Жесткая игра

Файндер Джозеф

— Правильнее было бы сказать «катастрофа». Смотри.

Он подвел меня к видеотерминалу, стоявшему на тележке, и быстро застучал по клавишам. На экране замерцало зеленое пятно, которое перерезала красная зигзагообразная линия.

— Видишь красную линию? — спросил Марти. — Это место крепления обшивки и лонжеронов.

— Да-а, — протянул я. — Похоже, у нас тут отслоение.

— Это не просто отслоение, это «поцелуйчик».

«Поцелуйчиком» называют дефект, при котором два элемента расположены вплотную друг к другу, но при этом не скреплены.

— Нам

придется его забраковать.

— Марти, ты не можешь этого сделать!

— Хочешь, чтобы стабилизатор отвалился на высоте тридцать пять тысяч футов, когда на борту будет три сотни человек?

— А что, если просто перегрели композит? Или недогрели?

— Лэндри! Можешь хоть землю есть — я закрываю линию.

— Возможно, некачественный гексосайт? — Так называлась эпоксидная пленка, которую мы использовали для соединения композитной обшивки с каркасом.

— У поставщика по ней только положительные отзывы.

— Отсканируешь штрих-код? Хочу проверить кое-что.

Я снял этикетку с рулона гексосайта и протянул ее Марти. Тот поднес ее к другой консоли, отсканировал. На экране появились столбцы цифр: даты и температуры.

Я какое-то время смотрел на дисплей, потом сказал:

— Марти, я пойду в «закупки».

Приемщик комплектующих курил у входа в погрузочный терминал. Это был блондин лет двадцати, с жидкой бородкой. На нем были темные очки, мешковатые джинсы и черная футболка. Он был похож на человека, который никак не может определиться: стать ли ему серфером или податься в какую-нибудь банду. Мне даже стало его жаль. Я как-то провел полтора года в колонии для несовершеннолетних — Гленвью — и знавал таких крутых ребят, что у него бы волосы дыбом встали.

— Ты Кевин? — спросил я, представившись.

— Прости, приятель, я не знал, что тут нельзя курить, — сказал он, бросил сигарету на асфальт и затоптал ее.

— Это не мое дело. Это ты подписал накладную в пятницу, в час тридцать шесть?

— Ну да, а что?

— Ты рано ушел в тот день?

— Да, босс сказал, что все о’кей! — протянул он. — Мы с ребятами ездили на фестиваль в Топангу…

— Ты подписал бумаги, включил температурный датчик, все как положено. А в рефрижератор пленку не положил, так ведь? Влажность и жара просто прикончили товар. Как ты думаешь, почему рулоны доставляют сюда в контейнерах с сухим льдом? И зачем температурный датчик? Правильно, чтобы покупатель знал, что температурный режим был соблюден в точности. А теперь неделя работы псу под хвост.

— Вот черт!

— Знаешь, что могло случиться, если бы Марти не обнаружил этот дефект? Мы бы построили шесть самолетов с неисправными хвостами. А теперь, внимание, вопрос: что происходит с самолетом, когда у него в полете отваливается хвост?

— Твою мать, а! Твою мать!

— Но этого ведь больше не повторится, правда? — Зазвонил мой мобильный.

— Ты что, боссу не расскажешь? — Кевин явно растерялся.

— Нет. Иначе он тебя уволит. Но думаю, ты не забудешь об этом происшествии до конца своих дней.

На глаза парня навернулись слезы.

Я отвернулся, чтобы ответить на звонок. Это была Зои.

— Хэнк Бодин хочет тебя видеть.

Бодин, глава департамента коммерческих авиаперевозок, не был моим начальником. Он был… боссом босса моего босса.

— Но… У меня даже галстука нет!

— Есть, — возразила она. — В нижнем ящике стола. Рядом с пачками китайской лапши. Так что давай не тормози.

Хэнка Бодина я видел много раз, но никогда еще не был в его кабинете — на последнем этаже небоскреба «Хаммонд тауэр» в деловом центре Лос-Анджелеса. Обычно я встречал его, когда он наведывался в наш офис в Эль-Сегундо.

Я прождал под дверью добрых двадцать минут. Наконец секретарша провела меня в кабинет, точнее, в просторный зал, весь в хроме и стекле. Босс не встал, чтобы пожать мне руку. Он неподвижно сидел в черном кожаном кресле с высокой спинкой.

Бодину было под шестьдесят. Седые волосы, глубоко посаженные глаза под густыми черными бровями, массивная квадратная челюсть. Увидев Бодина мельком, вы могли бы назвать его импозантным мужчиной. Проведите в его обществе больше двух минут, и вы скажете — настоящий бульдог.

Я присел на низкий стул у его стола, а Бодин откинулся на спинку кресла и сложил руки на груди.

— Что за задержка на производстве?

— Неполадки с креплением обшивки киля, — сказал я. — Все уже под контролем.

Так вот зачем он меня вызвал! Я приготовился отвечать на кучу вопросов, но он только кивнул.

— О’кей. Собирай чемоданы. Полетишь в Канаду.

В ежегодную поездку в один из самых роскошных рыбацких коттеджей Британской Колумбии отправлялись исключительно наши шишки — дюжина топ-менеджеров «Хаммонда».

— Не забудь взять соответствующую одежду и прочие вещи для активного отдыха. Только не говори, что ты домосед.

— Нет, но… Почему я?

— Господи Иисусе! Приятель, ты что, не знаешь о крушении «евроспейшла»?

— Знаю. А что такое?

— Посреди демонстрации пилот был вынужден совершить аварийную посадку. Внутренний закрылок оторвался и упал на взлетную полосу, прямо у ног господина Дипака Гупты, генерального директора «Эр Индия». Он чудом остался жив.

— Вот как. — Я об этом не знал.

— Господин Гупта не долго думая достал мобильник, позвонил Майку и сказал, что аннулирует свой заказ на тридцать четыре Е-336 у «Евроспейшл». И что хочет с ним встретиться сразу после авиасалона.

— Сделка на восемь миллиардов долларов, — кивнул я.

— Именно. И я сказал Майку, чтобы он не думал покидать Мумбай, пока Гупта не подпишет протокол о намерениях. Даже если у Майка карри будет лезть из ушей.

— Ясно.

Бодин ткнул в мою сторону своим большим мясистым пальцем.