Жизнь и время Гертруды Стайн
Шрифт:
Вопрос:Вы действительно в молодом возрасте восхищались Гертрудой Стайн?
Ответ:Да, конечно. И очень.
Вопрос:В какой области вашего творчества наиболее заметно ее влияние?
Ответ:Что ж, я научился у нее ценить простоту в языке, отбрасывать все ненужные слова. Самое важное понять, что слова доносят то, что вы хотите знать, а не как вы должны чувствовать.
Так уж сложилось, что интервью Боулз дал в Марокко, куда за 65 лет до этого Гертруда рекомендовала ему и Аарону Копленду отправиться.
Не все юные друзья, однако, ушли в забытье. Об одном из
Появившись как-то в Париже — надо было показать Баскета ветеринару, — Гертруда, не пропускавшая ни одну встреченную на пути картинную галерею, заглянула к Жану Бонжану. Там она увидела живопись сэра Франсиса Роуза, которая целиком захватила ее внимание, да настолько, что она купила одну, а затем почти все выставленные там картины. Пришлось даже нанимать такси, чтобы привезти их на улицу Флерюс. Вечером Токлас занялась перевешиванием картин Пикассо, Сезанна и Гриса, чтобы расчистить место для нового приобретения. «Я нашла Франсиса Роуза единственным интересным художником среди рисующей молодежи, — писала Гертруда. — Он — врожденный художник, и с раннего детства рисовал не как ребенок, а как сложившийся мастер». Особенно покорил ее цвет на картинах Роуза — он соответствовал ее настроению.
Гордая очередным открытием, она показала картины Пикассо. Тот, уже ставший мэтром и приобретший широкую известность, не был снисходителен. Взглянув на один из пейзажей, Пикассо поинтересовался стоимостью. Ответ ‘300 франков’, вызвал у него полуулыбку: «За такую цену можно приобрести что-нибудь довольно приличное». Но сарказм Пабло не произвел никакого эффекта. Скорее наоборот. Личное знакомство Гертруды и сэра Франсиса Роуза состоялось примерно через полгода, когда очередной период пребывания в Билиньине закончился и пара вернулась в Париж. За чаем у общего знакомого, художника Геварры, Франсиса представили женщинам. К концу вечера Гертруда обратилась к Роузу: «Хотите взглянуть на свои картины». Художник, ошеломленный, согласился, и вся компания отправилась на улицу Флерюс.
Франсис вспоминал: «Она не хотела знакомиться с новым художником, но так уж получилось, и мы встречались дальше. Уединенная жизнь начинала надоедать ей, она позвала Элис для совета. ‘Да, — согласилась Элис, — Франсис Роуз должен приходить’».
С тех пор Роуз обрел покровителей, которые остались с ним на многие годы, вплоть до последних дней жизни.
Сын шотландского баронета, убитого во время Первой мировой войны, Франсис Сирил Роуз, 1909 года рождения, воспитывался в иезуитском колледже Бомон и частными учителями. В юношеском возрасте переехал вместе с матерью, родом из испанской королевской династии, во Францию. Уроки живописи Франсис брал у художника Пикабия, а, познакомившись с Дягилевым, участвовал в оформлении нескольких балетов и разработке одежды. А там уж он перезнакомился со всеми молодыми художниками упоминавшейся выше группы неоромантиков.
Увлекшись работами Роуза, Стайн предпринимала обычные в таких случаях шаги, обсуждала его работы, постоянно подталкивала к более серьезному занятию живописью. Искала заказы, знакомила с нужными людьми и т. п. Талант Роуза развился довольно рано, и уже в 1930–31 годах он дважды выставлялся в галерее Мари Кутолли в Париже.
Роуз частенько проводил время в Билиньине, рисовал на природе, общался с другими гостями, посещавшими Билиньин.
Гертруда оставалась самым лояльным его другом, заняла место матери и неизменно поддерживала художника. «Я думаю, — писал он, — она была единственным человеком, кто понял трансформацию, происшедшую со мной». А характер у Роуза был нелегкий, юноша был склонен к различным эскападам. Они частенько ссорились, но каждый раз, как и положено матери и сыну, мирились. Гертруда в Автобиографии всякогоприводит случай, как после одной из таких размолвок Роуз появился у них в Билиньине с новой картиной. Гертруда поблагодарила его и поцеловала. Потом, проводив, поцеловала опять.
Будучи после смерти матери финансово обеспеченным, Роуз постоянно путешествовал, но не забывал написать пару слов в Билиньин, а иногда и послать ‘вещественный’ привет, к примеру, мед из Цейлона.
В 1936 году Гертруда писала Роджерсу: «Франсис Роуз выслал мне все работы, сделанные им в Индокитае…. Он все еще остается моим фаворитом среди молодых художников». В том же году Гертруда организовывает выставку картин Франсиса в галерее Пьера Лоба, а спустя год-два расстается с несколькими работами Челищева, Бермана и другого художника, Кристианса Тонни, чтобы расширить свою коллекцию Роуза: «…он, безусловно, самый большой [художник] из этого поколения».
«Изобразительное искусство 19 века создали французы, искусство начала 20-го века — испанцы, а искусство, устремленное в первую половину 20-го века, создает ныне англичанин», — так охарактеризовала Гертруда творчество художника и баронета, сэра Франсиса Роуза. Слова эти сказаны в 1939 году, и мало кто к ним прислушался. Спустя 10 лет критик журнала Таймписал о новой выставке родовитого художника: «В последнюю неделю все обстояло по-иному. Новая экспозиция Роуза в небольшой, но престижной галерее Гимпел Филс вылилась в триумф».
После кончины Гертруды, Фредерика, жена Франсиса, послала соболезнование Токлас, где упоминала, что «Мисс Стайн была основой его жизни, матерью-защитницей и матерью вдохновения».
Роуз сделал несколько прижизненных портретов Стайн и Токлас, иллюстрировал британское издание книги Мир круглыйи Поваренную книгуТоклас. В 1968 году в Лондоне вышла из печати небольшая (32 страницы) брошюра, написанная самим Роузом, под названием Гертруда Стайн и живописьс предисловием Элис Токлас [48] . Текст полон признательности своей благодетельнице.
48
Предисловие написано в 1963 году, книга вышла с опозданием.
Не исключено, что Роуз принял прямое участие в судьбе наших героинь, но об этом чуть позже. Умер Роуз в Лондоне в 1979 году.
Несколько строк следует уделить происхождению известной фразы Гертруды Rose is a rose is a rose — Роза есть роза есть роза,поскольку многие соотносят ее появление с именем Франсиса Роуза, чья фамилия (Rose) и название цветка идентичны.
Строчка эта впервые появилась в поэме Святая Эмили(1913), но опубликована гораздо позже, в 1922 году, в сборнике География и пьесы.Понятно, что художник Франсис Роуз, равно как и соседская по Билиньину девочка Розе д’Эги, которой Гертруда посвятила книгу Мир круглый,тут ни при чем.
Шапка в виде венка, образованного предложением Роза есть роза есть роза,появилась как фирменный знак на писчей бумаге Гертруды Стайн в феврале 1917 года по подсказке Элис.
Участие Гертруды в жизненных и творческих усилиях молодежи 20-х и 30-х годов, помощь советом и делом, несомненно, доставляли ей удовольствие. Одним она была матерью, другим учителем, третьим абсолютно искренней советчицей. Но в профессиональном отношении сложившаяся практика общения с молодыми дарованиями представляла улицу с односторонним движением — совсем немногое могла она почерпнуть для себя. Однако в череде новых знакомых оказался человек, ставший ее равноправным другом, а в какой-то степени промоутером и охранителем. Дружба Бернара Фея и Стайн заслуживает отдельного повествования.