Жестокие цинковые мелодии
Шрифт:
— Это не та штука из-под театра на них напала.
— Слушаю тебя внимательно. — По крайней мере у нее имелась любопытная теория. А у меня — никакой.
— Это был тот тип, которого ты приводил. Ну, который все к Линди клеился.
— Билл? Бель Звон?
— Тебе виднее. Кто-то его еще Звонарем называл.
— Вы всецело завладели моим вниманием мисс Тейт. Более обыкновенного.
— Это бодрит. В смысле, обнаружить, что я могу быть еще кем-то, а не только игрушкой
— Ну, совсем от последнего мне бы тебя отвлекать не хотелось.
Однако она была не в настроении флиртовать. Я, кстати, тоже. Если не считать того, что флирт отвлекал меня от мыслей о катастрофе.
— Готова поспорить, — сообщила она, — все до единого видели одного и того же призрака, напавшего на этих типов. Например, ты кого видел?
Я описал его. И припомнил, что тот показался мне знакомым.
— Вот и я то же самое, — кивнула она. — Это был твой Звон. Только как бы двадцатилетний.
— Черт! Милая, а ведь ты ухватила самую суть. Дирбер и Эйвери вышли, чтобы ловить его. А он перевернул столы.
Возможно, Бель Звон и не мелкий частный некромант, каким притворялся. Возможно, если загнать его в угол, он умеет сбрасывать пару-тройку десятков лет на время, достаточное, чтобы пробить несколько голов, переломать несколько костей и смыться, прежде чем кто-либо успеет охнуть.
Я прокрутил в голове события последнего часа. Не то чтобы все они состыковались безупречно, без сучка и задоринки, но я почему-то сразу убедил себя в том, что Тинни права.
Однако сможем ли мы это доказать?
И стоит ли вообще это доказывать? И касается ли это нас?
Распри между Биллом и Холмом — их внутреннее дело.
У меня своих проблем хватает.
Мне просто необходимо было что-то предпринять — и быстро. Пока Макс с Гилби не решили, что моя работа на них приносит больше вреда, чем пользы.
И я пошел со своим делом к полковнику Тупу.
Славный полковник, выждав заслуживающую восхищения паузу, хмыкнул. Он прямо-таки излучал любопытство и сочувствие. До тех пор, пока я не закончил свой рассказ.
— И вы что, рассчитываете, что я позабочусь об этом? Зачем?
— Как зачем? — потрясенно пробормотал я. — Это же ваша работа.
— Мне трудно испытывать воодушевление, помогая вам делать вашу работу, в то время как вы постоянно затрудняете мою.
Тинни хихикнула.
— Помнишь, что говорится про воздаяние?
Как возмужавший наконец, я воздержался от реплики, что она и сама в некотором роде воздаяние мне за грехи. Вместо этого я снова повернулся к Тупу.
— Мне казалось, вам это будет интересно. В это замешана публика с Холма.
— Меня не интересует благополучие этой публики.
— Я не упоминал таких персонажей, как Звонарь и Лазутчик Фелльске? — Хотя, конечно же, я их упоминал. — Директор тягал меня к себе пару дней назад, потому что ему казалось, я мог бы рассказать ему кое-что про Фелльске. — Так, маленькая наживка.
— У Дила имеются собственные приоритеты.
Туп явно потешался. Это выдавала искорка в уголке глаза.
А может, в его глазах просто отражалось сияние, излучаемое — несмотря на ситуацию — Потоком Яростного Света.
— Понюхайте воздух, — посоветовал я. — Вы уловите запах этого Фелльске.
Но Туп меня не слушал.
— Я столько о ней слышал… — пробормотал он. — А вижу в первый раз. Так похожа на мать…
Ого! Это сильно смахивало на приступ ностальгии. Уж не связано ли с этим какой-то истории?
Возможно, возможно. Барат Альгарда как раз смотрел в нашу сторону, и вид при этом имел далеко не самый довольный.
Тинни включила свое обаяние. Не на полную мощность, но достаточно, чтобы привлечь внимание Тупа. Он прекрасно понимал, что за этим последует, но ничего не мог с собой поделать. Да и никто из нас не смог бы.
Самое что ни на есть колдовство. Магия, чернее черной.
Вот она какая, моя подруга. Магии этой у нее — лопатами не перекидать, но править миром она не хочет. Миру сильно повезло.
Вместо этого она использует свою магию для того, чтобы разжижать мужские мозги. По одному.
Гипотеза мисс Тейт, похоже, заворожила славного полковника. Та самая гипотеза, которую я изложил ему минуту назад.
Тинни договорила и сложила губы трубочкой. Туп поднес к губам свисток и дунул.
Красные фуражки вывалились из кирпичной стены, повыпрыгивали из мостовой, посыпались с неба. Уэстмен Туп позволил себе довольную ухмылку при виде моего потрясения.
Несколько кратких фраз — и стражники рассыпались выполнять приказ. Остался только десяток, занятых непосредственно павшими и просто избитыми чародеями.
— Может, — предположил я, — вам хотелось бы, чтобы они знали, что Звонарь может менять свой видимый возраст?
— Вовремя, Гаррет. Донельзя вовремя.
— Э?.. О чем это вы?
— Я не заикаюсь, не жую и не шепелявлю. Привычка у вас такая: держать критически важную информацию при себе, а выдавать ее, когда уже поздно.
Черт, стоит сделать что-то раз сто лет назад (и не по прихоти, а по желанию клиента), и тебе будут поминать это до скончания времен.