Жилбос. Девушка из будущего
Шрифт:
– И тогда получается, что доктор Бублик не такая уж и корыстная сволочь. – Рассудил я. – И у него для всего этого своего поведения есть все основания. – Вот такому, безответному выводу я пришёл, когда Домникия Ивановна явилась пред нами всеми, но каждому казалось, что она предстала только перед ним – умеет Домникия Ивановна эффектно себя подать и оказать психологическое воздействие на аудиторию. А ведь ещё пять минут назад, до её прихода, аудиторией называлось только само помещение, а теперь вся её внутренняя составляющая, состоящая из людей, обмерев при виде неё, трансформировалась и уже сама стала неотделимой частью этого помещения. И теперь Домникия Ивановна может полностью располагать ею и делать с ней всё, что только захочет.
Но до этого ещё время не пришло и я, ничего такого не подозревая, занимаю самое дальнее место в аудитории, чтобы мне ничего не мешало слушать лекцию. А слушать я люблю, склонивши голову к себе на руки и непременно при этом с закрытыми глазами. Что я немедленно проделал, как только удобно устроился, а вслед за этим и не заметил, как увлёкся слушанием этого особенного фона, который возникает в таких местах при скоплении в них людей, жаждущих знаний, и прохлопал появление доктора Бублика со своей со ведущей.
А так как я не ожидал от доктора Бублика такой предприимчивости с Домникией Ивановной, и как в итоге мной выяснится, коварности, то я не стал отрывать голову от парты и продолжил присутствовать и слушать лекцию в таком, наиболее для себя удобном положении.
А доктор Бублик, между тем, не тушуется и своего рода проявляет ораторский талант, вызывая у меня заинтересованность.
– Не буду долго вас мучить и сразу приступлю к делу. – Заявляет доктор Бублик и тут же всех нас интригует своим вопросом. – А теперь вопрос, а вернее два вопроса. – Говорит доктор Бублик. – По какому медицинскому профилю работает сказавший это врач, и какой ваш прогноз за лечение? – задаёт вопрос доктор Бублик, и я погружаюсь в размышления, в поисках ответа на его вопросы. Но мне не удалось далеко углубиться в свои размышления, а всё потому, что со стороны трибуны, где всего вероятней находился доктор Бублик, вновь донёсся его голос.
– Эти вопросы не требуют немедленного ответа, вы ответ на них дадите в конце лекции, а сейчас вопрос на смекалку. – Говорит доктор Бублик, затем, как я понимаю, выдерживает паузу и озвучивает свой вопрос на смекалку. – А теперь недолго думая, назовите самый страшный вопрос, который может прозвучать в устах вашего лечащего врача. – И не успел я обратиться к памяти, а туда в основном обращаются за ответами на возникшие вопросы (здесь, конечно, не без своих претендентов на оригинальность, и кто-то ищет ответы на все вопросы на потолке, кто-то выковыряв из носа его содержимое, пытается высмотреть в этой субстанции нужные для себя ответы, а кто-то погружает себя на дно бутылки, чтобы уже там отыскать для себя всё, что нужно), как заёрзали задницы, теребя стулья, а вслед за этим зашумели ответы.
– У вас родственники есть? – кричит свой вопрос, судя по кряхтящему голосу, человек таких возрастов, что ответ на этот его вопрос есть констатация факта и очевидность.
– А вы не видели моих кожаных перчаток? Вчера, перед вашей операцией положил их на стол, и они как будто испарились. – Озвучивает свои опасения с истеричным голосом какой-то нытик, а не совсем фаталист. Коим должен быть каждый пациент, с перспективами на своё выздоровление смотрящий. А этот тип явно не из этой категории отважных людей, коих не только потерей хирургом перчаток не испугаешь, да у них такое крепкое пищеварение, что забудь хирург в их желудке свою шляпу, то они, несмотря на свою язву, если это надо будет хирургу, – друг выручай, жена дома съест, если я сегодня задержусь на повторную операцию и не пойду с ней в ресторан на ужин, – из одной только мужской солидарности переварят эту шляпу и не подавятся. – А этой своей стерве закажи сегодня креветок. – Пожмёт руку хирургу отважный, со шляпой внутри себя пациент, сделав это удивительное предложение.
– Зачем? – не совсем поняв, спрашивает его хирург.
– Это для меня. – С созерцательным видом скажет отважный пациент. И хирург по его виду всё понял, ему так легче будет переваривать шляпу. – Может к креветкам пива? – спрашивает отважного пациента хирург.
– Лучше водочки. – Причмокивая губами, мечтательно говорит отважный пациент. И хирург, несмотря на то, что собирался рекомендовать отважному пациенту полностью отказаться от злоупотребления крепкими напитками, на сегодня решает сделать для этого, отныне его любимого пациента, исключение. – Сколько? – спрашивает хирург, по себе зная, что в этом деле нужна чёткость и точный учёт. Отсутствие чего, всегда ведёт его к неожиданным последствиям. Ну а отважный пациент и сам придерживается таких же взглядов на крепкие напитки, что и хирург. Не зря что ли он заработал язву желудка, употребляя всё это дело на скорую руку, совсем без закуски.
– Для начала графинчик. – Мечтательно говорит отважный пациент, при виде которого у хирурга уже потекли слюнки. Уж больно он аппетитно делает заказ.
– Как вам будет угодно. – Заверяет хирург отважного пациента в том, что всё будет чин чином и, уже не имея сил терпеть, бегом бросается на выход из палаты, затем из больницы и дальше на такси домой. Долетев же на всех порах к себе домой, хирург, как всполошенный врывается домой и что он там к своему потрясению видит. А видит он полную неготовность своей супруги. А ведь она всё утро его пилила, с требованием сегодня не задерживаться и быть во время, а то я тебя знаю, обязательно что-нибудь там забудешь, и опять мы с тобой никуда не сходим. Но как сейчас хирургом выясняется, то она стерва, как верно заметил его любимый пациент, даже и не думала собираться, стоя в прихожей с одной сушкой во рту, которую она, причмокивая, посасывает.
– Да сла бы ты Саса по шоссе дальше, сосать свою сушку. – Хирург в сердцах хотел было уже махнуть рукой на свою супругу, но тут ему вспомнился его любимый пациент, который ради него там сейчас лежит и на сухую переваривает его шляпу, а эту стерву только одни свои заботы заботят. И хирургу так вдруг стало невыносимо больно и обидно за своего любимого пациента, что он… – Значит, вы ещё не готовы? – до обледенения холодным голосом спрашивает свою недальновидную супругу хирург. Отчего она даже в ознобе поёжилась и, не понимая, что случилось, недовольно спрашивает его. – А в чём, собственно, дело?
– Тогда встречаемся в ресторане. – Сказал, как отрезал хирург, до сотрясения потолка и подкашивания в ногах своей супруги захлопывая дверь за собой. После чего супруга в полнейшей растерянности и недоумении садится на пуфик, пытаясь понять, что случилось такого и что ей теперь делать: ехать в ресторан или нет? И что-то ей крайне убедительно подсказывает внутри, что ей сегодня лучше со своим Колюней не спорить, он будет крайне жесток и требователен к ней в отстаивании своей точки зрения на неё, паскуду. И как сегодня же вечером выяснилось супругой хирурга, Колюни, то интуиция её не подвела. И как только она в спешке неприбранная в мыслях и одежде прибыла в ресторан, то с первого взгляда на Колюню, однозначно преуспевшего в деле наполнения себя храброй водой, она поняла, что сегодняшний вечер будет для неё незабываем. А вот насчёт Колюни, у которого глаза в кучу и взгляд осоловелый, такого уже не скажешь.
И не успела супруга Колюни занять своё место за столом, – а повернуть назад она не успела, вдруг громко замеченная Колюней, в очередной раз потрясшего её основы стояния на ногах, выкрикнув на весь зал: «Чё встала лохудра, я здесь!», – как Колюня ввергает её в остолбенение очередным своим опусом. – А ты не знаешь, дорогая, где моя шляпа? – задаётся вопросом Колюня, уставившись мутным взглядом на шляпу своей супруги. А что в ответ может сказать дорогая Колюни, если она не знает и никогда этого не знала. При этом по интонации голоса Колюни она догадывается, что этот вопрос задан ей не просто так и он с глубоким подтекстом – Колюня преотлично знает, где его шляпа, но ему почему-то хочется, чтобы об этом знала и она.