Жертвы обстоятельств
Шрифт:
А глаза… глаза казались даже ярче. Глубокие, затягивающие, как небо поздним вечером.
Ксиль склонил голову на бок.
— Хорош? — с насмешкой спросил он, но за провокационном тоном мне послышалась легкая неуверенность.
— Конечно, — поспешила ответить я, скрывая смущение. Ну, насколько это возможно, если сидишь со смутителем в одной постели, сталкиваясь с ним коленями.
— Исключительно хорош, — подтвердил Дэриэлл, внимательно разглядывая расслабленного князя. — Напрашиваешься на комплимент?
— Нельзя? — рассмеялся
Дэриэлл с самым что ни есть аристократичным видом стукнул его десертной ложкой по пальцам. Ксиль с искренней обидой отшатнулся, по-кошачьи зализывая отбитые костяшки.
— Это, можно сказать, ответная любезность, — изволил объяснить целитель после значительной паузы. — Ты показал мне «завтрак по-шакарски», и теперь мой долг — научить тебя завтракать по-аллийски.
— Будешь кормить нас с рук маленькими кусочками? — невинно поинтересовался Максимилиан, по-прежнему глядя исподлобья и издеваясь над своей рукой.
Дэйр замер на мгновение, окинул нас взглядом… а потом почему-то сглотнул, смутился окончательно и отвернулся.
Меня разобрал смех. Я не выдержала и уткнулась лицом в подушку, чтобы заглушить неуместное хихиканье. Интересно, что надо представить, чтобы у целителя заалели скулы? И кто постарался — Ксиль с его неуемным воображением или сам Дэйр?
— Ты маленький, испорченный ребенок, Нэй, — возмутился Дэриэлл, когда хихиканье стало уж совсем неприличным. — В следующий раз добавлю в молоко успокоительного.
— А пока не добавил? — практично осведомился князь. — Ну и хорошо. Найта, лови момент — чистое молоко без всяких добавок. И перестань, пожалуйста, дрыгать ногами. Пижамные брюки, знаешь ли, довольно легко сползают, если постоянно задевать их пятками. Эй, Силле, когда я говорил «кормить с рук» я вовсе не имел в виду запихивание… селой фулки ф субы…
…Я вынуждена была признать, что «завтрак по-аллийски» по зрелищности не уступает шакарскому варианту. Да и возня в итоге получается та же самая…
Между делом Дэриэлл в двух словах рассказал, что произошло после того, как я благополучно присоединилась к Максимилиану в царстве сна. Буквально через час после этого в замок прибыли королевы. К битве они опоздали, но с удовольствием помогли устранить последствия пребывания «бездны» в Академии. Вскоре уже в коридорах вновь стало тепло, наладилась система водоснабжения. А в оранжерее и вовсе зацвели яблони, и на следующий день уже появились румяные плоды.
Остатки Святых врат тщательно охранялись, но образец материала для экспериментов не решился взять даже Холо.
При упоминании имени консультанта я сразу вспомнила о битве, к счастью, закончившейся без жертв, и не могла не спросить:
— А как себя чувствует Тантаэ? И остальные тоже?
Дэриэлл пожал плечами.
— Нормально. Приходил вчера на осмотр — и следа не осталось от раны. Остальные… Риан еще отлеживается, раньше конца недели я ей вставать не позволю. Кей тоже соблюдает постельный режим и пьет лекарства, — он задумчиво потер подбородок. — Что же касается других, то там травмы были неопасные и уже поджили.
— А как Акери? — неожиданно для себя спросила я.
— Весь в делах, — улыбнулся Дэриэлл. И неожиданно нахмурился: — Странно, что он ни разу не спросил, как себя чувствует Максимилиан. И не зашел ни разу. Ксиль, ты-то что думаешь по этому поводу?
— Я? — князь… или теперь уже старейшина? …вскинул голову, невинно распахивая глаза. — А я-то здесь при чем? Я вообще спал. Не зашел — ну и хорошо.
Я внезапно почувствовала себя неловко. Это ощущалось как-то неправильно. Как будто Ксилю действительно было все равно, что происходит с тем, кто в последние месяцы занимался его обучением.
— Э-э… пойду прогуляюсь, — подхватила я со стула свежую одежду. — Девочек навещу. Они в прежних комнатах? Замечательно.
Но до своих «лучиков» я почему-то не дошла. Ноги сами вынесли меня к башне Терсис. У такого знакомого входа вновь дежурили маги, но на сей раз они пропустили меня только после долгих уговоров. В конце концов пришлось даже сослаться на свой статус эстаминиэль — а этого я очень не любила.
К моему удивлению, лаборатория не пустовала. Завалы уже разобрали, сломанную мебель вынесли, как и прочий мусор. Не слишком же поврежденную раздвинули по углам. На одном из поцарапанных, но все-таки приличных столов и сидел Холли, согнув одну ногу и опираясь подбородком на колено.
— Здравствуй, милая, — вздохнул он, не отводя взгляда от обломков «бездны» за магической заградительной чертой на полу. — Тоже сюда тянет, э?
— Ну да, — я осторожно присела на краешек стола рядом с ним. Глаза невольно зацепились за желтую ленту в косе Холо — близняшку той, которую использовали как жгут после сражения. — Как вы думаете, все уже закончилось?
— Для меня? — неожиданно посмотрел на меня Холо в упор. — Пожалуй. Для тебя, милая? О, нет. Ты-то только на дорожку вступила.
Отчего-то мне сразу вспомнился наш «завтрак по-аллийски». Я невольно развеселилась:
— Да уж. Только куда эта дорожка выведет — вопрос.
— А куда-нибудь, — усмехнулся вдруг Холли и хлопнул себя по ноге. — Все, решился. А всего-то надо было с несмышленышем каким поговорить, — он с неподдельной, отеческой нежностью потрепал меня по макушке и соскочил со стола, утягивая за собой. — Идем.
Я послушно вышла следом за ним из лаборатории. Захлопнув дверь, Холли замер на мгновение, прислонившись к ней лбом, а потом достал из кармана небольшой ключ причудливой формы и дважды провернул в скважине.