Жил-был щелкунчик
Шрифт:
— От матери тоже. Характером она точно в тебя, — пробормотал Кон между поцелуями. — Когда я уходил, они там болтали совершенно свободно.
Мег не могла сдержать
— Эта книга связала нас, словно волшебством, мой милый.
Кон убрал волосы с ее лба.
— Когда я встретился с мамой, и мы начали говорить о прошлом, я очень многое вспомнил. Одним из самых сильных впечатлений моего детства было как мама читала мне «Щелкунчика». Поэтому мне хотелось, чтобы у тебя осталась именно эта книга на память о России. Она стала для меня символом любви и надежды, Мегги. Нашей с тобой любви. А теперь все сбылось. — Он снова поцеловал ее и крепко обнял. — Как я мечтал о тебе, Мегги. Я люблю тебя так сильно, что даже страшно становится.
— А мне страшно подумать, что я чуть было снова тебя не потеряла.
— Я не обманывал тебя, Мегги. Когда я выходил из дома в Рождество, мне и вправду
— Слава Богу, что попытался! Я так сильно тебя люблю! Кон… — она застонала от удовольствия, когда он впервые прикоснулся к ее плоти. — Я не могу поверить в это. Я не сплю?
— Какая разница? — спросил он хрипло. — Мы наконец вместе. Любые вопросы и объяснения могут подождать, ведь главное то, что ты сейчас со мной. Люби меня, Мегги. — В его умоляющем голосе отражалась вся сила его желания, и тело Мег не могло не откликнуться. Она отдавала себя единственному мужчине, который был для нее всем — защитником, другом, любовником, мужем, отцом ее ребенка.
Немногим женщинам довелось заехать так далеко от дома, пройти такой необычный и трудный путь к своему счастью.
Но она сделала бы это снова ради любви Константина Руденко — властителя ее сердца и, что еще важнее, сердца Анны.