Жила-была Хозяйка или дорогами иных миров

Боброва Екатерина Александровна

Когда до дома оставалось километра три, перед Виктором Степановичем, успевшим к тому времени набрать приличную скорость, пронеслось что-то черное и лохматое. Вынырнуло из елок, обдало снежной пылью и беззвучно исчезло, растаяв среди сугробов залитого солнцем леса.

Мужчина остановился, воткнул лыжные палки в снег, освобождая руки. Дыхание у него перехватило, а сердце зашлось, рвано стуча в груди. Он не разглядел, что это было, лишь ощутил, как опасность сгущает вокруг воздух, как от страха выступает капельками пот на спине, и рука сама тянется к кобуре.

—

Я бы не советовал, — голос раздался чуть в стороне, и было в нем столько уверенности, какая бывает у молотка, зависшего над чашкой: дернешься — разобью, без вариантов.

Виктор Степанович вернул руки на лыжные палки. Глубоко вдохнул, утихомиривая разыгравшееся сердце. Страх ушел. Осталось непонимание — на кого наткнулся? На тех, кто берет штурмом дом или тех, кто отбивается?

— Где второй?

Штурмующие о втором могли только догадываться, этот же знал наверняка.

— Кто вы? — спросил, не поворачиваясь. Рядом заскрипел снег, и большая черная собака уселась в паре метров от мужчины. Она склонила голову и, как показалось Виктору Степановичу, укоризненно посмотрела на него. Ей явно не понравилось его любопытство.

— Это не важно. Мы уходим, и вы забудете о нас.

Горькая обида всколыхнулась в сердце Виктора Степановича. Он слышал шумное дыхание собаки, спиной чувствовал напряжение незнакомца. Он был близок к тайне… И Виктор Степанович вновь ощутила себя шестилетним мальчиком, у которого отобрали подарок, и он так и не узнал, что было в яркой коробке, которую оставил для него отец.

— Кто вы? — повторил, понимая, что у него нет достойных аргументов, и здесь не прокатят угрозы или посулы денег. Его выкинули из игры, как ненужный элемент.

— Второй в машине?

Чужая воля давила на плечи. Виктор Степанович сгорбился, колени ощутимо подрагивали, но он стоял, стиснув зубы, не позволяя себе упасть.

— Не упрямьтесь, больнее будет, — устало посоветовали за спиной.

Черная собака подошла, ткнулась носом в бедро, и Виктор Степанович не удержался, погладил ее по голове. И тут же зашумело в ушах, мир расплылся перед глазами, а следом накатило такое безразличие, что, даже увидев направленный на него ствол пистолета, Виктор Степанович не дрогнул бы.

— Идемте, — уже мягче произнес незнакомец, и Виктор Степанович повиновался легко, с радостью. По-молодецки лихо развернулся на лыжах и покатил обратно к дороге.

Удивление Лешеньки длилось ровно до того момента, как незнакомый мужчина, сопровождающий шефа, открыл заднюю дверцу, отряхнул запорошенные снегом брюки, и властно приказал: «Едем». Дальше в голове само собой сформировалось ощущение правильности происходящего, и он, как только шеф бросил лыжи в багажник и плюхнулся на переднее сидение рядом с ним, утопил педаль газа.

Мужчина с черной собакой вышли из припарковавшейся у обочины дороги машины. Та почти сразу же сорвалась с места, рванув по направлению к Москве. Мужчина проследил за ней внимательным взглядом,

словно раздумывая, а правильно ли он поступил, отпуская, пусть и обработанных ментально, но свидетелей. И не проще ли было прикопать их под елочкой? Потом тряхнул головой, прогоняя ненужные мысли, и переключил внимание на проезжающие мимо машины. Им нужно было добраться до Петербурга и, желательно, быстро.

— Анечка, не беспокойтесь, мы все уладим.

Арвель перестал изображать столб и сел за стол. Выглядел координатор неважно. Над губой испарина, лицо бледное, шея в красных пятнах.

— Нам уже дали отличный совет, — девушка кивнула на визор, — лечь на дно.

Арвель тяжело вздохнул, проверил чашку на предмет — не осталось ли на дне еще чая — и произнес:

— Анечка, мы, безусловно, заляжем. Все работавшие в вашем мире сотрудники будут возвращены. Контакты проверены и обезопасены. Прибегнем к личинам для маскировки. Нам потребуется время, чтобы подготовить замену, но можете не переживать — денежный вопрос это не затронет. Вы будете, как прежде, получать зарплату. Этот человек прав, — кивок на визор, — мы разделили финансы и оперативную работу. Аня, обещаю, мы сделаем все возможное, чтобы на вашей, эм, свободе передвижения это не отразилось.

— Надо же, — Аня сцепила руки в замок, посмотрела в глаза координатора, — а я уже готовилась уйти в подполье, оборвать личные связи, а еще сыграть похороны. Для надежности — всей семьи разом. Правда, квартира тогда достанется родственникам…

— Никаких родственников, никаких похорон, — испуганно замахал на нее руками Арвель. — Нам и ваших друзей достаточно. Давайте, не будем усложнять ситуацию. На данном этапе, они знают, что мы есть. Мы знаем, что они знают, но пока не попались — можно работать. Хорошо, что ваш друг согласился помочь.

— Что с ними будет?

— Продержат дня три, допросят и отпустят домой. Не бойтесь, Тагир и не из таких передряг выпутывался.

— А Павел?

— С ним тоже все хорошо. Он — сильный маг и отличный оперативник. Доделает кое-какие дела в деревни и вернется.

Аня кивнула, прикрыла глаза. Усталость навалилась на плечи, голова была пустой, но все же одна мысль не давала расслабиться.

— Вы сказали, что разделили финансы. И кто ими владеет?

— Хотите узнать, кто такой Петр Петрович Афонский? Вы его прекрасно знаете под именем Тагир.

— Тагир?! — Аня аж проснулась от удивления. — Фирму «Новый мир» создал Тагир?

Координатор развел руки — да, такой вот парадокс.

— Но почему?

— У него получилось быстрее и лучше всех адаптироваться в вашем мире. Да и одиночку вычислить сложнее, чем группу людей.

Аня прикусила губу. В душу точно болотной жижи плеснули. Ей казалось, она знает все тайны переселенцев, связанные с ней. Но нет… Сюрпри-и-из.