Жестокий обман
Шрифт:
Я должен защищать ее, особенно от мерзавцев, гниющих в дырке на сиденье напротив меня.
— Ты лжец. И я слежу за тобой. За каждым твоим шагом я слежу и жду, когда ты облажаешься - а ты это сделаешь - все, над чем ты так упорно работал, взорвется у тебя перед носом, как та машина.
Его беззлобный смех пробежал по моему позвоночнику.
— Но ты забываешь, что партнерство нашей семьи важнее, чем любая киска. Нам нужно развивать империю, и я не стану отвлекаться на пару красивых сисек и толстую задницу.
— Убирайся на хрен из моего офиса. Ты не
Он поднимает руки в насмешливом почтении. Снаружи он твердый, как вулкан, но внутри - чистая расплавленная лава.
— Ты становишься мягким, Даниил Козлов. Истории, которые я слышал о тебе, легендарны. Ты оттрахал почти весь Нью-Йорк. Ты никогда не позволял женщине водить себя за яйца. Что случилось? — Он громко цокает.
Моя рука опускается под стол, и, не раздумывая, я нацеливаю пистолет ему в голову.
— Она случилась, ты, ублюдок.
Пока тикают секунды, наши взгляды задерживаются и сталкиваются. Я осмеливаюсь прицелиться в него, но, он знает, что я не выстрелю. Во всяком случае, не здесь. В конце концов, он отрывает глаза от меня, выражение его лица скучное, только щека напряглась. Он медленно поднимается со своего места, его рука лежит на дверной ручке. В последнюю секунду он поворачивается и произносит прощальную фразу.
— Бьянка всегда была готова встать на колени. Я надеюсь, что она окажет тебе такое же внимание.
В воздухе раздается резкий взрыв, мой палец крепко сжимает спусковой крючок. Это предупредительный выстрел. В следующий раз мозги Диаса разлетятся по всей стене. С безумным смехом он выскальзывает из комнаты, и все, чем я могу похвастаться за свою вспышку, - это злость, скрутившая мое нутро, и пустая гильза на полу.
ГЛАВА 26
Бьянка
Сегодня четверг, и в доме тихо. В общем-то, здесь всегда тихо, поскольку все так разбросано, но Андрей и Джорджия уехали из города, а Кира, которая часто приезжает в гости, ночует в своем лофте в Бруклине.
От нечего делать я провожу часть дня в студии Джорджии. Художник из меня никудышный, но я также понемногу схожу с ума, поэтому научилась расширять границы и пробовать новое. Джорджия была достаточно любезна, чтобы дать мне несколько базовых уроков акварели, и даже если мои работы и вполовину не так хороши, как ее, сидеть в ее великолепной студии на третьем этаже дома с видом на море и Эрис рядом со мной - лучший способ расслабиться, который я могу придумать.
Выбрав лазурно-голубой цвет для неба моего пейзажа, я наношу его кистью на холст и пытаюсь наложить цвета в соответствии с указаниями Джорджии. Прошла еще одна неделя, а у меня по-прежнему нет никакой новой информации, которую я могла бы предложить Дейдре. Она знает, что я еще не пустила в ход "жучков" здесь, в поместье, и
Время ускользает сквозь пальцы, и не успеваю я оглянуться, как солнце уже так низко, что лишь смутно мерцает на небе. Мой шедевр вряд ли можно назвать таковым, но он и не ужасен. Я оставляю картину на мольберте - завтра решу, что с ней делать.
Когда я встаю, Эрис поднимается со своей собачьей лежанки и стряхивает с себя последние остатки сна. Когда она не разгребает дерьмо, она очень хорошая собака и довольствуется тем, что проводит рядом со мной большую часть дня. Когда она со мной, я чувствую себя не так одиноко, иронично, учитывая, что именно по этой причине я сказала Даниилу, что купила ее, хотя в тот момент это было далеко не так.
Собака хорошо выполняет обе свои функции.
Я вела Эрис на поводке, как я быстро научилась, через парадные залы особняка к нашей комнате. Джорджия отметила, что в доме много замечательных оригинальных произведений искусства, но я должна признать, что крупные имена для меня непонятны. Тем не менее, я оценила красоту дома. Интересно, может быть, это прикосновение Джорджии, потому что дом не просто оформлен со вкусом, но в нем чувствуется домашний уют, как будто здесь действительно живут и любят люди. Такого, конечно, не было ни в одном из домов моего дяди.
Вернувшись в нашу комнату, я застаю Наталью Кашину, которая расставляет для меня чайный сервиз. Бывшая няня Козловых, превратившаяся в домработницу, занимается почти всем хозяйством. Она больше похожа на члена семьи, чем на сотрудницу, но, думаю, ей нравится следить за домашними делами Козловых. И Джорджия обожает ее так же, как и я.
— Так, так, а это что такое? — спрашиваю я, проходя в комнату, когда Наталья наливает мне в маленькую фарфоровую чашечку кипящую жидкость. Это миниатюрная женщина с серебристыми волосами, всегда аккуратно убранными назад, и теплым настроением.
— Я подумала, что вы с Даниилом захотите немного взбодриться после обеда, — любезно отвечает она, наклоняясь, чтобы погладить Эрис. В отличие от Нади, Наталья гораздо терпеливее относится к моей непокорной собаке.
— Даниил? — говорю я, оглядывая комнату. — Я уверена, что он все еще в казино.
— Был, — подтверждает она, — но он вернулся домой раньше. Может быть, он хотел сделать тебе сюрприз.
Волнение нарастает. Несмотря на то, что Даниил из кожи вон лезет, чтобы найти для меня время, я редко вижу его так рано.
— Где же он? — Я оглядываю комнату, но его не видно.
— Просто в своем кабинете, заканчивает какие-то дела. Я уверена, что он не задержится. Я могу сообщить ему...
— Не нужно. — Я смягчаю свое прерывание легкой улыбкой. У меня затылок заныл от осознания этого. Если и была причина посетить его офис, то это была именно она.
Волнение, которое я испытывала мгновение назад, сворачивается в тупую боль в животе. Ведь то, что мне предстоит сделать дальше, не приносит мне никакой радости. Совсем наоборот.