Житие мое 2003
Шрифт:
Такая вот история…
Бухло мне не забудь, писательница! А то тебе и меч не поможет!"
ЛЮДИ, Я ВАС ВСЕХ ЛЮБЛЮ!!!!!:-))))))
#
Помолясь и перекрестясь:-))
Начать с того, что в Харьков я ехать не хотела. Причем до такой степени, что мужу пришлось буквально выпихивать меня из дома, красочно живописуя, как будут издеваться надо мной друзья и близкие, если я, неделю морочившая им голову своей манией величия и фестивалепозывными симптомами, останусь дома. Последним и самым весомым аргументом послужило упоминание о закупленных мужем копченых окорочках, покоившихся на дне
И я сдалась. (Свернуть)
Поскольку ехали мы ночью и в гордом одиночестве, рассказывать об этом особо нечего, кроме, разве что, процесса жадного поглощения вышеупомянутых окорочков, после чего я снова загрустила и полезла на верхнюю полку читать «Космический госпиталь» Уайта, без зазрения совести одолженный у коллеги по работе.
После знакомства с подозрительно добрыми и вежливыми таможенниками (не к добру!!!) мы завалились спать, и остальная часть путешествия опять-таки не заслуживает внимания, кроме завтрака остатками курятины и попыток подвести глаза в движущемся поезде, едва не оставив их на карандаше.
Поезд опоздал на полчаса, да и вообще пришел в час дня (регистрация гостей длилась до двух), так что от комитета по встрече осталась только сиротливая бумажка на столбе с загадочной, одинокой надписью «Звездный мост», и гостиницу нам пришлось искать по методу доводящего куда угодно языка, как ни странно — русского, ибо украинскую речь в Харькове я слышала только из динамиков метро.
В гостинице, естественно, нас тоже никто не ждал, а на столе под табличкой «Оргкомитет» пили пиво совершенно посторонние типы, не желающие ни регистрировать нас, ни одаривать, ни прописывать в гостинице. Зато они нас охотно послали. На пятый этаж, в штаб оргкомитета.
Я стиснула зубы, сказала себе, что великие люди должны быть скромными, и пошла искать оргкомитет. Оный обнаружился в указанном типами месте, где на нас воззрились с несказанным удивлением, но бэджики и плакаты все-таки выдали. Как всегда, мое невезение и мужнина халява сработали в своем репертуаре: мне достался бэджик с моей настоящей фамилией, которую я просила на оном не печатать (пришлось спешно его подворачивать, так что при ближайшем рассмотрении я походила на примазавшуюся к фестивалю без уплаты взноса), а мужу — 444 номер (ибо он твердо уверен, что 4 — круглое число, и переучить его на 10 или хотя бы 5 невозможно).
Посидеть в номере нам не удалось, ибо в столовой уже накрывали столы. На входе в оную выдавали и тут же отбирали (совершенно непонятная мне процедура!!!) талончики на специально сбалансированный фантастный паек. Да, кто не знает — я не злая, но очень мелочная и злопамятная!!! Так что безо всяких угрызений совести сообщаю, что протянутый мне талончик был бессовестно выхвачен из-под алчущей ручонки пронырливым книготорговцем Геной Каганом, который потом попал за мой столик и изобразил бурную радость от встречи, но тут же был сражен моим едким комментарием, и в отместку представил меня всем злобным критикам в зале:-)))
На обед была подана, по моим предположениям, вышеупомянутая Цыпа, ради такого великого дела пожертвовавшая своей костлявой тушкой. Выжав из нее немного мяса и отыскав в зале Мишу Бабкина, мы втроем отправились на открытие фестиваля, протекавшее в зале университета.
На улице стояла неопределенная погода, мучительно думавшая — фестиваль это хорошо или плохо, и не пора ли мочить безмерно расплодившихся фантастов. Впереди мелькало нечто Пеховообразное, а рядом — предположительно Парфенововидное, но догнать сей тандем мы не успели, и чудо, что нам вообще хватило мест, ибо вход в универ оказался свободным и местные студенты возжелали лицезреть, «як воно було» и «всех я их в белых кроссовках видел» (по непонятной причине, чем больше человек напоминал бомжа, тем более великим писателем он являлся; более-менее прилично, в туфлях, платьях и костюмах выглядели только читатели!).
На сцене поочередно хвалили спонсоров (банк, пивоваренный завод, университет, зоопарк и, что всех особенно умилило — птицефабрика "Цыпа") и соловьем разливались местные заправилы типа мэров и ректоров, благоговейно кланяясь плакату пива «Новая Бавария», который как минимум в два раза превышал размером плакат фестиваля, так что мы сначала даже испугались, что попали не в тот зал. В промежутках по сцене радостно скакал балет экспериментального танца… или боевого… или группа товарищей в свободных одеяниях… в общем, скакал очень качественно, за что неизменно удостаивался аплодисментов. Да и вообще все протекало живенько и с юмором, чего стоил хотя бы периодически гаснущий в зале свет, повинующийся шаловливой руке злорадного осветителя.
Вместо полутора часов действо заняло минут сорок и оставило очень приятное впечатление. Тем не менее, до начала диспута «встречают по обложке» (я вспомнила развратную бабу на своих и содрогнулась) оставалось около часа, которые мы посвятили шлянию по холлу гостиницы и наглому разглядыванию чужих бэджиков. В процессе этого увлекательного занятия было изловлено Пеховообразное и Парфенововидное, приперто к стенке и поставлено в известность о прибытии великой меня. Не скажу, что их лица озарились бурной радостью и внеземным светом, но они вежливо оставили эмоции при себе. Рядом с ними тусовались Костя Кузнецов и загадочные бобры, оказавшиеся персональными читателями Пехова, которых он повсюду возит с собой, дабы доказать, что его все-таки читают (гы-гы-гы, представляю, как они сейчас плюются и выразительно грозят мне виртуальными кулаками!!!). Свое мнение и первое впечатление я, пожалуй, тоже оставлю при себе, потому что не люблю, когда меня бьют толпой и ногами, но в итоге мы сработались и вместе отправились в книжный магазин на вышеозначенный диспут.
Не сказать, чтобы нас там тоже ждали с транспарантами — журналисты и посетители скучковались вокруг парочки маститых писателей, вопиюще игнорируя молодую поросль в нашем лице, вызывающе поправляющую бэджики (поскольку куртка у меня была кожаная и дырявить ее булавкой не хотелось, бэджик кочевал по моему телу, как вошь по лысине, в конце концов прижившись на заднем кармане джинсов с заявлением «все равно смотрят преимущественно туда», где и был подло увековечен цифровым аппаратом Пехова). В итоге нами было принято судьбоносное решение закупиться пивом и прогуляться по парку, а журналисты пусть потом кусают локти от досады. Что мы с успехом и проделали, посидев в тенечке под сенью древ и осчастливив престарелую сборщицу стеклотары, терпеливо дожидавшуюся в засаде за пеньком… тьфу, сторонке, тремя пустыми бутылками.
Употребить все закупленное пиво (в магазине оказалась уйма новых этикеток и мы жадно хапнули все, что в пакет влезло) мы не успели, потому что пришло время идти на банкет в подвал (как оказалось не пыточный, а университетский). С методичностью мясорубок опустошив ближайший к нам угол стола, мы пошли брататься и фотографироваться со всеми подряд. Покусанных журналистов с перевязанными локтями что-то не наблюдалось, народ все больше веселел и сбивался в оживленно критикующие друг друга стаи, и тут мы вспомнили о недопитом пиве, к которому у Миши имелся здоровенный лещидла в самом расцвете вяления. Возрадовавшись, компания переместилась в гостиницу, где под жизнеутверждающую беседу о Стивене Кинге и иже с ним успешно распила и употребила все вышеозначенное, после чего я еле доплелась до номера и почистила зубы мужниной пеной для бритья, но это уже совсем другая история…