Жизнь и приключения Федюни и Борисыча
Шрифт:
Глава 20
– А дальше?
– А дальше, сами помните, начались такие времена, что начали не жить, а выживать.
Мы с вами на ту пору почти и не виделись.
– Ты бы рассказал, Борисыч, как после армии вы в жизни устраиваились! – попросил я. – Как ты в техникуме учился, как с Марьей познакомился.
– Ну да, – поддержал меня Сергей. – Я вообще на эти годы уезжал и тоже мало что про вас знаю!
– Хреновые были времена, чего там говорить! – нехотя протянул Борисыч. – Были моменты и смешные, и такие, что не хочется о них сегодня вспоминать. С одной стороны я и в техникуме выучился, и Марьей познакомился, и у меня и у
И правда, чего – то мы всё едим да вспоминаем! Разделись, сложили вещи, спустились к реке.
Затянули в воду Федюню и начали плескаться, нырять, как в детстве.
Поднимались на пригорок взъерошенные, мокрые. Долго скакали по поляне, выбивая воду из ушей. Переодевались в сухое. Федюня притащил таки к кошме свой "рюкзачок". Достал из него целую гору всякой еды. Тут были и колбаса и сыр, из промасленных бумажных листьев извлекалась копчёная курица. Хлеб, зелень, помидоры, огурцы. Казалось, что этому потоку продуктов конца не будет.
Ухвативший ломоть курицы, жующий, улыбающийся Федюня сообщил с набитым ртом:
– Эх и люблю же я поесть на свежем воздухе! И вообще, вы, черти, могли бы и почаще приезжать, – переполнил восторг Федюнину душу. – Хотя бы и в отпуск. Сейчас пошла мода за границу уезжать! А вот я наши места ни на какую Турцию не променяю! Не понравилось мне там. Правда, Борисыч?
– А когда же вы в Турции успели побывать? – удивились мы.
– А когда эти курорты открылись! Ещё до дефолта, когда доллары дешёвые были. Съездили, поглядели на турок. Не, там, конечно шикарно, и пожили мы тогда. Тоже накупались! Но вот мне так и не понравилась Турция эта! – охотно начал рассказывать о турпоездке Федюня.
Отпуск
В России начиналась новая жизнь. Пока ещё непонятная и многообещающая, начиналась она с общей бестолковости власти, и глупого отказа от всего хорошего, что было создано прежде.
Старая экономика была уничтожена, новая только зарождалась, а пока не было вообще никакой.
Настали тяжёлые времена. С работой стало совсем плохо. Таисин муж, Федюня, реже и реже зажигал в мастерских весёлое пламя электросварки. Марьин муж, Борисыч, уходил в соседние сёла класть печи в новых домах и мучался оттого, что по нескольку недель не видится со своей семьёй. Марья и Таисия смотрели на то, как бьются за выживание их мужья, пытаются обеспечить семьи, и понимали, что надо попытаться добывать средства для жизни, где-то ещё, кроме села.
В это время появились новые способы и возможности зарабатывать. Сначала открылись для въезда россиян Польша и Финляндия. Позже для торговли и для отдыха – Турция. Начался период «челночного бизнеса». Бывалые городские подруги порассказали Марье и Таисии о чудесах и трудностях этого заработка, пообещали первоначальную поддержку. И женщины рискнули. Достаточно удачно сделали пару – тройку поездок, подкормили, приодели и крепко поддержали свои семьи. «Челноковать» постоянно не стали, но если решали заработать деньжат, то быстро собирались и ехали.
Много говорили о своих мужиках и крепко жалели их, в мирное время хлебнувших войны, а теперь очень сильно страдающих ещё и от своей брошенности, ненужности государству.
Кроме того, и Федюня и Борисыч сильно переживали разрушение сельского строя и безработицу, не могли спокойно говорить о мизерной оплате за свой труд, а такие переживания здоровья мужикам, конечно, не добавляли.
Женщины понимали, что мужикам надо отвлечься и передохнуть. В сельской жизни отпуск, понятие смутное и расплывчатое, многим вообще неизвестное. И у Федюни и у Борисыча обострились всякие болячки, постоянно ныли старые раны, полученные в Афганской войне. Курорты России стали либо запущенными, либо недоступными, а недорогие путёвки в санатории остались в уходящем навсегда прошлом. Попытки обращаться в районные, городские и краевые советы и комитеты по делам ветеранов Афганской войны не принесли ничего, кроме досады. Все разговоры в комитетах заканчивались словами «ну, он же у вас не инвалид». Как будто бы отдых, лечение и простое маленькое безделье под тёплым солнцем на песочке около воды было нужно только инвалидам.
Ни от кого ничего не добившись, женщины посовещались и решили сами сделать своим мужикам Новогодний подарок.
Свою подготовку и хлопоты они держали в таком секрете, что ни Федюня, ни Борисыч, ничего не подозревая, как жили, так и продолжали жить. И поэтому Большой Сюрприз удался.
Накануне Нового года женщины объявили своим мужчинам, что их ожидает поездка в Турцию, и вручили им по туристической путёвке.
После того, как первый шок прошёл, и до мужиков начала, хоть и с трудом, доходить объявленная информация, начались скорые сборы.
Впрочем, вещи собирали жёны, а Федюня и Борисыч собрались посоветоваться, что брать с собой и как вести себя в неизвестной далёкой Турции, но больше просто курили, болтали.
– Тюрки, думаю я, это что-то вроде афганцев. Тоже мусульмане, тоже чернявые, – размышлял Федюня, пуская аккуратные кольца табачного дыма в потолок кухни.
Разыгравшаяся за окном метель ударила снежным зарядом в окно, заставила нервно вздрогнуть задумавшегося Борисыча.
– Тьфу ты, чёрт! Зима не на шутку разошлась, – глянул он в окно и задёрнул занавески. – Не знаю, Федь, про них ничего, никогда не интересовался. Они, кажется, как наши азербаржанцы, – споткнулся на трудном слове Борисыч. – Я больше думаю о том, какие у нас девчонки молодцы – сделали нам поездку. Меня такое зло берёт на нашу страну! Мы с тобой в Афгане отслужили честно, тебе ли не знать! Присяге и стране не изменили, долг солдатский выполнили до конца. А в ответ? Получается, что мы только девчатам нашим и нужны? Я не хочу «халявы», меня не надо на руках носить, но вот так – кинуть, как картофельные очистки! Ты же знаешь, что девчонки по комитетам ходили?
– Знаю, – кивнул Федюня. – И по комитетам, и по администрациям и даже по собесам. На хрен мы с тобой не нужны своей Родине. Вот, и правда, бросить всё к чёртовой матери, собрать шмотки, семью и уехать жить в другую страну! Руки есть, ноги есть, как нибудь проживём.
– Не проживёшь, – спокойно возразил другу Борисыч. – Родине то ты сейчас не нужен, да только она тебе нужна. Ты то как раз самый первый без России не проживёшь. Месяцок прокантуешься, а потом пешком по бездорожью прибежишь назад.
– Это ешё почему! – возмутился Федюня таким сомнением в своём потенциале.
– А потому, мой дорогой братуха, что таких рас…гильдяев, как ты, только Российская земля носить и сможет! – рассмеялся Борисыч.
– Шучу, шучу. У тебя душа не так устроена, чтобы ты смог на чужой земле счастливым стать. Тебе кроме хорошей жратвы, дорогой иномарки и большой квартиры, будет так не хватать вот этого всего…
Борисыч показал рукой в темнеющее окно, за которым пуржила белая круговерть, как бы желая показать Федюне необъятные Российские просторы и родное село и многое другое, что глазами увидеть нельзя, и чего будет так не хватать иностранному гражданину Федюне.