Жизнь без Карло. Музыка для экзальтированных старцев
Шрифт:
На сельпо в деревне висит какое-то смешное расписание его работы, под расписанием амбарный замок.
«Ну ладно, — подумал я, — зато прогулялся». Достал из мокрого кармана мокрую пачку сигарет, мокрую коробку спичек, посмотрел на них и спрятал назад. Смотрю — идёт хозяйка магазина. Продавщицей её нельзя назвать — это в городе бывают продавщицы. А она хозяйка — топит в магазине печку, занавесочки на окнах. Весёлая: «Кошечка, — говорит, — тут в магазин зашла, такая хорошенькая. Я ей хозяина нашла. Они такие радые! А вы заходите, заходите!»
Купил
Дошёл до озера, которое расположено очень удобно — в точности на полпути, точнее на четверти, если считать туда и обратно. Туда — четверть, обратно — три четверти. Смеркалось.
Выпил рюмку, содрогнулся. В кустах кто-то грозно кем-то закусил.
Я вспомнил кучу говна примерно по колено высотой, наваленную неизвестным животным возле соседского дома, и решил про это не задумываться.
Взобрался на последнюю горку, а под горкой уже наша деревня.
Вот сколько уже времени здесь живу, а всё до сих пор никак не привыкну: идёшь по лесу, идёшь. Деревья скрипят от невыносимости бытия, по правую руку скелет бывшей свинофермы, ни огня какого, и даже собака не забрешет. Кто я, где я? И вдруг — хуяк! — открываешь дверь, а там печка, на столе кружка с холодным чаем, на полу пластмассовый грузовик без двух колёс, раскрытая книжка про айболита и грязная кочерга. Дом.
Дорога. стёкла
Я в конце концов примирился с существованием мобильных телефонов. Ну не запихаешь же их обратно в ту пизду, из которой они вылезли, — значит, надо как-то с ними жить.
У меня и самого в последние года четыре есть такой телефон, и я честно признаю, что он таки выполняет некоторые полезные функции — будит меня к автолавке или показывает время. Ну или вот интернет, например, тоже бывает полезный.
А ведь когда они появились, ушла целая жизнь: «мы ждали оба, я у аптеки, а я в кино искала вас», — оно ведь уже невозможно, потому что быстренько созвонятся и встретятся. А нахуя, спрашивается, им это нужно?
И часы теперь носят только президенты, олигархи и пижоны. И муж уже никогда внезапно не вернётся из командировки. И на вопрос «где ты была» ответ теперь «у меня телефон сел, и деньги на нём кончились».
Или вот это, помните — когда поезд вот-вот должен отправиться, какой-нибудь юноша на перроне пишет снаружи что-то пальцем на стекле отъезжающей девушке, и она что-то пишет, и оба ничего не понимают, кто чего пишет, но лица у них такие счастливые и влюблённые.
А сейчас чего: «Ну, пока-пока. Ага, позвоню. И я тебя. Нет, пьяных мужиков нет, бабушка какая-то. И я тебя. Ага, сразу позвоню. Пока-пока».
И ничего там, оказывается, интересного на этих стёклах не писали.
Деревня. октябрь. колун
С интересом думаю: это я прохожу мимо жизни или же жизнь проходит мимо меня?
Читаю иногда в интернете остроумнейшие и проницательнейшие геополитические размышления в связи с сами знаете чем, восхищаюсь прозорливостью авторов, но вскоре, впрочем, начинаю скучать и иду колоть дрова.
Нам тут как раз вчера подвезли машину великолепнейших ольховых дров ярко-оранжевого цвета на срезе. Колоть их — одно наслаждение, особенно немецким народным колуном Фольксхаммер. Увы, но в родимом отечестве секрет изготовления колунов забыт, похоже, уже навсегда.
Деревня. ноябрь. ветер
У нас ветер. Выл ночью в трубе, стучал неподпёртой дверью сарая. Я плохой хозяин — всё время что-нибудь да неподпёрто.
В восемь утра завыла автолавка на углу нашего огорода, и я оказался возле неё чуть ли не первым, точнее вторым — первой была плохо различимая в шалях и тулупах баба Рая — у неё сегодня день рождения. Потом потихоньку подтянулись и остальные старухи — все кряхтя и жалуясь кто на ревматизм, кто на диабет.
Собака Степан громко стучит зубами в конуре — это у него первая в жизни зима. Вот так-то, брат, — оно тут не всегда лето, надо привыкать. Кинул ему полкило ливерки, может, станет ему теплее.
А сам ношу пока охапками дрова. Хуёвые всё ж дрова купил — вроде бы и ольха, а толку чуть. Пых — и нету. Эдак и до весны не доживёшь. В следующий год буду умнее. Хорошо хоть осталась ещё половина прошлогоднего разобранного сарая.
А вообще хорошо. Чистейшая, как слеза, дистиллированная тоска, лучше которой вообще ничего не бывает.
Другая жизнь. компьютерные игры
Я раньше очень любил компьютерные игры.
Ели бы те силы и таланты, которые я потратил на эти игры, я приложил бы к какой-нибудь практической жизни, то мне даже страшно представить, как бы и где бы я жил сейчас.
Но нет — к счастью, всё ушло в дум-два. Помню, как мы перезванивались ночами с моим приятелем: «А ты уже какой прошёл уровень? А я пятый. А ты всё ещё на третьем? Да там переключатель такой на стенке за углом — там телепортер». Так и прошли все тридцать уровней.
Ну и что? Он до сих пор работает охранником в американском посольстве в Лондоне, а я ращу редьку в Псковской области.
Но я, впрочем, люблю редьку и ни о чём не сожалею, а компьютерные игры я разлюбил совсем по другому поводу.
Они сначала были очень условные: монстры в них были ненастоящие и мы, которые по ним палили из Биг Факин Ганов, тоже были ненастоящие.
А потом компьютерная наука сделала много шагов вперёд, и оказалось, что палишь-то ты во вполне уже настоящих людей. У них от твоих выстрелов отваливаются руки или ноги.