Жестокая ложь
Шрифт:
Габби снова заснула. Мэри вздохнула. Бесполезно пытаться поговорить, когда она в таком состоянии. По-своему, бабушка даже жалела ее. Габби до сих пор не вышла из подросткового возраста. Забота о ребенке и беспокойство о муже, запертом на острове Уайт, ее утомили. Девочка считает, что ее мать позаботится о Чери. В конце концов, Синтия — бабушка малышки, и она в ребенке души не чает. Поэтому Габби думает, что может позволить себе повеселиться. Мэри была не настолько стара, чтобы не понимать человеческую природу. Если бы такое происходило раз в неделю, она ничего не имела бы против. Но
Выйдя из комнаты, она заварила себе чаю, размышляя, чем же это все закончится.
Мэри была уверена, что ответ на этот вопрос она получит очень скоро.
Глава 98
— Моя мама — пожилой человек и просто не в состоянии должным образом позаботиться о ребенке. Думаю, со мной Чери будет гораздо лучше. Надеюсь, и Габби согласится с этим.
Мисс Бирн нехотя кивнула, соглашаясь. На первый взгляд Синтия Каллахан казалась вполне хорошим человеком, но кое-что в поведении бабушки ребенка ее настораживало.
— Полиция уверена, что именно она продавала наркотики?
— Вполне, — сухо ответила мисс Бирн. — Ваша дочь продала наркотик женщине, которая работала под прикрытием.
Синтия демонстративно закатила глаза.
— Боже мой! О чем она только думала? У нее маленький ребенок на руках, а она такое вытворяет! Ее никогда нет дома… Признаюсь, у меня и раньше возникали подозрения. Я видела, что она что-то принимает, только не знала, что именно.
Синтия дала внучке сухарик, а затем проверила ремни безопасности, которыми та была пристегнута к высокому стульчику.
— Она слишком молода, чтобы воспитывать ребенка, — продолжала Синтия. — Я предлагала ей сделать аборт, но моя мама была категорически против. А теперь у нас есть эта малышка, и мы ее любим, но…
Она не договорила.
В целом мисс Бирн соглашалась с мнением, высказанным собеседницей.
— Итак, вы согласны заботиться о ребенке до тех пор, пока мы не решим, что Габриела вновь в состоянии стать полноценным опекуном Чери?
Синтии казалось, что ее собеседница говорит как по писаному. Она могла поклясться, что такой лексикон нечасто можно услышать в районах муниципальной застройки.
— Если вы хотите спросить, согласна ли я присматривать за внучкой до тех пор, пока моя Габриела встанет на ноги, то да, я согласна.
Мисс Бирн улыбнулась.
— Отлично. Признаюсь, мне у вас нравится. Детская комната — просто чудо. Вашей внучке повезло.
Ее похвала польстила самолюбию Синтии.
Проводив мисс Бирн, она взяла внучку на руки и весело заявила:
— Теперь только ты и я! Только ты и я!
Обнимая малышку, Синтия подумала, что надо будет подкинуть Кристине Картер немного наличных. В конце концов, без ее помощи ничего бы не вышло.
Глава 99
— Что
Две ночи, проведенные в тюремной камере, без сомнения, вправили Габби мозги. Она выглядела испуганной и покорной.
— Торговля наркотиками! За что мне такое наказание? Дожить до такого позора!
На Мэри весть об аресте Габби произвела удручающее впечатление, и убитое выражение ее лица вгоняло внучку в краску стыда.
— Я не торговала, бабушка! Это было впервые. Кристи заболела и попросила меня ей помочь. Я просто хотела помочь!
Мэри сокрушенно покачала головой. Как же можно быть настолько глупой?
— Первый раз или пятнадцатый — суду все равно. Тесты показали высокое содержание наркотика у тебя в крови. Значит, тебя лишат права воспитывать собственную дочь. Догадайся, у кого Чери сейчас. Конечно же, у твоей матери, и я уверена, что вернуть ее будет непросто.
Габби застонала от стыда и душевной боли. Жизнь превратилась в кошмар, и все по ее вине. Часы, проведенные в дурно пахнущей камере, заставили ее по-новому взглянуть на жизнь, которую она вела в последнее время. Выводы напрашивались неутешительные. Что подумает о ней мама? Впрочем, Синтия как раз и была тем человеком, который всяческими способами поощрял ее пуститься во все тяжкие. Она сама давала дочери деньги на то, чтобы та пошла и хорошенько «оторвалась».
Странно, но в ту ночь, когда Габби первый раз пошла в клуб, она снова почувствовала себя юной. Там громко играла музыка, было много молодых людей, и Габби стала частью этого маленького мира. Тогда ей показалось, что она поступает правильно. Если бы она была умнее, то не взвалила бы себе на плечи бремя раннего материнства и могла бы свободно тусоваться с ровесниками. Конечно, Габби любила Чери, но потеря свободы довлела над ней, и она решила, что малышке будет хорошо с бабушкой. Синтия ведь так ее любит! Что в этом может быть плохого?
Теперь же, посидев в тюрьме, Габби перестала кривить душой. Ее ошибка заключалась не в том, что она оставляла ребенка с бабушкой, а в том, что делала это так часто. Успокаивая угрызения совести тем, что бабушка любит внучку, Габби позволила, чтобы Синтия стала главной для ее дочери. Дошло до того, что Чери перестала нуждаться в ней. Девочке нужна была только бабушка. И кого в этом винить? Какой же она была дурой! А теперь над ней висит обвинение в торговле наркотиками. Она была в ужасе.
— Я сяду в тюрьму, бабушка?
Мэри в отчаянии покачала головой.
— Не знаю, Габби. Честное слово, не знаю.
Глава 100
Винсент О’Кейси читал письмо с все возрастающим чувством возмущения и обиды. Одно дело узнать, что Габби сморозила такую глупость, и совсем другое — смириться с мыслью, что твой ребенок находится под опекой Синтии Каллахан. После всего, что Габби рассказывала о том, как росла сама, Винсента совсем не радовало, что его девочка отдана на милость такой женщины. В письме, впрочем, говорилось, что Синтия Каллахан очень изменилась и стала совершенно другим человеком. Она вроде бы помогала Габби твердо встать на ноги.