Жгучий танец. Книга 2
Шрифт:
Вспомнилось, что он заслонил собой Ричарда от смертельного заклинания. Сожаление о его гибели затронуло мою душу, но не опалило скорбью. Странно. Почему боль утраты не бередит сердце, ведь он был моим лучшим другом! Тут же вспомнила, что Верховный Судья наслал магический дождь, смывший горечь утрат. А вчера я почти не помнила об этом. Всё же не надо было Судье вмешиваться и дать нам возможность оплакать друга.
Глянув на Ричарда, поняла, что он тоже находится под тяжестью воспоминаний, ведь Эрик пожертвовал собой, чтобы спасти его.
–
– Жаль, что так получилось, - согласилась я, еле сдерживая слёзы. – Он был хорошим другом.
– Да, таких, как он, не было и не будет. Он останется жить в наших сердцах.
– Его не вернуть, - философски заметила я, подавив боль утраты. – Нам предстоит жить дальше с воспоминаниями о нём.
Ричард промолчал и поцеловал меня, будто не верил, что мы с ним наконец-то вместе. Законные муж и жена.
Снаружи начали доноситься голоса и послышались заклинания, создающие еду: все готовились к завтраку. Одевшись, мы вышли из шатра. На утёсе были расставлены маленькие круглые столики, накрытые белоснежными скатертями. На них стояли чай, кофе, соки, разнообразная выпечка. Мы заняли один из столиков и поели.
Когда все закончили трапезу, за нами прибыли крылатые кареты. Ричард подвёл меня к одной из них и помог подняться по её ступеням. Он сел рядом с достоинством короля, будто всю жизнь только и делал, что управлял миром. Как всегда, уверенный в себе, спокойный и сильный. Настоящий лидер.
Наши друзья расселись в такие же кареты и те взмыли ввысь. Наша карета летела первой.
Вскоре кареты, следующие за нами, стали разлетаться, разнося своих пассажиров по домам и разным городам. Думая о радостных встречах, что ждали наших друзей, я ощущала приятный трепет. Мы же летели в Эттэн: в нём мы с Ричардом познакомились, в нём же и собирались жить.
Первые, кому мы нанесли визит, были родители Эрика. Они были безутешны. Его мама заламывала руки и причитала, говоря, что Эрик всегда хотел видеть меня счастливой. Наверное, она желала сказать совсем не это, но долг приличия обязывал. Она не осмелилась в присутствии нового Властителя Департамента кидаться обвинениями, или проявить неучтивость, не впустив нас в замок.
Мы выразили соболезнования, после чего Ричард велел Представителям Департамента обеспечить спокойствие семейства Ноэль и пообещал, что они ни в чём нуждаться не будут. Только им от этого было мало проку, когда не стало их любимого единственного сына. Моё сердце разрывалось от боли при виде их страданий. Только помочь им я не могла.
Я готова была поклясться, что Элизабет Ноэль с удовольствием бы повыдёргивала нам с Ричардом все волосы и наслала неизлечимое проклятье в отместку за гибель сына. Артур Ноэль тоже поглядывал на нас недобро, поэтому мы поспешно откланялись.
– Потом надо будет что-то придумать, чтобы облегчить их боль, - сказал Ричард, когда мы
Неожиданно к нам под ноги бросился фибровый чемоданчик. Оказывается, он с тех пор, как я ушла, так и остался в замке Ноэль. От радости он высоко подкидывал задние ножки и восторженно орал.
– Как я счастлив, как я рад! Господин, леди Мэри, вы вернулись!
Ричард просиял, увидев фибрового друга.
– Я скучал по тебе, - признался он, погладив чемоданчик по жёстким рёбрам.
– Я тоже! Я тоже! – вопли чемоданчика разносились по всему парку замка Ноэль.
– Утихомирься, - шикнул Ричард, оглядываясь на замок. – У людей горе.
Чемоданчик присмирел, приткнувшись к ногам хозяина, и тихо проговорил:
– Но что я могу сделать, если у меня великое счастье?
Мы прошли к карете и сели в неё. Чемоданчик лихо запрыгнул внутрь, щёлкая замками от возбуждения.
– А теперь домой, - как-то напряжённо выдохнул Ричард, и карета взмыла ввысь.
Я удивлённо посмотрела на мужа.
– Ощущение, что ты боишься.
– Можно и так сказать, - кивнул он, выглядывая в окошко на проносившиеся под нами замки и дома. – Не знаю даже, как родители воспримут меня в новом качестве Властителя Департамента и Повелителя Магии. Раньше-то я просто был их сыном – обычным юношей, не обременённым ответственностью перед миром, и который мог позволить себе сумасбродства. Мы никогда не говорили о моих настоящих родителей и довольствовались тем, что приёмных я считал единственными. Но сейчас всё изменилось. Не хотелось бы, чтобы это повлияло на наши отношения. Я люблю их и своего сводного брата Николауса. Я был бы рад, чтобы всё осталось по-прежнему.
Приземлившись, карета тяжело подпрыгнула и покатила вперёд к парадной лестнице величественного замка Грей. Эта дорога, обрамлённая раскидистыми многовековыми дубами, была мне знакома. Ночью, когда Ричард привёл меня в домик для гостей, я уже видела издали великолепие замка. Но теперь мне предстояло поселиться в нём и стать членом семьи. Было очень волнительно.
Карета подъехала и остановилась перед парадным входом. Ричард помог мне выйти. По широкой мраморной лестнице к нам выбежала прислуга. Их счастливые лица говорили красноречивее слов. Ричард поприветствовал всех, а сам впился глазами в распахнутые входные двери.
В их проёме появилась хрупкая фигура, затянутая в синее платье с пышными юбками. Было видно, что женщина держалась из последних сил, чтобы не упасть.
– Матушка! – завопил Ричард и ринулся вверх по лестнице.
Миссис Грей слабо вскрикнула, раскинула руки и заплакала. Ричард упал в её объятия и прижал к себе её тонкий стан.
Они долго стояли, обнявшись, а потом о чём-то тихо заговорили. Миссис Грей гладила сына по лицу и плакала. Вскоре к ним присоединился отец – шикарно одетый, с гордой осанкой. Он одобрительно хлопнул сына по плечу и сказал: