Жестокое желание
Шрифт:
Лоренцо испускает долгий вздох.
— Пока что все может оставаться так, как есть, — тихо говорит он. — Мы будем жить одним днем за раз.
— Мы? — Я чувствую, как сильно бьется сердце в груди. — Мы?
Лоренцо наклоняется и снова ловит мой подбородок в свои пальцы, прижимаясь поцелуем к моим губам.
— Об этом, — тихо говорит он, — мы можем поговорить в моей квартире. Не хотите ли вы пойти со мной домой на ночь, мисс Илени?
Я не могу сдержать улыбку, расплывающуюся по моему лицу.
— Да, — тихо шепчу я. — Да, я бы очень этого хотела.
17
МИЛА
Проснувшись
Все это до сих пор кажется сном. Лоренцо ждал водитель, который отвез нас к нему домой, не в пентхаус, а в просторную квартиру на верхнем этаже одной из городских высоток. Я не успела ничего толком рассмотреть, потому что он сразу же отвел меня в спальню.
Это отличалось от того, что было в моей гардеробной, больше похоже на первую ночь, которую мы провели вместе в моей постели. Он был медленнее, осторожнее, следя за тем, чтобы мне не было слишком больно для второго раза. Он опустился на меня, вылизывая меня до медленного оргазма, от которого все мое тело словно расплавилось изнутри, а затем вошел в меня, трахая меня длинными медленными движениями, которые довели меня до еще одного кульминационного момента, прежде чем он вырвался и кончил мне на живот.
Я ненадолго задумалась о том, что мне следовало попросить использовать презерватив. Это было бы безопаснее. Но, почувствовав его горячий и голый член внутри себя, я не хочу, чтобы между нами что-то было. Особенно когда я не знаю, сколько еще раз мы сможем это сделать.
Не было никаких обещаний относительно того, что будет дальше. Пока что, решили мы, все остальное останется прежним. Но я видела его взгляд, собственническое беспокойство, то, как сжались его губы, когда я сказала ему, что должна работать в клубе сегодня вечером. Я знаю, что это не может длиться вечно.
Я приняла душ в его огромной ванной, привела себя в порядок и снова оделась в три часа ночи, совершенно измотанная. Уже в четыре я вернулась к себе домой, стараясь на цыпочках пройти мимо Дарси, но она все равно проснулась.
— Ники понравился балет, — прошептала она, вызвав во мне новую волну вины за то, что я сразу же не вернулась домой, чтобы увидеть его и разделить с ним восторг от представления. Дарси увидела выражение моего лица и покачала головой. — Все в порядке, — пообещала она. — Он отключился еще до того, как мы вернулись домой. Ты заслужила веселый вечер.
Она не стала спрашивать, где я была, и я была рада. Мне не хотелось пытаться объяснять или, что еще хуже, лгать. Она ушла домой несмотря на то, что было уже поздно или рано, в зависимости от точки зрения, а я легла спать, едва успев забраться под одеяло, прежде чем отключилась.
Теперь я вытряхиваю хлопья в две миски для Ники и себя, оглядываясь, чтобы увидеть, как он лучится на меня, когда тянется за молоком. Как никогда, мне хочется, чтобы он заговорил, я хочу услышать, что он думает. Но выражение его лица говорит мне о том, как ему было весело, и когда я перевожу взгляд на книжку, на которой он раскрашивает страницу, я вижу, что это балерина.
Он хмурится, смотрит на меня, на картинку, а потом берет карандаш. Медленно, большими печатными буквами он пишет:
— Сохранил это для тебя. Красивая.
На глаза сразу же наворачиваются слезы.
— Она красивая, — говорю я ему, слыша, как дрожит мой голос, когда я это говорю. За последние несколько месяцев Ники стал лучше справляться со школьными заданиями, но все попытки заставить его общаться с помощью письма, а не речи, упирались в тупик. Но сейчас, впервые после аварии, он написал предложение.
— Это хорошо, Ники, — говорю я. — Это действительно хорошо.
Сегодня у нас выходной от балета, так как вчера был показательный концерт, а значит, я могу провести весь день с Ники, пока мне не нужно будет идти на работу. Я хочу использовать его по максимуму, поэтому после завтрака стряхиваю с себя усталость и собираю его в парк. Мы играем во фрисби около часа под ярким полуденным солнцем, пока я стараюсь не обращать внимания на то, как сильно я устала, а после я использую немного драгоценных денег, которые я припрятала, чтобы сводить его в бургерную возле воды, а после съесть мороженое. Я редко ем что-то настолько калорийное, как гамбургер, этого требует балет, но в этот раз я позволила себе побаловать себя, сказав, что заслужила удовольствие. В любом случае, если учесть вчерашнее выступление и все, что мы делали с Лоренцо после него, я думаю, что сделала более чем достаточно кардио.
Мы идем обратно пешком, пока кварталы не становятся немного грубее, а затем садимся на автобус и возвращаемся в квартиру. Я включаю мультики для Ники и немного дремлю на диване, пока не слышу ключ Дарси в двери, и внутренне стону. Это значит, что пора собираться на работу, к которой я совершенно не готова.
После прошлой ночи последнее, чего я хочу, это вернуться к танцам для отвратительных, лапающих мужчин, которые видят во мне лишь объект, чтобы возбудить их, а они могли бы отвязаться. Вчера вечером я так настойчиво говорила Лоренцо, что не хочу бросать работу в клубе, но правда в том, что это не имеет ничего общего с желанием, а все связано с ощущением, что я не могу.
Если бы я доверилась Лоренцо, а он бросил бы меня, я бы снова начала все с нуля, как после аварии, имея только сбережения нашей матери и небольшую зарплату за балет, чтобы продержаться, пока я что-нибудь не придумаю, только на этот раз у меня не будет сбережений.
Я поднимаюсь с дивана, когда Дарси опускается рядом с Ники и иду в душ. Через полчаса я надела черные джоггеры и обтягивающий черный топ, нижнее белье и все остальное, что мне понадобится для вечера, было сложено в сумку, а волосы уложены на макушке. Я закончу готовиться в клубе, как обычно.