Жертвы обстоятельств
Шрифт:
— Держи, князь мой, — тон был смертельно серьезным, что еще больше подчеркивало шутливость слов. — И будь аккуратнее, не спеши — вечно ты, как ребенок.
— На себя бы посмотрел, — хмыкнул Максимилиан. — Кстати, Найта, а что ты на сладкое будешь?
— Кроме компота? — неуверенно уточнила я, глядя на всплывающие со дна стакана груши. — Даже не знаю.
— Это не обязательно пить, если не хочешь, — как капризницу, успокоил меня Дэйр, отодвигая кружку с глаз долой. — Ксиль может доесть суп и принести нам с кухни что-нибудь вкусное… Он, кажется, нашел общий язык с
— Намек понял, — расплылся в улыбке тот и отложил ложку. Супа в тарелке оставалось еще больше половины, но, видимо, князю в отличие от нас с Дэйром местная кухня пришлась сильно не по вкусу. — Ждите уж, сластены…
Проходя мимо меня, Ксиль дернул шарф, разматывая, и чмокнул солеными, пахнущими луком губами в щеку.
— Фу, — шутливо отмахнулась я от него шарфом.
— Как не стыдно, — поддержал меня Дэйр. Глаза у него смеялись.
Ксиль в притворном гневе насупил брови, а потом резко наклонился к целителю и цапнул его за ухо чуть ли не до крови. И — смылся прежде, чем Дэриэлл догадался облить его компотом… или что там делают в таких случаях?
— Вот зараза, — душевно отозвался Дэйр, глядя вслед нашему хулигану и одновременно ощупывая пострадавшее ухо. — Нэй, там хоть следов не осталось? — спросил он без особой надежды.
Впрочем, и злости в его голосе не было. Так, досадливое недовольство пополам с умилением.
— Можно снимать отпечатки зубов, — честно призналась я, заплетая косу и повязывая ее шарфом. После выходки Ксиля суп мне как-то разонравился, компот доверия по-прежнему не вызывал, а бутерброды я планировала утащить в свою комнату и съесть там в тишине и спокойствии. — Красный след на пол-уха. Болит?
— Не очень, — Дэйр потер мочку и перекинул прядь челки, стараясь хоть как-то прикрыть пострадавшее место. — Ладно, как будто он раньше себе таких выходок не позволял… Что будешь делать после обеда, Нэй?
— М-м-м, — я потянула паузу. Действительно, что? С завтрашнего дня будут эксперименты в лаборатории, и до них лучше Дэйра не допускать. Кто знает, как на его регены отреагирует «бездна»? Напугает, как остальных шакаи-ар, или выкинет что-нибудь похуже? Ох, а ведь его могут привлечь к работе, как целителя — особый вид работы с энергией… Как бы мы не заимели неприятности с этой «бездной». — Как насчет того, чтобы вернуться в комнату, выпить чаю и обсудить ситуацию в Академии? Здесь все носятся с подарочком из Ордена, хотят и меня пристроить к его изучению. Можно будет обсудить план действий, — неуверенно закончила я и сцапала один из бутербродов, чтобы унять нервы.
Колбаса оказалась так себе, но когда что-нибудь жуешь, переживать уже не получается.
— Неплохая идея, — улыбнулся Дэриэлл, наматывая на палец медовую прядь и слегка щурясь. Укушенное ухо бессовестно покраснело, придав целителю презабавный вид. — Надеюсь, Ксиль не соврал насчет поваров. Кстати, Нэй, — прищур стал внимательным. — Почему у меня такое чувство, что кто-то поиграл с моей памятью? Я точно помню, что проснулся, обнимая тебя, а потом — провал. Ксиль сказал, что память шалит из-за того, что я… гм… возобновил запас регенов, но почему-то мне кажется, что князь что-то недоговаривает.
— Тебе кажется, — перебила я проницательного Дэйра быстрее, чем следовало, но еще несколько фраз в таком тоне, и списать смущенный румянец на духоту было бы уже сложновато. — И… обязательно говорить о шакарских заморочках? — невинно поинтересовалась я. — Ты как будто смакуешь все это.
Подлый удар, бесспорно. Но у Дэриэлла ни одна черточка не дрогнула.
— Я привык вникать в мелочи, — мягко произнес он, опуская взгляд. Густые золотистые ресницы отбрасывали тень, и казалось, что у Дэйра под глазами легкие синяки. — Прости, Нэй.
Душу захлестнуло чувством вины и уязвимости. Не моей. Чужой.
Я не знала, что сказать. Называется, исправила положение…
— Что все такие хмурые? — весело поинтересовался Ксиль, появляясь из-за колонны с бумажным свертком в руках. — Я, между прочим, рискуя жизнью, добыл для нас чудесные булочки с миндалем и несколько пакетиков смеси для приготовления горячего шоколада. Может, махнем наверх? — соблазнительно улыбнулся он.
— Ура! Идем, конечно, — ухватилась я за первую же возможность разрядить обстановку. — Пошли, Дэйр!
Я подхватила Дэриэлла под локоть с одной стороны, Ксиль — с другой, успев мимоходом потрепать за укушенное ухо, и наша шумная троица смылась из столовой, оставив недоеденный суп и демонстративно передвинутый на край компот с подозрительными грушами.
Всю дорогу Ксиль смеялся, фонтанировал шутками, щипал то меня, то Дэйра, и в конце концов даже помрачневший целитель расслабился и забрал у князя сверток с булочками, чтобы Максимилиан мог взять меня на руки и донести вверх по лестнице.
— Ну что ты брыкаешься, — со смехом выговорил он, вслед за Дэриэллом выходя на нашу площадку. — Так же быстрее получилось. Сама бы ты долго еще ковырялась. Надо, надо блюсти физическую форму, а то я тебя разлюблю и…
Ксиль вдруг резко затормозил и так сильно сжал меня в объятиях, что кости захрустели. Я сдавленно пискнула, инстинктивно попыталась вывернуться из захвата, в один момент ставшего слишком тесным, и увидела около нашей двери гостя.
Невысокий, очень красивый мужчина с лицом, напрочь лишенным возраста — то ли шестнадцать, то ли тридцать лет. Глаза — пронзительно-голубые, колючие, как электрический разряд. Кожа — как мел, разве что в темноте не светится, и такие же волосы и брови. И даже ресницы — но они настолько густые, что их видно даже в полумраке коридора.
Одежда — тоже цвета снега. Объемный свитер, джинсы, кроссовки с серебристыми шнурками и модным лейблом. Все белое… впрочем, нет, в джинсы, похоже, вставлен ремень цвета бирюзы, но от него только краешек выглядывает.
Словом, определенно это был шакаи-ар. Вроде ничего такого, что заставило бы Дэриэлла превратиться в ледяную статую, а Ксиля — хвататься за меня со всей страстью утопающего, который тянется к соломинке.
— Шатт даккар, — очень тихо, но отчетливо произнес Максимилиан. Взгляд у него стал беспомощным… и загнанным? — Чтоб меня…