чтобы она оказалась перед ним. Она чувствовала жар его касания, хотя он держал за рукав. – Кем бы ты стала?
Ее губы приоткрылись, но она не знала, что говорить. Без предупреждения золотые стены задрожали, затряслись. Она уже испытывала землетрясения, порой умудрялась устоять, а порой даже падали все склянки со столика Чжэнь Ни. Но не такое. Стены дрожали, шли рябью, она упала. Она с ужасом смотрела на стены, золото стало жидким и стекало.
Птица уже не пела, а скорее кричала. Она прыгала с ветки на ветку, лавандовые перья на горле распушились, птица казалась больше. Она расправила крылья, била ими и кричала в страхе. Это пугало сильнее, ведь так кричало и ее сердце.
Стоун стоял на ногах, возвышаясь над ней. Вода в реке бурлила, капли взлетали в воздух, словно вода кипела.
Скайбрайт дрожала, закрывая руками голову. Стены грохотали вместе с ее сердцем, стучали зубы. Она боялась, что полоток обрушится на нее.
– Что происходит? – прокричала она Стоуну.
Он не смотрел на нее, а глядел прямо в дальнюю часть длинного зала.
Появилась богиня. Ошибиться нельзя было. Она была вдвое выше любого смертного. Казалось, она стояла за водопадом, силуэт шел рябью, а потом она стала размером со Стоуна, но все еще была выше любой женщины, что знала Скайбрайт. Она пялилась на богиню, а лицо ее было прекрасным, черты сияли. Но там был и холод, и хотя богиня была похожа на человека, но она была таким же человеком, как древняя сосна или неподвижный валун, как луна.