Жестоко и прекрасно

Лейн Терри Э.

— Хм. Пицца. Я вижу, ты очень стараешься произвести на меня впечатление. Это одно из моих любимых блюд.

Он опускает голову, так что его рот находится рядом с моим ухом. Теплое дыхание обдувает мою шею, вызывая мурашки по коже.

— Хм-м-м. Еще не совсем. Я буду стараться сделать это после того, как мы поедим.

Мой рот образует идеальное О, когда жар поднимается от груди к макушке. Я уверена, что мое лицо такое же красное, как яблоко, которое я заметила на его кухонной стойке.

Его губы едва касаются меня, но они словно прожигают

меня насквозь. Следуя по дорожке к ложбинке у основания моего горла, он осыпает меня поцелуями, пока не достигает моего лифчика. На мне свитер с V-образным вырезом. Опустив голову, он поднимает глаза, спрашивая разрешение. Дождавшись кивка от меня, он продолжает, просовывая палец между тканью моего лифчика и моей грудью. Мой сосок реагирует так, как будто к нему никогда раньше не прикасались. Он оживает, превращаясь в колючую вершину. Я хочу, чтобы его рот сосал его. Должна ли я сказать ему об этом? Я не хочу выглядеть какой-то бесстыдной шлюхой. Но, возможно, он хочет, чтобы я сказала именно это.

— Дрю?

— Ага.

— Было бы ужасно, если бы я сказала тебе, что хочу, чтобы твой рот был на мне, а не твоя рука?

Синие глаза останавливаются на мне. Его зрачки расширяются, говоря мне, что я попала в точку. Он хочет меня так же сильно, как я хочу его.

— Нет. Это не так. Кейт, я хочу раздеть тебя и прикоснуться к тебе везде. Но, может быть, мы должны сначала поесть. Если мы этого не сделаем, мы, вероятно, вообще не будем есть. Ты — все, о чем я думал всю неделю.

— О… ладно. — Он прав. — Тогда пицца?

— На самом деле, я пошутил об этом. Я буду готовить для тебя. — Он целует меня, прежде чем отпустить. Затем он подходит к холодильнику и начинает вытаскивать еду. Курица, разные овощи, какие-то соусы в бутылочках. Он смотрит на меня. — Ты сможешь догадаться?

— Стир-Фрай?

— Прекрасно!

В мгновение ока блюдо готово.

— Кейт, в холодильнике есть бутылка Шардоне. Возьмешь его вместе с двумя бокалами из шкафчика рядом с раковиной?

Я нахожу упомянутые бокалы и бутылку вина и несу их к столу. Расставляем тарелки с едой, и садимся есть. Он смотрит, как я откусываю первый кусочек.

— Это вкусно.

— Тебе нравится?

— Да, это действительно вкусно. — Удивительно. Я ожидала, что это будет средне, но это очень вкусно. И я ему так говорю. — Ты действительно хорош на кухне.

— Подожди, пока не увидишь меня в спальне.

Я чуть не выплёвываю кусок еды, который только что откусила. Он хлопает себя по колену, потому что думает, что он смешной.

Я поднимаю брови.

— У меня сложилось впечатление, что ты старше двенадцатилетнего подроста, в отличие от большинства мужчин.

— О, Кейт. Как ты могла так ошибаться насчет меня?

И у него такое щенячье выражение лица, и я тут же умираю со смеху.

— Итак, человек многих талантов.

— Боюсь, тебе придется выяснить это самой. — Теперь он не шутит. Его голос стал более глубоким, почти хриплым. Он наклоняется и говорит. —

Я почти ни о чем другом не думал, кроме возможности быть с тобой. Во всех смыслах этого слова. Но скажи одно слово, Кейт. Одно слово, и мы ничего не будем делать, только сидеть и разговаривать. Это полностью твой выбор.

Я кладу нож с вилкой и смотрю на него. Его глаза ясны, как небо в весенний день. В них нет юмора; только честность и забота, правда и искренность. Дотянувшись до его руки, я беру ее в свою и долго смотрю на нее. Длинные пальцы идеальной формы находятся на сильной, твердой руке. Не мозолистая, но и не мягкая. Я подношу ее к губам, целуя его костяшки пальцев.

— Я знаю, что ты никогда не сделаешь со мной того, чего я не хочу. Но я бы обманула себя и тебя, если бы сказала, что не заинтересована в том, чтобы быть с тобой. Я тоже почти ни о чем другом не думала всю неделю. Это чертовски усложняло подготовку к экзаменам и викторинам. И я почти хотела писать эротические журналистские статьи из-за тебя. Ты занимал мои мысли во сне и наяву всю неделю, так что я тоже не могу дождаться того, чтобы быть с тобой, Дрю. Любым способом.

Он разворачивает свою руку, чтобы взять мою.

— Ну что, ты закончила есть? Потому что после этого признания я обнаружил, что все, чего я хочу, — это видеть тебя голой.

Я отодвигаю стул и встаю. Он тоже. Он пытается помешать мне взять мою тарелку.

— Оставь здесь.

— Нет. Это будет отвратительно, если мы это сделаем.

Мы в спешке убираемся. Пока мы это делаем, он касается меня, моей руки, моей щеки, ничего откровенно сексуального, но все это настолько интимно, что, когда мы заканчиваем, он поворачивается ко мне, и наши губы сливаются в сокрушительном поцелуе. Это сочетание сладкого и острого одновременно. Затем я отступаю назад, пока он ведет нас в спальню.

Моя сумка все еще стоит на его кровати, и он спрашивает меня, не нужно ли мне в туалет. Я хотела бы почистить зубы, поэтому я говорю да. Я копаюсь в своей сумке, чтобы найти то, что мне нужно, но когда я оказываюсь за закрытой дверью, мои нервы сдают. Мои руки дрожат, когда я мажу зубную щетку зубной пастой. А если я ему не нравлюсь? Что, если я не соответствую его стандартам? Что, если я настолько неопытна, что могу разочаровать? О, Боже, где Дженна, когда она мне так нужна? Мне нужна серьезная ободряющая беседа прямо сейчас.

— Кейт, все в порядке?

Дерьмо!

— Ага. Дай мне секунду.

Мои планы на сексуальную ночную рубашку рухнули. Я не могу больше откладывать это, поэтому открываю дверь. Вот он стоит, уголки его глаз опущены вниз от беспокойства.

Когда я была ребенком, мне нравилось летом в Чарльстоне после сильного ливня. Когда прилив необычайно высок, мелководье затапливает прибрежные районы, а когда штормы выливают несколько дюймов осадков, повсюду появляются небольшие бассейны. Я чувствую, будто мои кости растворились в одном из этих бассейнов.