Жизнь - капля в море
Шрифт:
Забросив в номера чемоданы, мы сразу сели в автобус и поехали на «площадку». Еще до вылета было известно, что корабли выведены на орбиты нормально, и теперь вместе с остальными мы с нетерпением ждали стыковки. Все понимали, что на отработку сближения и стыковки уже истрачены очень большие деньги, и не представляли, что делать дальше, если стыковка не получится. В Центре управления собрались в полном составе Государственная комиссия и Техническое руководство. Скоро корабли должны были войти в зону видимости станций слежения. Специалисты по сближению и стыковке находились на телеметрических станциях, чтобы контролировать и докладывать о происходящем без всяких задержек. Мы слушали репортаж по громкоговорителям.
Объявляют: «НИП-16 начал прием телеметрической информации». НИП-16 - это тот самый наземно-измерительный пункт,
Первым докладывал Башкин. Он имел самый большой опыт общения с Госкомиссией и понимал, что ей следует говорить и чего не следует. Башкин знал, что Госкомиссии можно сообщать лишь окончательные выводы, согласованные со всеми специалистами, и ни в коем случае не высказывать гипотез или личных соображений. Иначе, если в процессе последующего анализа выяснится, что начальные предположения были неверны, на следующем заседании комиссии неизбежно придется объяснять, почему они были сделаны и на основании чего потом от них отказались.
Доклад Башкина был лаконичным. Он сказал, что в радиосигналах снова были большие помехи, поэтому сближение и причаливание проходили с отклонениями от нормы; для детального анализа нужно сопоставить записи, сделанные во время полета, с записями предполетных испытаний и привлечь более широкий круг специалистов. Это может быть сделано только в Москве. На все вопросы типа «это было то же самое, что в прошлый раз?» или «а могло сближения не произойти?» Башкин стойко отвечал, что специалистам надо время, чтобы разобраться.
После Башкина выступил Живоглотов и сказал, что по данным телеметрии автоматика обоих стыковочных устройств работала нормально. Однако условия для причаливания, при которых эти устройства должны сработать, системой управления обеспечены не были, и, возможно, из-за этого возникли какие-то механические повреждения. Он тоже попросил дополнительное время для более внимательного изучения записей.
Сразу после этих докладов были созданы комиссии по анализу работы системы сближения и по анализу причин невыполнения стыковки. И той и другой дали две недели для подготовки заключений.
Затем Госкомиссия стала решать, объявлять о стыковке или нет. С одной стороны, стыковка не была доведена до конца, а с другой - был вторично успешно завершен уникальный эксперимент по автоматическому взаимному поиску, сближению и причаливанию двух космических аппаратов друг к другу. Это можно считать, безусловно, выдающимся результатом.
Нам было интересно наблюдать за происходящим, но стало понятно, что вопрос о наших полетах опять остается открытым. Мишин нас успокаивал. Он говорил, что намерен настаивать на начале пилотируемых полетов, так как они должны быть более надежными. Экипаж, при необходимости, может подправить работу автоматики и выполнить причаливание вручную. В этом случае помехи будут нестрашны. Мы придерживались того же мнения. Но удастся ли Мишину убедить Госкомиссию? Пока было очевидно только то, что до окончания анализа наш вопрос рассматриваться не будет.
Совершенно неожиданно настроение в этот вечер нам исправил Шаталов. Получилось так, что день стыковки совпал с днем рождения Берегового. Никто из нас об этом не знал. Разведал каким-то образом Шаталов. Он понимал, что Береговой его никак отмечать не собирался, поскольку был на строгом режиме. Но Володя решил, что этот день не должен пройти незаметно. Он позвонил в ресторан гостиницы «Украина», где мы остановились, и заказал на вечер зал. Потом, без ведома Берегового, от его имени начал приглашать гостей. Он очень деликатно объяснял каждому, что Георгий Тимофеевич, не желая афишировать, хотел бы провести сегодняшний вечер в кругу уважаемых им людей и заодно отпраздновать второе успешное причаливание на орбите. Почти все с удовольствием принимали приглашение и обещали прийти. «Споткнулся» Володя на Мнацаканяне, у которого настроение было явно не праздничное. Ошибки в показаниях радиосистемы были обнаружены уже вторично, и это грозило ему большими неприятностями. Мнацаканян отыскал Берегового, поздравил его, поблагодарил за приглашение и с извинениями объяснил, что, к сожалению, он в этот вечер занят и прийти не сможет. Береговой сначала его слушал, ничего не понимая, с каменным лицом, возможно, вычислял, кто это все устроил. Потом начал улыбаться - понял. Поблагодарив Мнацаканяна за поздравление, он сразу обратился к Шаталову, возмущенный: «Ты что, с ума сошел? У меня даже денег с собой нет». На что Володя не моргнув глазом ответил: «Дадим взаймы». И вечер состоялся. Мы поставили перед Береговым огромную глиняную кружку с молоком, а сами пили вино, произносили тосты, смеялись. Береговой тоже смеялся - над нашими тостами; над всем, что происходит; над тем, в каком глупом положении он оказался. Понравилось всем.
Следующие два дня были спокойными. Корабли по командам с Земли сошли с орбит, и их спускаемые аппараты благополучно приземлились. После этого мы улетели в Звездный и снова оказались во власти графика подготовки.
Боже, как это все уже надоело! Целыми днями ходишь, как студент, из одного помещения в другое и в который раз повторяешь то, что уже знаешь наизусть! А вечером возвращаешься в пустое общежитие, почему-то называющееся профилакторием. Кроме нас - гражданских кандидатов - во всем здании абсолютно никого. А для развлечения - лишь старенький телевизор да изношенный бильярд. Каким таинственным казался этот дом, когда мы первый раз сюда приехали, и каким скучным пристанищем стал он теперь! Но бросать подготовку никто не хотел. Каждый жил своей мечтой о будущем.
Через две недели состоялось заседание Государственной комиссии. Заслушали доклады о результатах анализа полета. Ничего принципиально нового они не содержали. Просто было больше деталей. Оказалось, что из-за радиопомех автоматика делала две попытки сближения. При первой был промах. Один корабль пролетел мимо другого на расстоянии около девятисот метров, но потом процесс сближения восстановился, и вторая попытка завершилась взаимным механическим захватом. Автоматика стыковочных устройств, действительно, работала нормально, однако причаливание произошло при большом боковом сносе одного корабля относительно другого. Из-за этого направляющий штырь погнулся и не смог войти в приемное устройство. Он-то и помешал доведению стыковки до конца. Вместе с докладами Государственной комиссии были представлены официальные отчеты, подписанные всеми привлеченными к работе специалистами.