Живи, пока можешь
Шрифт:
– А что я буду тут делать? Ты говорил, это учебный Центр? Не говорил? Ну, значит, где-то слышала. Говорили, тут у вас женщин и не должно быть, верно?
– Это точно. Но мне тут недолго осталось. Сейчас, когда ты появилась, не осталось никаких препятствий: получаю высший уровень «Редан-плюс». Значит – наилучшие перспективы и здесь, и в любом мире, куда придется попасть. Там мы с тобой и будем жить.
– Ты уже куда-то назначен? Говорят, у вас тут сейчас идет формирование новых блоков…
– Ничего похожего. До этого еще три месяца. И эти месяцы мы с тобой сможем жить тихо и спокойно.
– Ты так и не спросил хотя бы – откуда я взялась…
– Расскажешь потом.
– А что сейчас?
Ответ получился без слов. То есть, слова-то звучали, но смысла в них было ноль: любовный лепет, не более того. Зато эмоций – как при взрыве Новой.
У него, разумеется. А у нее?
Как
Оказались же все накопившиеся за годы предубеждения и мнения – ерундой. Как и все то, что внушали в Академии. Там учили: все это – скотская сторона человека, и так к этому и надо относиться. Спокойно. По принципу: надо – значит, надо. Легла с ним – качай информацию. И никаких переживаний или угрызений. Так она, собственно, сейчас и сделала – по науке. Как это там называлось – уложила мужика в постель. В глубине души испытывая чуть ли не отвращение. И все же – какой-то страх. Опыта не было. Да в тронике он и не обязателен…
Но почему же, почему никто не предупреждал, что в этом, оказывается, можно так утонуть душой, чтобы почувствовать такое, для чего и названий не существует? Об этом ее не информировали. Затем, чтобы ложилась по долгу службы?
Обойдетесь!..
– Рек, скажи, что это не сон.
– Наверное, сон – все остальное. А это – настоящее.
– Так и дальше будет?
– Всегда!
Он не шутит, только так он и может сейчас думать. А она ничего другого и слушать бы не стала.
– Рек!..
– Что, любимая?
– Ты…
Договорить не удалось. Дверь в спальню распахнулась без звука. Вин всегда входил так. Да вообще между равными в ЦОСах церемониться не принято. Зажег свет. Сказал усталым голосом:
– Рек… Тут такой слух прошел – интересный…
– Пошел вон.
– Да ты…
Увидел. Подавился своим языком. Прижав руки к сердцу, попятился. Слышно было, как по большой комнате бежал на цыпочках. И дробью – вниз по лестнице.
– Как твоя спина, Нарь?
– Спина? А она у меня есть? По-моему, от меня сейчас осталось – знаешь, что? Дай руку…
– Ну, не только это. А губы? А…
…И еще два с лишним часа в том же духе. Но с паузами, понятно. Люди все же не железные. Даже военные.
А в паузах – конечно же, разговоры. Именно в таком общении люди раскрываются до конца, выворачивают душу наизнанку, давая собеседнику возможность войти в твое существо, почувствовать себя там как дома, утвердиться навсегда – хотя никто не знает, долго ли это «навсегда» продлится.
– …Нарь, счастье мое, откуда ты вдруг взялась – когда я о тебе так затосковал, еще тебя не зная? Кто послал тебя в нужный миг? Главком Вселенной?
– Ну, не знаю…
Так и тянет сказать откровенно: «Я – разведчица с прибывшего корабля и оказалась тут, чтобы выяснить: а не собирается ли ваше начальство обвести наше вокруг пальца?..» Нельзя. И потому, что это – нарушение долга. И еще потому, что он после этого скажет: «А пошла ты отсюда на все четыре стороны, тварь!» Или просто вызовет полицию…
– Нет, на самом деле все куда проще: я туристка, наша группа пролетала из Норса в… даже не помню названия, да ты наверняка знаешь – куда могли везти туристов из Норса через ваши места.
– А черт его знает. В Ланор? Хотя – что там смотреть? Семейный городок. Скорее вы летели в Стир. Там – остатки первого людского поселения на Редане, музей укоренения, сохранившиеся обломки того корабля, что сел тут на вынужденную… Хотя – кого это может интересовать, кроме нас самих? Тебя, например, это интересует?
– Еще как, Рек, ты даже не представляешь. Всех интересует, откуда берутся такие люди, как ты. Вас знают на всех мирах! А что ты сам знаешь о вашей истории?
– Ну, вообще-то не очень много.
– Ясно. Ты не слабак, это уж точно.
– Все же кое-что я знаю. Нашему миру всего-то двести пятьдесят лет, да и то исполнится в будущем году. И возник он вроде бы случайно: корабль, на котором была куча военного народу, наверное, класса «атакующий транспорт», вышел из Простора с неисправностями, вроде бы без энергии, и не мог добраться до своего мира. Вообще никуда не мог, а этот стерадиан и сегодня заселен слабо, пригодных планет тут, в общем, нет. И единственное подходящее небесное тело, до которого они смогли добраться, было вот это – тогда безлюдное, не очень комфортабельное, но для аварийной посадки пригодное. Наверное, они садились в надежде наладить свою энергетику, и, скорее всего, из этого ничего не получилось. Связи с мирами у них не было: в те времена вневременной связи еще и не существовало вовсе. Пришлось выживать, не питая особых надежд на будущее. И они выжили. Чистое везение: здешняя природа оказалась к ним благосклонной, в том смысле, что еду и питье можно было добывать. Хотя для обитания пригоден был только небольшой клочок, то, где мы живем сегодня – это уже работа поколений. И, как рассказывают, прошло семь лет, прежде чем к ним залетел корабль из обжитых миров – вышел из Простора неподалеку и заметил признаки деятельности разума. Но к тому времени у предков уже пропало желание отправляться отсюда еще куда-то, прижились, тем более что с тем миром, к которому они принадлежали раньше, что-то такое приключилось за это время – то ли он был разгромлен в войне, то ли по другой какой-нибудь причине, но его больше не существовало. А эти люди за прошедшие годы успели потерять вкус к войне если он вообще был, тогдашние войска – не чета нашим нынешним контингентам, они набирались, как и везде тогда, по мобилизации. А здесь они – ну, не все, но, считай, три четверти – уже почувствовали себя свободными хозяевами. Но визитом корабля – не знаю уж, из какого мира он был – воспользовались разумно: в другие миры направили приглашения, прежде всего для женщин: их здесь еще вовсе не было, а предки хотели, чтобы население росло, иначе государству, каким они себя объявили, не уцелеть. И уже через несколько месяцев женщины стали прибывать, из самых разных миров. Скажу тебе – они не потеряли, наоборот. Тут каждая из них стала – не сказать, королевой, но уж уважаемой и почитаемой, даже если у себя дома прежде была последней потаскухой. Так наш мир начал расти. Тогда Гражданским Советом – была такая форма правления – был принят закон четырех: каждая пара должна была родить не менее четырех детей. А чего им было не рожать? Других развлечений было маловато. И за десять поколений население из десяти тысяч – пять плюс пять – выросло до миллионов. Могло бы быть и больше, но поначалу смертность была высокой, и потом, как и сейчас, мир стал дважды в год делать себе кровопускание: продавать немалые контингенты, куда больше, чем сейчас: войны в те времена еще были многолюдными. А тот закон перестал быть обязательным для всех, хотя какая-то часть людей и поныне его соблюдает. Мои родители, например, старались. Ну, и смертность стала поменьше: цивилизация, ничего не поделаешь.
– Как интересно! – сказала Нарин почти совершенно искренне. – Но как же получилось, что ваш мир стал заниматься именно таким делом, как поставка солдат всей Галактике?
– Да как-то само собой. Когда нас нашел тот корабль, четверть из наших все же не захотела оставаться. Все это были кадровые вояки, опытные. А тем, кто оставался, было ясно, что кроме приглашения женщин надо налаживать с другими мирами нормальные отношения: закупать и технику, и вообще все для жизни, своего ведь ничего еще не было. А чем платить? Вот и договорились: те – больше тысячи профессиональных бойцов – как бы сдаются нашим миром внаем желающим государствам, кому нужны хорошие солдаты. А деньги получают так: половину – бойцы, а другую – Редан; тогда уже возникло это название. Уходившие не возражали, потому что было уже ясно: другого своего мира, кроме вот этого, ни у кого из них нет и не будет. И если дела повернутся не лучшим образом – а для солдата это профессиональный риск, – то деваться им будет больше некуда, кроме этого мирка: кому другому нужны чужие инвалиды? Свои и то бывают в тягость. А больше ничего другим мирам мы продать не могли: нечего было, да и сейчас мы только себя обеспечиваем. Зато наши солдаты быстро завоевали авторитет. Да и что удивительного: в первом поколении – основателей – все если что-то и знали хорошо, то лишь военное дело. Зато вояки были первоклассные! Это и использовали.