Живая вода
Шрифт:
СЫРОМЯТНЫЙ. Я и так старый. Битый и старый волчара. Мне уже тридцать три года!
ПРОНСКИЙ. Вот как? Надо же, возраст Иисуса Христа.
СЫРОМЯТНЫЙ. Почему Христа-то?
ПРОНСКИЙ. Потому что его в твоём возрасте распяли вот на этом кресте. (Показывает.) Считается, в эти годы приходит зрелость, высший расцвет души и разума. Пора совершать подвиги во имя веры.
СЫРОМЯТНЫЙ. Роковой возраст…
ПРОНСКИЙ. А знаешь, какой сегодня день? И вообще вся неделя? По католическому календарю?
СЫРОМЯТНЫЙ. Ну давай, блесни,
ПРОНСКИЙ. Пасхальная. А день – чистый четверг.
СЫРОМЯТНЫЙ. Поэтому и накупались… Чего ты вспомнил вдруг?
ПРОНСКИЙ. Да так. Иисуса Христа вспомнили, соответственно и…
СЫРОМЯТНЫЙ. А давай, лейтенант, баш на баш?
ПРОНСКИЙ. Это в каком смысле?
СЫРОМЯТНЫЙ. Ты мне голову не морочишь секретами, а я тебе тоже… один секрет открываю. Между прочим, касается твоей личности. Понимаешь, я должен знать, что получу от такой операции. Знать, к чему готовиться. К звезде, например, золотой – на грудь, или деревянной – на могилу. А то всё думаю – умру и не успею прочувствовать, подготовиться.
ПРОНСКИЙ. Откуда такая практичность?
СЫРОМЯТНЫЙ. Я же детдомовский, прошёл школу выживания… Буду знать – прикину, приброшу, глядишь, моя пуля мимо просвистела. Ну что, годится баш на баш?
ПРОНСКИЙ. Плохо знаю тебя, старшина… На это дело хотел другого взять, но рекомендовали тебя. Можно сказать, всучили. Да ты не обижайся, рекомендации самые роскошные. Говорят, ты тридцать девять «языков» притащил за три года…
СЫРОМЯТНЫЙ. Зато я знаю, почему всучили. И о тебе кое-что знаю… Например, то, что ты по своему социальному происхождению чуждый элемент.
Шум, веселье усиливается, восторженные детские крики на немецком. Оба прислушиваются.
ПРОНСКИЙ (между прочим). Какой элемент?
СЫРОМЯТНЫЙ. Представитель чуждого класса. Аристократ. Князь Пронский. Всё время думал, ты просто Серёга Пронский, скороспелый лейтенант с десятилеткой. А ты аж целый князь!
ПРОНСКИЙ (настороженно). Вообще-то, старшина, этого ты знать не должен…
СЫРОМЯТНЫЙ. Не должен, а знаю. Князь!.. Кстати, первый раз в жизни вот так с князем разговариваю. Любопытно… И только сейчас начал присматриваться… А ведь похож, что-то есть. Вроде как породистый.
ПРОНСКИЙ. Не простой ты, старшина…
СЫРОМЯТНЫЙ. А уж какой ты не простой – слов нет… (Пауза.) Ладно, даю фору. Если ты своих секретов не откроешь, я всё равно открою свой. Как на духу. Потому что не привык ходить с человеком за линию фронта и носить ещё камень за пазухой. Эдакий булыжник – оружие пролетариата. Оно ничего, но к земле тянет и трёт.
ПРОНСКИЙ. Нет, я тебе открою. Есть у меня привычки. Уважать чужие обычаи, например… В общем так. На этот участок обороны явился генерал фон Вальдберг, начальник всего северо-восточного укрепрайона. Приехал тайно сегодня под вечер и будет здесь до утра. С одним шофёром, без обычного эскорта. Совершенно неясно, зачем. Представляешь, если его вытрясти? Сколько мы солдатиков спасём при штурме? Не одну тысячу. Другого случая взять такого «языка» больше не предвидится. Потому и спешка. Информация пришла три часа назад.
СЫРОМЯТНЫЙ. Погляди ты!.. Я думал бардак, а тут… И что, придёт в костёл?
ПРОНСКИЙ. Придёт или нет, но интересовался костёлом. И весьма активно.
СЫРОМЯТНЫЙ. Ёкарный бабай! Как работать научились… Потому и часовых выставили из спецбригады СС… Теперь ясно, почему не Остапенко пошёл, а тебя на это дело пихнули. Если приставка – фон, значит, генерал этот из благородных, так?
ПРОНСКИЙ. Барон, военная косточка…
СЫРОМЯТНЫЙ. А ты – князь. Это значит, чтобы аристократа брал аристократ, верно?
ПРОНСКИЙ. Я так не думал…
СЫРОМЯТНЫЙ. А я сразу прибрасываю! Логика – наука железная. Холоп холопа, князь князя. Наши тоже начали соображать в этих нюансах. Да и немецкий ты знаешь…
ПРОНСКИЙ. Генерал говорит по-русски. Учился в московской академии, ещё в двадцать седьмом…
СЫРОМЯТНЫЙ. Выучили на свою голову… И чего ему надо в этом костёле? Хоть бы крыша была…
ПРОНСКИЙ. Не знаю… Может, просто помолиться приехал перед Пасхой. Война-то проиграна, а вдруг он верит, допустим, в чудодейственность этих стен?
СЫРОМЯТНЫЙ. А, ну да, вы же, князья-бояре, все с заморочками. Только вот хрен что вымолит! Голову гадине, считай, свернули! Пора им всем топать в подземные войска… (Вдруг.) Да, лейтенант, озадачил!
ПРОНСКИЙ. Сам просил.
СЫРОМЯТНЫЙ. Так он же в любую минуту может нагрянуть?
ПРОНСКИЙ. Страшно стало?
СЫРОМЯТНЫЙ. Кому? Мне?.. Ну, лейтенант!.. Я прибрасываю, как дело провернуть с умом. Не провернём – нас отсюда живыми не выпустят.
ПРОНСКИЙ. Надо провернуть, старшина. Такого «языка» один раз за всю войну берут.
СЫРОМЯТНЫЙ. Это у меня сороковой будет…
ПРОНСКИЙ. Говорят, сороковой – «язык» роковой.
СЫРОМЯТНЫЙ. А, я в это не верю, всё фигня! Тут главное предусмотреть и вовремя почуять опасность… Вот костёльчик этот мне определённо не по душе.
ПРОНСКИЙ. Почему?.. Крыши нет, так даже хорошо. Звёзды над головой и Господь Бог, больше ничего не мешает. Молитвы услышаны будут…
СЫРОМЯТНЫЙ. Хреново, лодка спускает, всю дорогу опять дуть придётся. Он тяжёлый, не знаешь? Генерал-то?
ПРОНСКИЙ. Старый, знаю. Вес не сообщили. Рост тоже…
СЫРОМЯТНЫЙ. Старый, значит разъелся, тяжёлый… Если здоровый бычара, туго нам придётся с нашим американским десантным кораблём. Потонем на хрен вместе с бароном.
ПРОНСКИЙ. Ничего, у тебя дыхалка мощная, дуть будешь, пока плывём.
СЫРОМЯТНЫЙ. Ну и роль ты мне отвёл…
ПРОНСКИЙ. Мне кажется, Сыромятный, у тебя есть ещё одна роль, своя собственная.
СЫРОМЯТНЫЙ (не сразу). Есть, лейтенант… Сволочная, прямо скажем. Для твоего княжеского уха, так и вовсе подлая. Перед тем, как нас в пару послать, имел я беседу с одним майором из Смерша… Да видел ты его, в штабах всё крутится, такой бровастый и шнобель – во! Чтоб нюхать…