Живи, пока можешь
Шрифт:
– Хозяин, – сказал советник Ном. – Не так давно составил я один доклад, думаю – не самый глупый. Наверное, до вас он не дошел. Я привез копию…
– Мне сейчас самое время доклады читать. О чем он был?
– О реорганизации государственной комиссии – моей – в акционерное общество.
– Смутно помню что-то такое. Там сплошные цифры были, кажется.
– Были цифры. Но вы представляете, что значит – возглавить такую корпорацию? Сейчас прибыль идет в казну, и ею распоряжаетесь вы. Но прибылей не так уж много…
– А в корпорации их больше станет?
– В десять раз. В сто!
– Откуда же?
– Наш мир беден, производить больше товара, чем сейчас, даже не тяжело, но просто невозможно. А что не произведено, того не продашь. Вы – государство – не можете перенести производство в какой-нибудь другой мир: воспримут как экспансию. Но вы – корпорация – можете: это всего лишь экономические связи. Договариваться придется не с властями других миров, а с такими же магнатами, а это уже совсем другая картина. Брать инвестиции. Расширяться галактически. На наш товар долго еще будет спрос.
– Ты сказал – я как корпорация?
– Президент компании. И, естественно, серьезный акционер. Вам всего только и нужно – создать закон о передаче комиссии в частные руки.
– У кого же хватит денег?
– У тех, кому вы позволите. У вас самого. И можете сразу уходить в отставку, не дожидаясь выборов.
– Ты что – думаешь, я тут так сильно разбогател?
– Возьмете кредит в «Реданском для внешней торговли банке».
– А у них откуда возьмутся?
– Если завтра мы сделки реализуем – завтра же и возьмутся. Но для этого надо уже сегодня начинать все: сводить все контингенты, формировать из них товарные единицы, готовить к погрузке… Множество дел.
– Посиди тихо, – сказал Хозяин медленно. – Я буду думать.
Советник замолчал. Что мог, он уже сказал, а судя по интонации Хозяина, похоже было, что на самом деле он уже все решил.
Глава 17
До месяца падающих камней еще далеко, но…
На завтра, на вольный день, во всех тридцати трех производственных Центрах Редана, как и во всех гарнизонах сил Щита, все было своевременно, аккуратно и толково расписано: кто отправляется в увольнение и куда, кто остается нести дежурство, кого направляют на внутренние работы, а также (это касалось лишь трудно обучающихся) на дополнительные занятия. Одним словом, предвольный день завершался, как и всегда, спокойно, можно даже сказать – весело.
И, что может показаться удивительным, по всей планете это происходило одновременно. Хотя, как известно, когда в одном полушарии, скажем, день, то в противоположном непременно будет ночь, а левее – утро, правее же наверняка стоит вечер.
Но удивляться этому могут лишь те, кто не знаком с особенностями географии мира Редан. Главная из них заключается в том, что вся жизнь на планете (безусловно, не самой удобной в Галактике, однако удобных на всех никогда не хватает – закон жизни) сосредоточена в одном лишь районе. Это единственная, по сути дела, равнина на этой планете, протяженная по линии север – юг на девяносто градусов, а с востока на запад – менее чем на два часовых пояса, то есть представляет собой сильно вытянутый овал, ограниченный обширными горными странами. Наверное, рано или поздно возьмутся за их освоение, как и располагающихся далее громадных болотистых стран, где обитают одни лишь членистоногие – зато какие! Но это будет скорее поздно, чем рано; сейчас нет ни сил, ни средств на такие проекты, а главное – нет надобности. Равнина заселена достаточно плотно, рождаемость можно назвать высокой, однако перенаселение Редану не грозит – во всяком случае, до тех пор, пока кому-то не придет в голову изменить характер экономики этого мира. Но этого не произойдет, мы уверены, никогда.
Вот почему на Редане существует лишь одно время, и все, что происходит, совершается синхронно.
Одновременно везде прозвучал и общий, как полагается, сигнал – когда наступил его час. Люди ждали сигнала и готовились к нему, чтобы наконец завершить уходящий день и отдохнуть перед многими приятностями наступающего.
Но звуки, прилетевшие из главного города и раскатившиеся не только в любом здании и помещении Центров образования и в каждой казарме и офицерском доме войск Щита, что было бы обычным, но и на учебных полях и полигонах, и в совершавших очередной учебный поход частях, оказались совсем не теми. Они были сейчас настолько неуместны, что в первые секунды им просто не поверили. Кто-то заржал, кто-то проворчал: «Не иначе как перебрали…», кто-то просто покрутил пальцем у виска…
Потому что то был сигнал общей боевой тревоги. Как будто начиналась война.
Однако вслед за сигналом последовало и дополнительное разъяснение. Оно и обрадовало, и огорчило большинство тех, кто слушал его, уже находясь в движении: «Боевая тревога» не оставляет времени для размышлений.
Вообще-то такая музыка звучала в Редане не впервые. Потому что то была обычная команда, подававшаяся, когда формировалась проданная кому-то очередная партия экспортного товара. И дело сводилось к тому, что приходилось в полной готовности участвовать в построении несколько часов – именно то время, пока партия отбиралась и сводилась из разных Центров и полигонов. После этого оставшиеся возвращались к обычной жизни.
Но до сих пор она – эта команда – никогда не объявлялась всеобщей. Она касалась лишь той части личного состава Центров, чье обучение и полировка были завершены и семя оставлено. Но ни в коем случае не всех поголовно. А кроме того, о предстоящей продаже слухи начинали ходить еще за месяц, и с каждым днем все укреплялись. И не потому, что информация утекала где-то по дороге, но потому, что за многие годы создался уже длинный список примет или, точнее, таких действий, какие продаже неизбежно предшествовали. Так что когда команда на построение наконец подавалась, к ней уже были готовы – и физически, и морально.
К тому же, заключение торговых сделок с клиентами всегда – или, во всяком случае, до сих пор – происходило в определенное время реданского года: в первой половине месяца Вянущих трав, а также через полгода – в месяц Падающих камней. И покупатели, хочешь не хочешь, вынуждены были приноравливаться к календарю продавца. Раньше совершать продажу было нельзя: только в канунные месяцы проводились выпускные игры, то есть очень серьезные тактические учения, в ходе которых получал разностороннюю оценку каждый обучавшийся. Лишь тогда человек мог рассчитывать на получение личной марки «Редан-стандарт», а особо успешные – даже и «Редан-плюс». И на самый высокий личный процент от продажи.
Но сейчас до Падающих камней – то есть месяца, когда Редан проходил сквозь метеорный поток Лемагидов, оставалась чуть ли не четверть года. И ничего подобного никто не ждал – от желторотого кадета до первых и даже самых первых людей государства.
И вот вдруг, как камни на голову:
«Всеобщее построение с оружием по штату и в полном снаряжении. Мобильная готовность. Немедленные доклады о выполнении!»
Ничего удивительного, что начало выполнения команды, стыдно сказать, затянулось не менее чем на пятнадцать (некоторые даже утверждают – шестнадцать!) секунд.