Живая мишень
Шрифт:
— Джонни? — снова обратился Халид ко второму пилоту, хватая его за руку.
— Да?
— Если услышишь любые сигналы от нашей маленькой птички, пусть даже самые отдаленные и отрывочные, дай мне знать.
47
Эмират
Четыре тощие черные птицы высоко парили над белым полотном долины. Три из них летели в строгом порядке, напоминая боевое формирование.
Четвертая, под кодовым названием «Соколиный глаз», возглавляла группу и не следовала общему
Пилот этой четвертой птицы, восхищенно посмеиваясь, услышал шум в наушниках.
— Эй, хочу предложить тебе дело, «Соколиный глаз», — произнес Паттерсон своим тягучим голосом. — Но время ограничено.
— Давай, Текс.
— Если пролетишь на своей птичке килем вверх до самого места назначения и совершишь мягкую посадку, можешь забрать ее на целый месяц и играться в свое удовольствие.
— Ты что, шутишь?
— Думаю, нет.
— Договорились, — взволнованно согласился Хок. С размахом крыла шестьдесят футов «Соколиный глаз» был во всех смыслах самым совершенным в мире высотным планером. Алекс никогда не летал ни на чем, даже отдаленно напоминающем этот аппарат. Да и вообще немногие могли этим похвастаться.
Долговязый техасец, сидевший через два сиденья позади англичанина в кабине пилота, почувствовал озорную интонацию, с которой Хок произнес это слово — «договорились». Никогда в своей жизни ему не приходилось встречать парней, которые так сильно любили летать на самолетах. И ни разу — по крайней мере с выстрела на ступенях небольшой церкви в Англии Алекс Хок не казался ему таким счастливым.
— Хочешь порулить, Текс?
— Нет уж, дружище, ты и сам неплохо справляешься.
— Стараюсь.
— Ну ладно, спокойной ночи, — сказал большой мужчина, надвинув на глаза самую темную из трех пар защитных очков, прикрепленных к шлему. Текс вставил в зубы новую мятную зубочистку, оперся головой на подголовник и закрыл глаза, пытаясь немного расслабиться. Потом, когда начнется ад, будет некогда.
Вдали смутно вырисовывались покрытые льдом вершины-близнецы Синей горы. Она была огромна. Угловатая, изрезанная ущельями громада из гранита и иссиня-черного льда, над которой высилась остроконечная вершина. Пики горы были окутаны несколькими слоями облаков на высоте в 18 000 футов. Самый высокий из двух был всего на 9000 футов ниже Эвереста, другой был ниже своего собрата на тысячу футов.
Узкая заполненная снегом расселина в леднике, которая разделяла вершину пополам, и была местом назначения маленького отряда.
— Эй, Текс, ты проснулся?
— Похоже, что да.
— Вижу зону приземления, Текс, — сообщил Алекс.
— Хорошо, что добрались без приключений, — сказал Текс, откидываясь назад и закрывая глаза. Он обладал той редкой способностью беззаботно дремать, когда все вокруг теряли головы. Алекс Хок пытался предположить, с какими опасностями он столкнется при попытке посадить четырех «Черных вдов» на вершине горы высотой 18 000 футов. Пока он насчитал три.
Пилоты ДСБ дали своим машинам прозвище «Черная вдова» в память о легендарном Р-61 — ночном истребителе времен Второй мировой войны. На матовом брюхе нового высотного самолета даже было изображено красное насекомое в форме песочных часов, напоминая самого смертоносного в мире паука. Но, в отличие от тех старинных «Черных вдов», которые были мощными, выпуклыми, тяжело вооруженными военными самолетами, «Соколиный глаз» и его собратья не имели на борту абсолютно никакого оружия. Никаких двигателей. Они были сконструированы из углеродистого волокна, и в тех местах, где Р-61 был крепко защищен, фюзеляж этих планеров был тонким, как картон. Паттерсон сказал, что «Соколиный глаз» напоминает «летающий макет из зубочисток».
В наушниках Хока снова послышался треск.
— «Соколиный глаз», «Соколиный глаз», над вами «Гавриил», — произнес голос. — Имею визуальный контакт с зоной приземления. Вы уже рядом. Чертовски счастлив, что это вам надо там приземляться, а не мне.
— Вас понял, «Гавриил». Ценю вашу поддержку, — ответил Хок.
Неуклюжий самолет-разведчик военно-морских сил Е2-С под кодовым названием «Гавриил» контролировал всю миссию и вел видеотрансляцию в реальном времени прямо в Вашингтон. Чуть ранее маленькая группа, собравшаяся вокруг мониторов в Белом доме, очень порадовалась, когда пилоты четырех планеров потянули рычаги и отцепили буксировочные тросы от самолетов ВМФ укороченного взлета, направившись в сторону кряжа Синих гор. Но радость перетекла в подавленную тишину.
Очень небольшое количество тех, кто наблюдал за мониторами в Белом доме, знало о том, что судьба их страны зависит от людей, сидящих в четырех «Черных вдовах».
Тишина в Овальном кабинете была нарушена, когда тихий взволнованный голос одного из пилотов заскрипел в динамиках.
— Говорит капитан самолета, — услышали они слова летчика. — Будьте добры, поднимите спинки ваших сидений в вертикальное положение и пристегните ремни. Самолет заходит на посадку.
— Вас понял, Шкипер, — послышался лаконичный ответ. — А в случае экстренной посадки на воду мы что, будем всплывать на собственных задницах?
— Посадка на воду отменяется, — засмеялся пилот.
— Это, должно быть, Алекс Хок и Текс Паттерсон переговариваются на борту «Соколиного глаза», — президент мрачно улыбнулся людям, собравшимся в Овальном кабинете. — «Соколиный глаз» будет первым совершать посадку.
Глаза Джека Макафи были прикованы к экрану. Напряженность в комнате была более чем ощутима — она была мучительна.
— Ну вот, господа, — сказал президент вице-президенту и начальнику штаба. — Сейчас начнется самое интересное.
«Пока неплохо», — думал Хок, отжимая рычаг. Конечно, когда им придется спускаться с горы, все наверняка пойдет не столь гладко. Но у Хока сейчас было и без того достаточно мыслей в голове, поэтому он решил сконцентрироваться на хороших мыслях: гористый ландшафт мог оградить их от вражеского визуального и электронного наблюдения.
— «Флайбэби»… «Видоумэйкер»… «Фантом», — сказал Хок. — Это «Соколиный глаз», прием.
— Прием, вас слышу, «Соколиный глаз», «Флайбэби» гордо реет прямо над вами, — сообщил в ответ командир планера, горячий южный парень из Флориды по имени Марио Мендоза. — Меня не вдохновила вся эта ваша цирковая акробатика.