Жизнь «до»
Шрифт:
Очень мило.
Насупившись, я глядела строго перед собой и думала. Думала, думала! Нестерпимо хотелось ощупать все вокруг, даже Бранова-Баранова, чтобы убедиться, что это явь. Однако я продолжала сидеть, изо всех сил сцепив руки в замок.
Пальцы мои, к слову, были реальны и ощутимы. Одно это даровало мне хоть и слабое, но облегчение.
Снова тормознули на светофоре. Пушистая снежная ночь над городом. На улицах ни души: машины редки, а уж пешеходы и подавно. Но аспирантишка готов просто так стоять положенное красным
Нет. Из такого и калеными щипцами правду не вытянешь. Это его тайна. И тайна темная. О ней таким простачкам, как я, точно знать не положено.
Я обреченно махнула рукой.
– Ай, поступайте, как знаете. Мне все равно. Путешествуйте в книги, тусуйтесь с Гераклом и гидрой или… что там еще такие, как вы, делают? Мне и дела нет.
Бранов снова сморщился, но молчал, и я решила, что не помешает еще пару слов добавить.
– Только в следующий раз, Ян Викторович, когда соберетесь проворачивать что-то подобное, постарайтесь, чтобы никто этого не видел, – я помедлила, рассеянно теребя край шарфа. – Нам, обычным людям, хочется чудес. Не нужно размахивать куском мяса перед голодным. А если все же решились, будьте готовы к последствиям.
Аспирант напрягся.
– Ты мне угрожаешь что ли, не могу понять?
– Нет. Просто предупреждаю, чтобы вы больше глупостей не делали. Не перетаскивали девушек в книжные болота, ведь иначе кто-то из них может начать строить гипотезы, болтать направо и налево, и тогда…
– Шла бы ты лучше, – процедил Бранов сквозь зубы, – круги на кукурузных полях чертила, Вознесенская.
Круги? Обидно. Я к нему, видишь ли, с пониманием и всей душой. Никому и словом не обмолвилась о наших приключениях, а он вот значит как?
– Зачем круги? – пожала плечам я. – Вы же есть. Книжный путешественник, конечно, такой фурор в СМИ, как высадка НЛО, не произведет, – оценивающе глянула я на мужчину, – но и на вас, если правильно преподать, тоже можно нехило подзаработать.
Говорила я как никогда уверенно. Что ни говори, а алкоголь напрочь сносит баррикады стеснения и неловкости.
– Ты мой сутенер, что ли, чтобы на моих способностях зарабатывать? – ехидно поинтересовался аспирант.
Я коварно хмыкнула. Попался, голубчик.
– Ага. Значит, способности все-таки есть. Это хорошо…
– Я же не уточнил, о каких способностях речь.
Я выразительно сморщилась. Вот ведь пошляк. А еще деятель науки, преподаватель! Будущий, правда, но все же. От ответственности отсутствие диссертации не освобождает.
Казалось, аспирант мои кривляния заметил и разозлился еще пуще.
– Мика, ты же понимаешь, – как-то неестественно мягко проговорил он, – тебе все равно никто не поверит. Будь хорошей девочкой, и тогда…
– Я верю и этого достаточно, – отрезала я. – Постараюсь, и сотни других поверят. Мистика всегда привлекательна, а в век интернета можно вообще, что угодно, болтать. Кто-нибудь, да поддержит. Хотите, чтобы за вами всюду таскались толпы надоедливых зевак?
Бранов вздохнул и свернул с ярко освещенной трассы. Темнота вмиг обступила машину. Я напряглась, но виду старалась не подавать. Глупая, сама все порчу! Дернуло же меня…
– Но мы с вами можем договориться.
– Слушаю.
Неужто повелся? Верится слабо. Скорее, просто развлекается, но рискнуть стоит.
Набрав в легкие побольше воздуха, я выпалила:
– Утолите мое любопытство, и я не стану предавать дело огласке.
– Вот как, – Бранов потянул паузу, словно раздумывая. – Утолить любопытство, значит?
– Да. Согласны?
Я снова с надеждой уставилась на аспиранта. Машина тем временем остановилась, скрипнув свежим снегом.
– Согласны? – снова повторила я, но гораздо тише.
Нет. Шантажист из меня никудышный. Бранов развернулся ко мне, облокотившись на дверь, и глядел с легким прищуром. По крайней мере, в темноте мне казалось, что он зло сузил глаза.
– Нет, не согласен.
И вот я на краю пропасти. Шаг влево, шаг вправо…
– Тогда у меня нет выбора.
Прозвучало совсем жалко. Я дернула ручку, но дверь не поддалась. Попробовала еще раз, подняла до самого упора так, что от натуги жилка на шее забилась. Однако дверь оставалась молчаливо-безразличной, впрочем, как и сам владелец авто.
«Приехали», – обреченно подумала я, чувствуя, как аспирант так и прожигает мою спину взглядом.
– Мои друзья знают, где я.
Зачем сказала, сама не знаю. Должно было звучать устрашающе, однако от этих слов жутко стало лишь мне. Тело так и онемело, и обернуться я не могла. Ручку мучать бросила, все равно без толку.
Я в ловушке. Конец.
Аспирант усмехнулся и протянул:
– Друзья знают? Ты кому-то сказала, что тебя подвезет препод? Вот уж сомневаюсь. Максимум, ты пожаловалась одной из подружек на плохое самочувствие и сказала, что вызовешь такси.
Холодным потом умылась на раз-два еще до того, как пальцы мужчины скользнули по спине.
– Никто не знает, где ты, Мика.
Я ловила каждое его слово и судорожно шарила впотьмах в поисках заветного шпенделька, снимающего блокировку двери.
– Ты ведь понимаешь, что сопротивляться бесполезно.
Как бы не тормозила сейчас моя мыслительная деятельность, это я отчетливо понимала.
– А теперь повернись и слушай. Внимательно слушай.
Затаив дыхание, я повела головой, чтобы краем глаза видеть аспиранта. У меня чуть косоглазие не случилось: одновременно обследовать дверь и глядеть в лицо смерти.
– Мой тебе совет, – едва различимо прошептал мужчина, взяв меня под локоть и приблизившись так, чтобы моей шеи касалось его дыхание, – никогда не угрожай тому, кто сильнее тебя.