Жестоко и прекрасно
Шрифт:
Мои брови поднимаются, и она начинает поворачивать назад.
— Как друзья. Я не знаю, чему Кенни может завидовать. Кенни ждет успех. Однажды он станет сенатором, как его отец, а я буду его женой. Он именно тот парень, с которым мне следует быть.
Когда Дженна становится такой, лучше не спорить. Я не согласна, поэтому меняю направление разговора.
— Давай посмотрим на ту фотографию Брэндона.
Нерешительно она вытаскивает телефон из сумки. Пока она прокручивает галерею, я могу сказать, когда она добралась до картинки. Все ее лицо светится. Она передает его. Там, с ухмылкой плохого
— Он горячий.
Она пожимает плечами, и я вижу копну темных волос и татуированные рукава. У мальчика лицо, которое заставило бы девушек задрать юбки, это точно.
— Он тебе нравится, — говорю я, потому что на самом деле это не вопрос, основанный на языке ее тела.
Она снова вздыхает.
— Мы с ним похожи, — наконец признается она. — Теперь твоя очередь. Что ты делала на вечеринке, потому что ты выглядишь так, будто Луиза наконец-то напилась, и не алкоголя?
По крайней мере, она признает, что ей может нравиться этот Брэндон. Итак, я рассказываю ей о танцах с другом Кеннета, а затем с Тедом.
— Он был там, — хнычу я.
— Кто был?
На ее лице замешательство.
— Энди.
Ее челюсть отпадает… и остается там.
— Точно. В одну минуту я танцую с Тедом, в другую танцую танго с Дрю. Затем эта чертовски сексуальная песня, и я в огне. Я так хочу его, так что мне делать? Я сбегаю.
— Только не снова, — вздыхает Дженна.
— Я ничего не могла сделать. Мое сердце горело и болело под давлением происходящего. Клянусь, я хотела его и ненавидела одновременно.
— А что потом? — Ее бровь вопросительно поднимается.
— Я позволила ему трахнуть меня на балконе. Кто так делает? Было жарко и грязно, и это было прямо на открытом воздухе, где все могли видеть.
Гигантская струя воздуха со свистом вырывается из ее легких.
— Вау. Звучит более чем горячо. — Она воздевает руки к потолку и улыбается. — Слава маленькому Иисусу, Луизу наконец-то обслужили.
Я хватаю подушку и бросаю ей.
— Это не смешно. Он подарил мне лучший оргазм, который у меня когда-либо был, и ушел. Зачем ему это делать?
Она поджимает губы, и я вижу, что она думает, что я должна знать ответ.
— О, я не знаю. Чтобы научить тебя, каково это быть тем, кто остается стоять, когда кто-то убегает от тебя?
Я закрываю рот и опускаю голову.
— Значит, это моя вина.
Она подходит и заключает меня в объятия.
— Я люблю тебя, Кэтти Медвежонок, но Дрю… — Когда я бросаю на нее взгляд, она поправляется. — Энди, должно быть, сыт по горло твоей беготней.
— Значит, я ошибаюсь.
Она отстраняется и смотрит на меня.
— Дело не в том, что ты ошибаешься. Тебе нужно решить, чего ты хочешь. Тебе нужно простить себя и дать ему шанс или уйти навсегда. Ты не можешь продолжать прятаться и не выходить из дома, потому что боишься любить его или кого-то еще.
— Мне нужно немного вина, — говорю я, потому что она права.
— Мне нужно мороженое. Так что доставай и то, и другое.
После того как мы наполнили наши животы, пока шутливо ненавидели мужчин, я так много ворочаюсь ночью, что Дженна в конечном итоге спит на диване. Когда наступает утро, мы проводим остаток дня вместе на
Другая причина для Uber в том, что я решила встретиться с Энди на работе. У него сегодня обход в больнице. Благодаря детективным навыкам Дженны, которая звонит в его офис и симулирует чрезвычайную ситуацию, служба вызова выдает его местонахождение. Боже, я люблю эту девушку.
Поездка на Uber в аэропорт, а затем к Энди — это несильно долго, но я понимаю, что должна это сделать. Энди отличный парень, и я была бы тупицей, если бы не воспользовался вторым шансом с ним.
Направив свою внутреннюю Дженну, мне удается выяснить, где находится отделение онкологии, от человека на стойке информации в больнице. Что еще более важно, я получаю бейдж посетителя, чтобы ко мне не приставала охрана, когда я брожу по залам. Дело в маленькой лжи о том, что мой брат, доктор, получит сюрприз в день его рождения, и это делает свое дело.
Я взволнован, когда выхожу из лифта. Я думаю о том, чтобы затащить Энди в кладовку и заняться с ним делом. Я практически вибрирую от желания, когда наконец добираюсь до онкологического отделения, когда меня настигают воспоминания. Я должна остановиться, потому что чувствую, что что-то сжимает мое сердце тисками. Я не могу дышать. Достаточно увидеть пациентку с безволосой головой, чтобы вспомнить, где я нахожусь, и все воспоминания всплывают снова. Я прислоняюсь к стене, задаваясь вопросом, как Энди это делает. Как он может стоять здесь? Мне так больно, и я знаю, что он хочет помочь людям победить эту неприятную болезнь. Я знаю это. Я выпрямляюсь и контролирую дыхание. Это часть соглашения, Кейт. Если ты не можешь справиться, тебе нужно уйти от него.
Я вспоминаю образ Энди. Он того стоит, говорю я себе трижды, потом выпрямляюсь и начинаю идти. На сестринском посту, мимо которого я прохожу, стайка медсестер оживленно болтает. Они напоминают мне, что на этом этаже не только смерть и полное разрушение сердца.
— Она сейчас с ним, — слышу я одну из них.
Я думаю, что сплетни — это факт рабочей жизни. Я должна позвонить Мэнди и узнать, как прошли ее выходные с Дэниелом. Я должна помнить, что даже если Дженны нет в городе, я не одинока.
Когда я поворачиваю за угол, мое внимание привлекает резкое движения в нише. Мне приходится прикрыть рот, чтобы не дать вырваться хрипящему звуку. Взъерошенной шапки грязно-светлых волос над блондинкой с хвостиком достаточно, чтобы я могла разглядеть Дрю, чьи губы прилипли к другой женщине. Я не теряю времени зря, когда мои ноги скрипят по кафельному полу. Я бегу, и на этот раз не зря.
На тротуаре на меня обрушивается порыв морозного воздуха. Начинают падать снежинки, и я пытаюсь решить, стоит ли мне вызвать еще один Uber или просто взять одно из такси, ожидающих у тротуара. Я в центре города, и такси в изобилии. Я прохожу мимо и сажусь в первую попавшуюся.