Живой
Шрифт:
– Ничего страшного.
– Положив свою черную сумку на противоположный диван, Настя уселась напротив меня, сложив руки в замок на столе. Всё это больше походило на деловую встречу, и от этой мысли мне становилось дурно.
– Я была удивлена, когда ты позвонил мне. Не думала, что нам удастся ещё раз поговорить.
– В третий раз к моему столику подошла официантка. Её большие карие глаза остановились на моей спутнице, и улыбка, с которой она подошла к нашему столику медленно спала. Поставив передо мной чашку с горячим шоколадом, она обратилась к Насте.
– Закажите что-нибудь?
–
– Латте, пожалуйста.
– Настя слегка нагнула голову, разглядывая нашу официантку. Стоило девушке удалиться, как взгляд девушки тут же переместился на меня.
– Ты не можешь не очаровывать.
– Покачав головой, Настя улыбнулась, взяв несколько зубочисток и начав складывать их в замысловатые фигурки на столе.
– Почему ты не сказала мне о Кристине?
– Её пальцы замерли над столом, а взгляд задумчиво блуждал по разбросанным зубочисткам.
– Ты меня ради этого позвал?
– Я хочу разобраться, Насть. Наше знакомство было только из-за неё?
– Частично. Когда я писала статью о тебе и Денисе, то не знала кто ты такой...
***
Настя сидела напротив сестры, стараясь не столь сильно сжимать её хрупкую ладонь. Кристина была такой бледной и хрупкой, словно фарфоровая куколка. В тайне Настя всегда завидовала такой утонченности младшей сестры. Кристина не приходила в себя довольно продолжительный промежуток времени, и вся семья переживала, карауля около её палаты день и ночь. На их мать было страшно смотреть. Глубокие мешки под глазами не исчезали с её бледного лица. В помятой футболке и спортивных штанах, она приехала в отделение больницы из другого города, сразу же, как узнала об аварии.
– Мама, тебе нужно отдохнуть.
– С мольбой в голосе прошептала Настя.
– Не могу. Пока она не придёт в себя... не могу.
Кристина всегда была всеобщей любимицей. Младшая дочка, хрупкая светловолосая девочка с большими кари-зелеными глазами. Она умела влюблять в себя людей, и эта та черта, о которой так сильно мечтала Настя. Может быть, именно поэтому, она предпочитала не нянчиться с младшей сестрой, а общаться исключительно в семейном кругу. Анастасия всегда чувствовала себя обделенной родительской любовью. С появлением Кристины внимание родителей делилось надвое. А Настя не любила делиться. Никогда. И даже сейчас, когда они выбрались из родительского гнезда, казалось бы, детские обиды должны были остаться в прошлом. Но нет, Настя продолжала хранить эту обиду глубоко в душе.
– Мам, я всё понимаю, но тебе тоже нужен отдых. Врачи говорят что с ней всё будет в порядке, ей нужно лишь немного времени после операции.
– Встав с маленькой кушетки в углу комнаты, мама подошла к дочери, дотрагиваясь ладонью до ярко-рыжих кудряшек.
– Значит, я подожду.
Со стороны Кристины раздался тихий хрип, который вскоре перерос в кашель. Настя вздрогнула, стискивая сильнее ладонь сестры.
– Крис!
– Пересохшими губами, прошептала Настя.
– Доченька.
– Лихорадочно гладя Кристину по светло-русым волосам, шептала женщина.
Кристина робко открыла свои глаза, расфокусировано взирая в обеспокоенные лица родных.
– Илья?
– Хватаясь свободной рукой за шею матери, хрипло прошептала Кристина.
– Он живой, живой.
– По щекам матери текли слёзы, а на губах блуждала улыбка. Её дочка пришла в себя, и только те, у кого есть свои дети, способны понять, что испытывает сердце матери в тот момент, когда опасность покидает её ребенка. Переведя свой взгляд на Настю, Кристина прошептала одними губами:
– Найди его. Мы живы, благодаря ему. Найди его. - Падая на подушку, отпуская шею матери, за которую она так отчаянно держалась, Кристина устало прикрыла глаз.
Настя сидела в ступоре, смотря в бледное лицо своей сестры. Крис никогда не просила её о чём-либо. Возможно, чувствовала зависть старшей сестры, и старалась не лезть лишний раз. Они мало общались, но это не отнимала их любви друг к другу. Чтобы не происходило, они оставались сестрами. Настя любила её. Пусть не показывала этого, пусть никогда не скажет об этом, но Кристина была самым родным человеком в её жизни, сразу после матери.
Именно в тот момент, Анастасия отчётливо поняла - она сделает всё что угодно ради младшей сестрёнки.
***
– Когда Кристина попросила меня найти человека, благодаря которому они остались живы, я первым делом принесла ей статью, которую написала сразу же после аварии. Эдик, наш фотограф, умудрился сделать ваши снимки, поскольку приехал раньше меня на жалкие пять минут. Она узнала тебя моментально.
– Наши напитки стояли не тронутыми. Мы были слишком погружены в историю, в которой были центральными героями.
– Я не знала где искать тебя. Пыталась расспросить многочисленных друзей и знакомых, но никто не знал о тебе.
– Настя впервые за весь разговор отпила свой напиток, лукаво улыбаясь.
– Ты знаешь, что город не большой, и я была удивлена тому факту, что никто не слышал о молодом и симпатичном парне. Тебя не было в социальных сетях, о тебе никто не знал, а всё, что было у меня о тебе - это фотография. А потом мы с подругами собрались в клуб. Я отчаялась найти тебя, но судьба решила всё по-другому.
– Ты нашла меня в тот вечер.
– Потерев ладонями лицо, я тяжело вздохнул.
– Да. И знаешь, - Её взгляд остановился на мне, опаляя.
– это было не только ради Крис. Я подошла бы к тебе в любом случаи.
– Я не очень понимал её последней фразы. Нахмурив брови, ждал, когда Настя продолжит, но она повернула голову в сторону официантки, которая стояла с разносом около барной стойки.
– Ты не можешь не очаровывать.
– Тихо проговорила девушка фразу, которую озвучила ранее.
– Ты ведь даже не понимаешь, насколько привлекателен? Верно?
– О чём ты?
– Вит, - Опираясь локтями о стол, Настя слегка нагнула голову, пронзая меня взглядом холодных голубых глаз.
– ты не умеешь играть. Оглянись вокруг. Двадцать первый век пропитан фальшью. Мужчины используют женщин, получая от них наслаждение. Девушки используют мужчин, ради роскошной жизни. Ты на фоне этой грязи, как чистый лист. Это очаровывает, приманивает. Я поняла это, как только заглянула в твои глаза.
– Выпрямляя спину, Анастасия опустила взгляд в стол, и тихо прошептала: