Жертвы обстоятельств
Шрифт:
— Он жив, леди Сотофа? — неуверенно спросил я. Она махнула рукой.
— А куда он денется? Я могу привести его в чувство хоть сейчас, но лучше сделаю это перед вашим уходом. Потому что кормить этого олуха я не собираюсь, а если мы будем кушать, а он — смотреть, получится как-то некрасиво, тебе так не кажется?…
После обеда, который подействовал на меня как лошадиная доза хорошего успокоительного, леди Сотофа склонилась над неподвижным телом купца Агона.
— Сколько можно валяться, бездельник?! — грозно рявкнула она не своим голосом. Несчастный пошевелился.
— Эту тайну я могу тебе подарить, Джуффин! — улыбнулась
Мы погрузили в амобилер спасенного нами и уже заметно ожившего купца. Я был так огорошен случившимся, что даже ни о чем не спрашивал.
— Как тебе это чудо? — с нежностью спросил сэр Джуффин.
— Ох… Представить себе не могу, каковы же все остальные!
— Остальные послабее будут… Сотофа у них — лучшая из лучших!.. Мой авторитет здорово пошатнулся в твоих глазах, парень?
— Скажете тоже… Но она действительно — нечто невероятное!
— Сотофа — моя землячка, ты уже понял? — улыбнулся мой шеф. — И мой лучший друг в этих краях, хотя видимся мы нечасто и все больше по делу… А лет этак пятьсот с лишним назад у нас был невероятно бурный роман… Жители Кеттари получали море удовольствия, когда после очередной ссоры я арестовывал ее «именем закона» и через весь город конвоировал в Дом на Дороге! Так называлось тамошнее Управление Порядка… Пятьсот лет назад, представляешь?… А потом Сотофа вбила себе в голову, что ей надо вступить в какой-нибудь Орден и укатила в столицу. Я был в шоке от ее выходки! Но жизнь показала, что девочка была совершенно права: в Ордене ей и место…
Я внимательно посмотрел на сэра Джуффина.
— Вы мне это нарочно рассказываете?
— Разумеется, нарочно… Должен же ты понять, почему она со мной так непочтительно обращается! Я ужасно переживаю за свой авторитет! — И Джуффин рассмеялся так заразительно, что я присоединился к нему с каким-то мне самому непонятным облегчением.
В Доме у Моста нас встретил Мелифаро. Изумленно покосился на беднягу Агона, которого мы с Джуффином чуть ли не волокли за собой: его заплетающиеся ноги не слишком-то нам помогали.
— Джуффин, — сказал он скорбным шепотом, — я ничего не понимаю…
Меламори заперлась в моем кабинете, причем меня самого она туда не пускает… И, кажется, она плачет…
— Пусть поплачет! — хмыкнул сэр Джуффин. — Чего бы хорошему человеку не поплакать, если ему плохо? Все образуется, парень, только не пробуй ее утешать: убьет, и я тебя не спасу. Просто не успею, поскольку буду очень занят… Найди Лонли-Локли: пусть бросает все дела и ждет здесь. И сам никуда не уходи, и Меламори передай: пусть приводит себя в порядок. Через полчаса будем работать так, что щепки полетят, чует мое сердце!.. Пошли, сэр Макс! — И, не давая мне опомниться, Джуффин подхватил под мышки несчастного купца и рванул в кабинет. Я растерянно зашел следом.
— Значит так, Макс! — резко сказал Джуффин, усаживая нашего пленника в кресло. —
Например, что случается с людьми, рискнувшими нарушить так называемую «глупую традицию» и обмануть судьбу. Один из них умирает. Кто именно — никогда заранее не ясно, но могу спорить, что в вашем случае это будешь не ты, потому что… ну да не важно! Поверь уж мне на слово. Об этом не принято говорить, поскольку такие вещи каким-то образом знают все, кроме тебя, конечно. «Не моя девушка» — эта фраза звучит куда лучше, чем «мертвая девушка», ты не находишь?… У хорошей дружбы есть свои преимущества перед страстью, в чем вам обоим еще предстоит убедиться… Все, эта тема закрыта, теперь работать!
Я ошеломленно смотрел на сэра Джуффина. Тот виновато пожал плечами, словно давая мне понять, что законы природы от него не зависят.
— Надеюсь, ты не станешь меня душить, если я отдам этому несчастному человеку несколько капель твоего любимого бальзама? — весело спросил он.
— Не стану… если и мне достанется. Я действительно здорово устал!
— Ладно уж, нахлебник! Почему ты до сих пор не купил себе бутылку? Я же говорил…
— Я экономлю, неужели не понятно? — усмехнулся я. Сэр Джуффин Халли с облегчением рассмеялся. Кажется, я приходил в норму. Узнать, что моя боль честно поделена на двоих, оказалось достаточно, чтобы вернуться к жизни.
Что-то похожее произошло вчера с капитаном Гьятой… В конце концов, мне дали понять, что я был не «отвергнутым мужчиной» из слезливого романа, а просто человеком, вынужденным согласиться со своей судьбой. Это очень больно, но так естественно…
Глотнув бальзама Кахара, господин Агон наконец-то начал соображать, что к чему. Когда до купца дошло, что пояса на нем больше нет, он попытался облобызать наши ноги, что нас с Джуффином совершенно не устраивало.
— Лучше ворочай языком, да поживее, парень! — проворчал сэр Джуффин. — Во-первых, кто нацепил на тебя это украшение?
— Его зовут Хроппер Моа, он из ваших мест, сэр…
— Можешь не продолжать! — ухмыльнулся Джуффин. И повернулся ко мне. — Великий Магистр Ордена Лающей Рыбы собственной персоной. Орденок-то был так себе, паршивенький, но парень всегда отличался незаурядным воображением… — И снова уставился на купца своими неподвижными раскосыми глазами.
— Что он от тебя хотел, Агон?
— Одну вещицу. Он хотел украсть одну вещицу, какой-то Великий Талисман, я сам толком не знаю… Мое дело было всучивать его пояса нужным людям, потом Хроппер сам посылал им зов и сообщал, что от них требуется…
— Отлично, а кому ты «всучил» пояса в этот приезд?
— Никому… На этот раз Хроппер сам поехал со мной. Кажется, он понял, что без него толку не будет. Я делал все, как он говорил, но… Самой большой моей удачей был этот мальчик, Апатти, но и он добыл только никчемную копию. После этой неудачи Хроппер год злился, еще год думал, а потом мы снова отправились в Ехо, и он сказал, что это — последнее путешествие, а потом он меня освободит…
— А ты сможешь продолжить свой бизнес, так? — хитро прищурился сэр Джуффин. — Из этих опоясанных ребят получаются такие хорошие воры, правда?