Жили были экспонаты
Шрифт:
– Да, но тут еще и темно, - глухо прохрипел Дронт из Штуки.
– Я понял!
– тихо произнес Черепах.
– Это Ночной Шлем для Дронтов. Гениально!
Тут двери Музея раскрылись, и вошли Лукьяныч и Голубь. Голубь с опаской посмотрел на незнакомца с какой-то коричневой мокрой Штукой на голове и придвинулся поближе к Лукьянычу.
– Кто это, Черепах?
– спросил он.
– Здравствуй, Голубь, - ответил тот, - меня всегда Поражала Твоя Вежливость. Я согласен с тобой - мы должны быть Внимательны Друг к Другу. Когда одни
– Здравствуй, Черепах, - сказал Лукьяныч.- А зачем Дронт одел на голову Варежку?
– Здравствуй, Лукьяныч. Тебе, как единственному Нормальному в Музее и скажу: мы обнаружили Штуку, которая Впоследствии Оказалась Ночным Шлемом для Дронтов.
Смотритель подошел к Дронту и аккуратно стянул с его головы Варежку.
– Привет!
– радостно воскликнул Дронт.
– Голубь, вы уже приехали из Ремонта?
– Пришли, - ответил за него Лукьяныч.
– Идемте-ка все ко мне, я вас вытру, а потом будем пить горячий чай с малиновым вареньем.
И они пошли.
Глава шестая,
в которой Дронт охраняет Окружающий Четверг
Вечером в Среду, кажется, пятого июня, если, конечно, не шестого или седьмого, Дронт сидел у Лукьяныча, в комнате, на которой значилось "Служебное Помещение", и пил чай с пряниками.
Когда-то давно, не раньше, чем в позапрошлую Пятницу первого месяца зимы того года, когда Дронт попросил Лукьяныча показать ему Помещика, который ему Служит, Лукьяныч объяснил, что Помещение в Здании это то же самое, что Комната в Доме. Только в Помещении живут Официальные Лица, а в комнате Неофициальные. Так вот он, Лукьяныч, Официальное лицо, а Дронт - Не Официальное лицо. И потом Дронт спросил:"А какое лицо симпатичнее?". Лукьяныч ответил: "Конечно, Неофициальное". Дронт кивнул, но подумал, что Лицо Лукьяныча ему все равно нравится больше.
А в тот день, пятого июня, если не шестого, они пили чай с пряниками, смотрели телевизор и болтали о Мелочах. О Мелких Мелочах, вроде того: чем лучше рисовать вазы на стене - мелом или углем, и о Крупных Мелочах, вроде того: кто лучше всего рисовал Вазы в Эпоху ВАЗрождения. Потом они смотрели Народные Пляски. Потом - слушали "Новости". В "Новостях" появилась половина диктора, та, которая с головой, и сказала, что сегодня Все Прогрессивное Человечество отмечает День Окружающей Среды.
Затем Лукьяныч показывал Дронту разные книги с цветными фотографиями замков и морей. В этих книгах было полно Достопримечательностей, Парижей, Мадридов и Маршрутов.
Когда Дронт почувствовал, что не может отличить Маршрута от Мадрида и что фотографии уж Очень Цветные, он попрощался с Лукьянычем и отправился на свою полку.
Следующим вечером Дронт взял кусочек "Фрагмента Саванны", который был сделан из зеленого материала и издалека тому, Кто Никогда Не Был в Саванне, мог действительно показаться ее Фрагментом. Он повязал этот Фрагмент Саванны на крыло. Так делали люди из телевизора, когда отмечался День Окружающей Среды.
Оглядев свое рабочее место и аккуратно убрав несколько пушинок, которые по неопытности залетели в Музей, он отправился к Голубю.
Тот сидел на верхушке Голубиной Сосны. Под Голубиной Сосной уже образовалась горка желудиной скорлупы.
– Добрый вечер, Голубь, - поздоровался Дронт.
– А! Добрый вечер, - отозвался тот.
– Как дела?
– Голубь, - задумчиво сказал Дронт, - ты знаешь, Что Тебя Окружает?
Голубь удивленно посмотрел вокруг.
– Сосны, - ответил он.
– А еще?
– Ну... Крыша, Стены и Пол.
– А еще?
– Ну, еще немножко меня окружает Горка Желудиной Скорлупы, ...с одной стороны,- добавил он.
– Нет, - важно произнес Дронт, - тебя окружает... Четверг!
– Кто-кто? То есть, что-что?
– поправился Голубь.
– Четверг. Сегодня - День Окружающего Четверга. И давай его не замусоривать.
– Ну и ну!
– удивился Голубь.
– И где это ты такого набрался?
– В Тевели... Велити... Левитизоре - в том ящике, который иногда Не Показывает у Лукьяныча, и тот его за это бьет по верхнему боку.
– Не в Левети..., а в Телевизоре, - наставительно заметил Голубь.
– Он питается Электричеством и Ловит Программы.
– Хищник, да?
– Конечно, раз он их ловит.
– В общем, ты здесь прибери, ладно? Сам понимаешь, Окружающий Четверг Следует Держать Чистым. А мне некогда - нужно рассказать остальным.
– Ну-ка стой, - Голубь слетел сниз, достал из угла веник, совок. И через минуту скорлупная горка оказалась в мусорном ведре.
– Здесь без Чуткого Руководства не обойтись, - добавил он.
На что Дронт заметил, что тогда придется звать Лукьяныча, потому что из всех Музейных Руки, чтобы ими Водить, есть только у него. Голубь пояснил, что это он - не в Прямом Смысле. Дронт сказал, что приложит все усилия, чтобы с этих пор понимать все в Кривом Смысле. Потом Голубь принялся объяснять разницу между этими Смыслами, отчего у Дронта все в голове перепуталось и он был только рад, когда они увидели Тасманийского Волка.
Тот, прищурив глаз, метал окаменевшую трубу, которая раньше была жилищем какого-то червяка, в сооружение из ракушек, стоящее на полке.
Требовалась очень большая сноровка, чтобы выбить все пять ракушек. Одна из них была очень крупной, и Волк сразу не смог ее сбить. Но мастерски меняя угол броска, он раз за разом подвигал ее все ближе и ближе к краю. Игра называлась "трубовылеталка".
От напряженного боя с трубы с ракушками вокруг были раскиданы обломки как одного, так и другого, плюс кусочки штукатурки, отлетавшие от стен, когда труба, кинутая Особым Методом, ударяла по ним.
Но Волк в предчувствии скорой победы над упорной ракушкой ничего не замечал.