Жестокие намерения
Шрифт:
Все это время я думал, что играю в шахматы со своей сводной сестрой, но она всего лишь пешка; мой настоящий противник гораздо ближе к дому и намного опаснее. Внезапно я понял, что не был таким прилежным, как думал. Мой отец ждал, когда я ослаблю бдительность, и теперь он готов атаковать.
Глава 11
Кей
— Прошло четыре дня и одиннадцать часов с тех пор, как я в последний раз видела Ксавьера. — С тех пор я не могу сосредоточиться на домашнем задании или занятиях.
Кристин лежит на траве рядом со мной, листая TikTok.
— Ты наркоманка, —
Я бледнею.
— Это не так! Я больше не хочу его никогда видеть. Он больной, отвратительный извращенец.
— На пальцах которого ты танцевала, как марионетка, пока не выкрикнула его имя. — К чести Кристин, когда я рассказала ей, что произошло в пятницу вечером, она была в таком же ужасе, как и я. Но после непрерывных жалоб в течение последних четырех дней и одиннадцати часов она устала слышать об этом.
— Я не выкрикивала его имя, — возмущенно отвечаю я. На самом деле, я вообще ничего не говорила; я едва могла думать. Вы могли бы спросить меня, сколько будет два плюс два, и я бы не знала ответ.
Кристин нажимает на паузу в своем видео и бросает на меня понимающий взгляд.
— Ну, я этого не делала! — Говорю я ей с раздраженным вздохом.
Хмыкнув, она возвращается к просмотру.
— Тебе следует сообщить о нем в полицию кампуса. — Она предлагает это уже не в первый раз. — Ты не сказала врачу в Everton, что это он повредил тебе руку при переезде. Нужно же с чего-то начинать собирать документацию.
Я открываю рот, чтобы что-то сказать, но мой ответ замирает на кончике языка, а горло сжимается от неуверенности. Не знаю, как объяснить своей лучшей подруге или даже самой себе, почему я не могу постоять за себя, когда дело касается Ксавьера. Я позволяю ему насмехаться и мучить меня с того самого дня, как мы встретились. Я была холодной и бесчувственной, и даже ябедничала на него раз или два, но это никогда не заходило дальше ворчливой жалобы моей маме.
Словно прочитав мои мысли, Кристин поворачивается на бок и смотрит на меня.
— Если только тебе не нравится внимание.
Я не знаю, что на это сказать. Мой рот приоткрывается, и я отвергаю любой ответ так быстро, как только он приходит на ум. Я ловлю себя на том, что хмуро смотрю на свою лучшую подругу в смиренном замешательстве.
— Мне нравится внимание?
Кристин надолго поджимает губы, словно раздумывая, как мягко мне объяснить. В конце концов, все, что она может сказать, это:
— Возможно. Трудно сказать наверняка. В твои детские годы у Кэрри постоянно менялись мужчины, и она не уделяла тебе столько же внимания, сколько им. Затем, когда она остепенилась с Оуэном, это не было примером хороших отношений. Возможно, на каком-то подсознательном уровне тебе нравится, что Ксавьер одержим тобой, потому что это означает, что кто-то наконец-то оказывает тебе признание, которого ты так отчаянно жаждешь.
— Вау, — шепчу я. — Ты многому научилась из учебников по психологии Никколо.
Она фыркает и переворачивается
— Не дай ему услышать это от тебя. Он уже приписывает себе мою гениальность. На прошлых выходных он сказал моим дядям, что я самая умная в его классе по психологии и у меня впереди блестящее будущее. — Кристин закатывает глаза и издает звук отвращения. — Он говорит это только для того, чтобы польстить мне.
— Может, тебе нравится внимание, — с усмешкой повторяю я ее слова.
Кристин хватает пучок травы и выдергивает его с лужайки Блэкмора, секундой позже осыпая меня травинками.
— Заткнись, — говорит она с неохотной улыбкой, — Ник нравится мне не больше, чем тебе Ксавьер.
Я прикусываю губу, чтобы не сказать то, что думаю на самом деле: если это так, то ты, должно быть, втайне задаешься вопросом, как выглядит твой отчим голым. Вместо этого я говорю:
— Приемные семьи — самые худшие.
— Аминь, сестра.
Глава 12
Ксавьер
Когда я вижу Кей, лежащую на лужайке перед домом в Блэкморе, мне приходится дважды проверить свое приложение для отслеживания, чтобы убедиться, что это она. Ее волосы распущены за спиной, как веер, а глаза закрыты, словно она спит. Полдюжины людей проходят мимо нее, а она не двигается.
Каждый шаг к ее распростертому телу заставляет мое сердце биться быстрее, как у влюбленного кролика. Чем ближе я подхожу, тем больше деталей запоминаю. Например, оттенки русого, пробивающиеся сквозь ее локоны цвета красного дерева. И бледно-розовый оттенок, покрывающий ее свеженаманикюренные пальцы ног. И то, как ее рубашка задирается на несколько дюймов, обнажая пупок. Кей похожа на голливудскую эльфийскую девушку мечты, и я ненавижу то, что чувствую из-за этого.
— Надеюсь, ты пользуешься солнцезащитным кремом, любимая. Мне бы не хотелось, чтобы ты обгорела.
Кей не открывает глаза. Она стонет, закрывая лицо рукой, и говорит:
— Это все плохой сон. Это все плохой сон. Это. Все. Плохой. Сон. — Когда она медленно выглядывает из-под руки, я слегка машу ей. — Мне следовало уйти, когда Кристин ушла на занятия, — говорит она со стоном.
Без приглашения я плюхаюсь на ее одеяло для пикника — желанный барьер между моей ухоженной одеждой и землей. Я провожу осенние и зимние месяцы, играя в футбол в условиях более жарких, потных и грязных, чем эти. Приятно лежать на траве и не видеть ее пятен на своих белых штанах.
— Но ты не ушла. Теперь появился Большой Злой Волк, и он съест Красную Шапочку.
Она с отвращением смотрит на меня, когда садится; ее лицо всего в нескольких дюймах от моего.
— Он не ест ее в той версии, которую мой отец читал мне перед сном.
— Это версия Ксавьера. Это как если бы Тейлор Свифт перезаписала песню Speak Now. — Эту информацию я узнал только потому, что услышал, как Кей обсуждала это с Кристин, и любопытство взяло верх.
— Тебе нравится Тейлор Свифт? — Она недоверчиво выгибает бровь.