Живые факелы

Макеев Алексей Викторович

– Естественно, – ответила та.

– Тогда Калабина не ждем, – сказал он и продолжил движение.

Обогнав Дэна, Маша пошла вперед, показывая дорогу.

Работник морга поприветствовал агентов и, обращаясь к Маше, спросил:

– Вы снова в четвертый бокс?

– Да, нам в четвертый, – опережая Машу, подтвердил Дэн.

– Если ты не против, встретимся в холле, – торопливо произнесла она, не имея ни малейшего желания повторно осматривать тела погибших.

Дэн согласно кивнул, и Маша поспешно покинула подвальное помещение.

Работник

морга провел Дэна в комнату, где в отдельных камерах держали «летальных». Переходя от бокса к боксу, Дэн осматривал тела, пытаясь выделить какие-то особенности, которые могли просмотреть врачи.

– Как картинка? – услышал он вдруг за спиной голос главврача.

– Впечатляет, – произнес Дэн, закрывая последнее осмотренное тело.

– Мягко сказано, – согласился с ним Калабин. – Как видите, цвета сохраняют насыщенность даже после смерти. И никаких, ну абсолютно никаких повреждений. Ни укусов животных, ни царапин, ни следов инъекций. Проникновение ядовитого вещества через дыхательные пути тоже отпадает.

– А пищеварительная система? – спросил Дэн.

– Исключено. В этом случае вещество начинает всасываться преимущественно в кишечнике, далее проникает в кровь и через систему воротной вены в печень. Ни в одном из случаев такого действия не выявлено. Прямо мистика какая-то! – покачал головой Калабин. – Беда в том, что мистическое объяснение проблемы не примет ни ваше, ни наше начальство.

– Значит, будем искать в мистическом реалистическое зерно, – заявил Дэн. – Кстати, кто тот мужчина, что так настаивал на аудиенции?

– А, этот? Это Янкин Рудольф Петрович. Он у нас за снабжение отвечает. Не обращайте внимания, к «летальным» он никакого отношения не имеет.

– Чего же он хотел? – полюбопытствовал Дэн, услышав знакомую фамилию.

– Да какую-то чушь нес, – признался Калабин. – Что изменит отношение к поставкам готовой продукции для больничных буфетов. А еще просил, чтобы я замолвил за него словечко перед столичными проверяющими. Я попытался объяснить ему, что никакой проверки в больнице нет, но он и слушать не пожелал. Пришлось пообещать сделать то, о чем он просит, иначе мы с вами еще не скоро встретились бы.

«Молодец буфетчица, – усмехнулся про себя Дэн. – Не стала дожидаться, когда про нее вспомнят московские гости. А Янкину одного намека оказалось достаточно».

– Значит, вы утверждаете, что за последние двенадцать часов не зафиксировано ни одного обращения граждан с симптомами, сходными с теми, с которыми обращались «летальные»? – спросил Дэн, оставляя тему поставки продуктов и переходя к более злободневным вопросам.

– Я оставил распоряжение в регистратуре, чтобы они немедленно обзвонили все лечебные учреждения Дыбнинска. Через полчаса у меня на столе будет самая свежая информация, – ответил главврач и спросил: – Здесь вы уже закончили?

– Пожалуй, – кивнул Дэн. – Давайте вернемся в ваш кабинет. Вы дадите распоряжение

готовить материалы для генетических исследований, а я, в свою очередь, договорюсь о соответствующем оборудовании.

Глава 5

В Мариевском отделе полиции происходило незапланированное совещание. В кабинете участкового уполномоченного первой административной зоны Сиротина Константина Макаровича собралось аж шесть человек. Сам Сиротин, двое уполномоченных с соседних участков, Комков и Бибенко, дворник Паша с Весенней улицы, подведомственной Сиротину, несовершеннолетний Валек по кличке Беглый и старший следователь отдела капитан Уриевский.

В комнате было изрядно накурено, так как, несмотря на ранний час, заседала компания довольно давно. Потянувшись, Сиротин открыл форточку, впуская в кабинет свежий воздух.

– Значит, говоришь, дня три уже они там, да, Валек? – обратился Сиротин к мальчонке.

– Может, и дольше. Это я их три дня назад там застукал, – ответил Валек.

– Не сомневайтесь, гражданин начальник, мы с Беглым вдвоем их пасли. Все, как Бибенко велел, – вступил в разговор дворник Паша.

– Да слышали уже все, слышали, – остановил его участковый Бибенко. – Ты лучше скажи, почему сразу не доложили, как только узнали, где они залегли?

– Так ведь это, проверяли, – заикаясь, ответил дворник. – А ну как простые бомжи? Чего ж понапрасну людей беспокоить?

– Это каких же людей ты побеспокоить боялся, бомжей, что ли? – подал голос Уриевский.

– Почему бомжей, вас! – подобострастно произнес дворник. – Мы ж с понятием. У вас вона работы сколько. Если еще и по пустякам отвлекать, так вам и продохнуть некогда будет.

– Дядя Паша у нас заботливый, – ехидно заметил Бибенко. – Он родную милицию как сон младенца оберегает.

– Остынь, Бибенко, – приказал капитан, – без твоих издевок тошно. Значит, приболели аферисты наши?

Вопрос был адресован дворнику Паше, но ответил Валек:

– Так точно, приболели. Тот, что постарше, пластом лежит, даже по нужде не выходит, а двое молодых пока держатся. Только и они скверно выглядят.

– И в чем это выражается? – на этот раз вопрос задал Сиротин.

– Трясет их, и жрать ничего не могут, – продолжил доклад Валек. – Я в окошко наблюдал. Они таблетки от температуры глохчут, а толку чуть.

– Таблетки-то как разглядел? – спросил Уриевский.

– Да они по окнам не смотрят, говорю же, плохо им совсем. Я последний раз у окна часа три проторчал, а они даже не заметили.

– Брать надо, товарищ капитан, не сегодня – завтра оклемаются, вещички соберут, и деру, ищи их тогда по окрестным деревням! – наседал Сиротин. – Они это, не сомневайтесь. Все улики сходятся.

– Улики, улики, ты сводки последние читал? – проворчал Уриевский. – А что, если это наши субчики народ травят? На доклад к начальству ты пойдешь?